Стража послушалась совета, и Леона потащили дальше по коридору. А он сопротивлялся и все пытался доказать, что должен увидеть королеву сегодня. В конце концов, ему пригрозили, что если он не замолчит, то и впрямь отправится в тюрьму. Молодой человек бросил все попытки объясниться. Жгучее разочарование владело им, когда его вернули к самому входу, туда, откуда начался его путь. И даже не разрешили забрать меч.

– Ну как прошло? – спросил его приятель из караула у входа.

Дело было за его спиной, и потому он не увидел, что Леона насильно выводили из дворца. Вопрос его звучал бодро и с усмешкой. Но молодой человек оказался совсем не в настроении отвечать. Он только отвернулся с самым мрачным видом и поплелся по улице. Не видать ему теперь ни денег ни даже собственного меча. А военном корпусе за утерю оружия его назначат в ночной патруль.

– Сюда, Ваше Величество. Вот так. Оставайтесь здесь, пока этого человека не уведут.

Королева в сопровождении двоих фрейлин и стражи оказалась в одной из комнат западного коридора. Они вошли в первую же, сразу, как повернули налево. И все это время охрана продолжала загораживать их, точно они были на поле боя и отовсюду на них летели вражеские стрелы. У всех троих дам были обеспокоенные лица. По правде сказать, действия охраны напугали их даже больше, чем поведение незнакомца. Виоланта подняла глаза на высокого военного рядом с ней и спросила с сомнением в голосе:

– Вы думаете, этот человек и правда мог быть опасен, альт Гильберт?

– Кто угодно может замышлять недоброе. – уверенно заявил стражник. – Вам следует быть очень осторожной, Ваше Величество. И не иметь дел с незнакомцами в коридорах.

Виоланта грустно вздохнула.

– Он хотел сказать что-то важное…

– Он мог и солгать. – предположила одна из фрейлин. – Кто знает, что на уме у этого странного незнакомца.

Это сказала девушка с удивительно хорошенькими чертами лица. Ее при дворе все считали красавицей. И утешало остальных фрейлин лишь то, что была она очень маленького роста, на голову ниже Виоланты. А та, в свою очередь, тоже не могла похвастаться высоким ростом.

– Ты испугалась, Айлин? – спросила ее королева. – Ты побледнела. А ведь обычно у тебя такой прелестный румянец на щеках.

– Я испугалась за Вас, Ваше Величество. Ведь этот странный тип мог навредить Вам.

– Понятно. А ты что думаешь, Хелен?

Вторая фрейлина, смуглая девушка с длинными черными волосами, с серьезностью взглянула на Виоланту.

– Я полагаю, нобилис Гильберт прав, Ваше Величество. Этот странный человек опасен. Если ему нужна встреча с Вами, он может прийти на аудиенцию в установленном для всех порядке, а не нарушать бесцеремонно правила дворцового этикета. Разве не так?

– Так…

Виоланта еще раз вспомнила взволнованное лицо незнакомца. Что-то в нем задело ее душу и не давало забыть. А его слова с просьбой об аудиенции до сих пор звучали в ушах. Девушки пробыли в комнате еще несколько минут прежде чем начальник стражи, нобилис Гильберт, не решил, что опасность миновала, и королева может продолжать свой путь в обеденный зал.

Во время обеда за столом вместе с королевой присутствовали лишь вторая, третья и четвертая фрейлины. Пятой фрейлины не было по понятным причинам – на эту должность еще никого не назначили. Камер-фрейлина, леди Элайна, редко выходила к общей трапезе, разве что по приглашению королевы, и обыкновенно предпочитала обежать у себя в покоях или уезжать домой. Благо от дворца до роскошного особняка в центре города ехать было совсем недалеко. Таким образом, во время обеда девушки обсуждали между собой, куда это могла деться леди Бригитта, первая фрейлина королевы, потому что в конечном итоге не хватало лишь ее. Виоланта догадывалась, где ее дорогая подруга и поэтому в обсуждении не участвовала. А вот мысли о странном незнакомце до сих пор не покидали ее голову.

Девушки поели, и, переговариваясь, вышли из зала, направляясь обратно к покоям королевы. По дороге Виоланта решила заглянуть в библиотеку. И не для чтения книг, хотя их она очень любила. Она надеялась встретить там одного нужного ей сейчас человека. Сокращая путь, девушки пересекали просторный зал, что находился неподалеку от зала Совета. Там вскоре должны были собраться семь членов Совета лордов для решения важных государственных вопросов. Виоланта спросила время у второй фрейлины, Хелен.

