— Присядьте, — проговорил он, бросая себе под ноги скрюченный кусок металла, который совсем недавно был украшением. Анна поразилась тому, как легко Маркус согнул металл, а потом приметила, как почернели ногти, и поняла, что дело в магии. Навряд ли у обычного человека хватило бы сил сжать металл и раскрошить драгоценные камни. — Ну же.

Аннабель сглотнула, но все же выполнила просьбу Маркуса, занимая место в кресле, которое все еще стояло у второй двери.

Маркус сделал шаг вперед, переступая через кусок металла. Под подошвами сапог хрустнули драгоценные камни.

— Если бы вы жили в Исоре, в самом ее центре, — заговорил он, не обращая внимания на то, что Анна была напугана и изумлена одновременно, — то знали, что такие украшения дарят не всем.

Девушка резко вздернула голову, уставившись на Кроули. Сглотнув кислый комок, забивший горло, она с трудом понимала, что говорил Маркус.

— Такие украшения, — он махнул рукой на остатки браслета, — дарят любовницам.

В голову ударила кровь, а щеки заалели. Анна часто заморгала, не веря ушам.

— Любовницы?

Маркус лениво пожал плечами, но этот жест не смог обмануть девушку. Он все еще был объят эмоциями и не самыми хорошими.

— И если бы жили в Исоре, то знали бы, что Найт пользуется дурной славой среди горожан. Он не умеет дарить подарки, — Маркус выдохнул, — достойных леди. Но вы и не леди.

Аннабель была ошеломлена, но недолго. Вскоре она взяла себя в руки и резко поднялась, едва сдерживаясь, чтобы не плюнуть в Маркуса. Так бы поступил Уэст и прочие жители деревни, но не она. Приблизившись к Маркусу, который даже не вздрогнул, когда она ткнула ему в плечо пальцем и зашипела:

— Не стоит повторять о моем происхождении каждый раз, когда вы пытаетесь поставить меня на место. Но также не стоит сомневаться в моем воспитании. Лучше займитесь тем, что у вас замечательно получается.

Аннабель едва дышала. Гнев застил ей глаза и лишал возможности трезво мыслить. Приблизившись к Маркусу, она словно переступила черту дозволенного. Ранее Анна никогда себе не позволяла касаться его, теперь же ее рука оказалась во власти мужчины. Он перехватил ладонь девушки, и кожа под его пальцами будто вспыхнула. Но Аннабель не шелохнулась, хотя всеми фибрами души желала выхватить ладонь и залепить Кроули звонкую пощечину.

— И что же? — он говорил тихо и вкрадчиво.

— Запритесь в кабинете.

Маркус усмехнулся. Поднял руку вверх, рассматривая ее пальчики. Анна взглянула в ответ, поражаясь увиденному. Их руки так отличались. У нее светлая и нежная кожа, а его — темная, узловатая, жесткая и колючая. Черные сосуды-змейки расползались по пальцам, будто живые. Но Маркус не смотрел на свои руки. Он был увлечен подрагивающими пальчиками своей супруги. И, поднеся их к себе поближе, едва наклонился и коснулся губами. Аннабель вспыхнула и ахнула. Маркус расслабил пальцы, но Анна не выдернула руки. Так и стояла, молча смотрела на мага и не знала, как ей поступить.

— Очень скоро все королевство будет знать, что вы стали моей женой, — тихо произнес Маркус. — И подарок Найта вам покажется шалостью. Будьте внимательны, Анна. Не доверяйте никому.

Кроули опустил руку, и ладонь выскользнула из его ладони.

— И вам? — шепнула девушка, все еще чувствуя жар, разливающийся под кожей. Там, где ее касались губы Маркуса. И ведь это всего лишь мимолетное касание, даже ненастоящий поцелуй…

Кроули кивнул.

— И мне в первую очередь.

Он сделал шаг назад, увеличивая между ними расстояние. Достаточное, чтобы не чувствовать его дыхание на себе, не позволять ему слышать собственное сердцебиение.

— А теперь я хочу знать, все ли документы из кабинета дяди доставлены в хранилище мейстера или нет?

Аннабель вздрогнула и резко спрятала обе руки за спиной. Отрицательно покачала головой. Лгать и проверять терпение Маркуса она более не хотела. Лучше сказать всё, что он хочет знать, и наконец-то избавиться от его компании. Подумать… Понять, почему ее сердце все еще грохочет в груди, кровь бурлит в сосудах, а колени дрожали так, что ей едва удавалось стоять прямо.

— Нет. Не все.

Маркус нахмурился.

— Я хочу видеть эти документы.

Анна вновь кивнула. Ей было так тяжело дышать, что она не могла говорить. Но Маркус настаивал на ответе. Она указала на стол, стоящий в дальнем углу комнаты. На нем и вокруг хранились книги. Много книг, которые Аннабель последние месяцы безуспешно пыталась изучить, ища способ защитить себя.

— Остался лишь дневник, — прошептала она, наблюдая, как Маркус резко развернулся и быстрым шагом преодолел всю комнату. Он остановился около стола и высвободил из-под бумаг небольшую записную книжечку с потертым корешком. Открыл его и внимательно пролистал несколько страниц.

Аннабель хмурилась, понимая, что не могла отдать этот дневник Маркусу, пока сама не разберется в записях Бенджамина. Но дневник оказался неподвластен ей. Магия, которую она не смогла понять. Кажется, это осознал и Маркус, который развернулся и взглянул на Анну, сжимая в руке дневник.

— Вы читали?

Она покачала головой.

— Я забираю, — отчеканил он, больше не взглянув на девушку. Так же резко, как и ворвался в ее спальню, ушел прочь, хлопнув напоследок дверью, разделяющую их комнаты.

Он ушел, оставляя Анну наедине с пугающими мыслями. А если Маркусу удастся расшифровать записи Бенджамина? Что же тогда будет? Если там есть то, что Маркусу не стоит знать, как он поступит с ней?

Анна упала в кресло и обняла себя за плечи. Ее пробирала крупная дрожь.

Маркус провел пальцем по строчке, состоящей из непонятных ему иероглифов, и нахмурился. Он так долго искал этот кусочек мозаики, и вот наконец-то заполучив его, не мог понять, что же именно так тщательно скрывал дядя. Прикрыв глаза, Маркус попытался сосредоточиться, чтобы найти в памяти хотя бы какое-нибудь полезное заклинание. Ничего не выходило. Магия была бессильна.

Кроули открыл глаза, посмотрел на чернильные палочки и выдохнул. Бесполезная трата времени. Возможно, ему стоит продолжить поиски, а дневник отставить на потом. Когда-нибудь Маркус подберет ключ к этому замку, а пока нужно сосредоточиться на том, чем он бы не хотел заниматься.

Аннабель. Так рядом. Достаточно протянуть руку и вновь ощутить тепло ее нежной кожи, вдохнуть и почувствовать сладость, которую источало гибкое молодое тело его жены. Маркус слишком долго был один. И отчего-то именно рядом с Анной он вспоминал — что он прежде всего мужчина.

Нахмурившись, Маркус оглянулся. Дверь, разделявшая их комнаты, вновь была закрыта. Ему нужно лишь подняться и подойти, толкнуть тяжелое дубовое полотно, и он вновь увидит ее. Услышит возмущенное восклицание, почувствует дурманящий запах ее парфюма. Он сможет приблизиться к ней снова. Анна пусть и боится его, но не убегает прочь сломя голову. Она пытается противостоять, хотя получается это с трудом. Маркус сможет коснуться ее, возможно, даже поцеловать. Ведь она теперь его супруга. Он может потребовать поцелуй.

Маркус сжал челюсти. Никогда. Она не позволит ему сделать это никогда. Он знал, что девушка будет противостоять до последнего. Сопротивляться ему, даже если во всем мире они останутся вдвоем.

Выдохнув, Кроули покачал головой, словно отгоняя прочь нерадостные мысли. Брак, который должен был уберечь ее, превратился в сущий кошмар. Брак, которым Маркус намеревался привязать Анну к замку и к себе, обернулся крахом. Брак, на котором настоял король, а не Лорд-Вершитель. Ловушка, в которую они попали оба.

Маркус выпрямился и вновь взглянул на дневник дяди. Зачарованные страницы так и манили разгадать все тайны. Подняв ладони над дневником, Маркус сосредоточился, пытаясь припомнить всё, чему его учили долгие годы. И если заклинание не подходят для того, чтобы разгадать тайный шифр Бенджамина Кроули, то есть еще один способ. Маркус и не наделся, но все же сделал это.