– Похоже скоро все начнется. – заметила королева, получив ответ.

В подтверждение ее слов на встречу им из соседнего коридора вышли двое из лордов Совета: министр иностранных дел, лорд Реми Де-Либеро, и первосвященник Визардании, светлейший Северин. Девушки остановились, кланяясь. Виоланта приветливо улыбнулась. Первым она приветствовала верховного жреца. Это был высокий старец с короткой седой бородой в длинной бедой мантии, вышитой золотыми нитями. Рукава его мантии были настолько длинны и широки, что ткань их спускалась почти до самой земли, стоило ему опустить руки. Подобное одеяние придавало ему такой вид, будто вот-вот он взлетит над землей, как белоснежное облако. Серые глаза старца бегали по комнате и людям в ней, оценивающе оглядывая каждого и вынося внутренний приговор. Вот они остановились на Виоланте и вполне снисходительно взглянули на нее. Королева подошла к нему и взяла в руки полу длинного рукава.

– Светлейший.

Она наклонила голову и приложила край ткани ко лбу. Северин посмотрел на нее еще более одобрительно.

– Ваше Величество, да будет ваш день светел.

– Благодарю.

Виоланта улыбнулась и повернулась министру.

– Добрый день, милорд.

Молодой человек приятной внешности смотрел на нее своими черными проницательными глазами. Он был одет по последней моде, в фиолетовый бархатный камзол с золотыми пуговицами и носил перевязь, расшитую драгоценными камнями. Реми поклонился ей.

– Ваше Величество, большая радость встретить Вас так скоро. И к слову. Мой брат Лорент много о Вас говорит в последнее время.

«И не только в последнее…» подумала Виоланта, но улыбнулась еще шире.

– Правда? Как интересно.

– Он находит Вас очаровательной, Ваше Величество. Простите за дерзость. Но его сердце определенно под ударом стрелы амура.

– Ну будет Вам… Какая повестка дня у заседания сегодня?

– Подготовка к войне с Калерией. Будем обсуждать сколько еще требуется орудий. И новых рекрутов. Кажется, с запасами оружия все обстоит хорошо. Его в достатке еще с прошлой войны с Фианией. Однако рукояти мечей немного устарели, как заметил многоуважаемый лорд Эдгард Мабили. Он военачальник армии, ему виднее.

– Вы не намерены присутствовать на заседании сегодня, Ваше Величество? – спросил первосвященник, учитывая то обстоятельство, что королева до их встречи шла совсем в другую сторону от зала Совета.

– Сегодня нет. Я желаю немного отдохнуть. Кроме того, лорд Одрик полагает, что сегодня там вполне справятся без меня. И правда. Я мало что знаю про подготовку к войне, хотя лорд Огюст и учил меня в свое время. Мне всегда лучше давалась философия, литература и каллиграфия.

Светлейший возвел глаза к потолку.

– В Ваших словах есть зерна мудрости, Ваше Величество. Когда-нибудь они прорастут в прекрасные плоды. А до тех пор и отдохнуть не возбраняется. Отдых полезен человеку, особенно женщине. Ведь женщина по природе слабее мужчины. Вы не должны перетруждать себя. На ваших хрупких плечах и без того тяжелая ноша.

– Спасибо, светлейший. Но на следующей неделе я непременно постараюсь быть на Совете.

Северин все еще смотрел на нее вполне одобрительно и хотел еще что-то сказать, но возглас одной из фрейлин перебил его.

– Кажется, Бригитта нашлась. – сказала Даниелла, третья фрейлина королевы. Ее легко можно было узнать по пышной косе, лежащей на плече и украшенной золотыми нитями. А еще по бархатному взгляду из-под длинных ресниц. Обязанностью третьей фрейлины было рассказывать королеве все последние новости. И на этот раз новость оказалась самой что ни на есть свежей, потому что мгновенье спустя в зал вошла высокая девушка с длинными рыжеватыми волосами, небрежно собранными лентой на затылке. На ее лице играл румянец. Ее глаза, непонятного полусерого полузеленого цвета излучали радость и веселье. На губах ее застыла довольная улыбка, пока она шлепала по каменному полу зала босыми ногами. Присутствующие замерли, наблюдая за ней. Бригитта прошла через зал, оставляя следы от песка на плитке. Она с легкостью размахивала руками, в одной из них держа свои туфли, а в другой край подола, чтобы тот не путался под ногами. Волосы ее, совершенно взъерошенные казались сырыми от воды. Зато лицо ее так и светилось неподдельным восторгом. Она подошла чуть ближе к дамам и министрам, и радости на ее лице немного поубавилось.