– Что бы ты ни задумала сегодня сделать, я не стану мешать тебе, дорогая. – Лёгкий поцелуй в лоб стал подтверждением её слов.

Я напряжённо вглядывалась в мамино лицо, пытаясь понять, что именно ей известно. Но, кажется, она лишь догадывалась о моих истинных планах и желаниях. Как любящая мать, она просто поддерживала дочь в сложный момент. И я была безумно благодарна ей за это.

– Спасибо, – прошептала я.

Дворец бракосочетания был красивым. Снаружи – бежевые стены, устланные виноградной лозой и живыми цветами всех возможных пастельных оттенков, внутри и вовсе королевская роскошь: тёмно-красные ковровые дорожки на мраморном полу, блестящие серебром лестницы, множество изящных картин на стенах, так или иначе связанных с браком и семьёй.

Все мои близкие (а таковых было-то всего четверо) топтались у высоких дверей, за которыми находился заветный зал. Вокруг сновали официанты с бокалами шампанского на подносах, непонятно откуда играла ненавязчивая музыка. Семью жениха ждали с минуты на минуту.

Около меня оказалась девушка с подносом, и я протянула руку за фужером. Астиан, стоявший над душой, отобрал бокал и выпил половину содержимого, укоризненно глядя на недовольную меня.

– Я просто хочу успокоить нервы, – раздражённо сказала ему.

– А мне просто нужна сегодня трезвая и адекватная сестра, – отозвался братец.

Лете он тоже не позволил выпить, и мы сочувственно переглянулись. Дожили, в день собственной свадьбы выпить нельзя…

Снаружи раздался скрип шин по гравию, и через десяток ударов моего сошедшего с ума сердца в здание вошли трое: Кино Аянсо, немолодая и не очень приятная на вид женщина среднего возраста и держащий её под руку мужчина, лет на десять старше. Сразу стало ясно, почему будущие свёкор и свекровь не были озабочены разницей в возрасте молодожёнов.

Мы даже не успели толком познакомиться. Возможно, дело было в отсутствии энтузиазма с моей стороны, а, может быть, и в абсолютном безразличии родителей Кино. В общем, когда заиграл свадебный марш и все кроме нас с женихом устремились в зал, я не знала ни имён его родителей, ни их отношения ко мне. Хотя насчёт последнего можно и поспорить.

– Надеюсь, ты готова к предстоящему, – безэмоционально произнёс Кино, подхватывая меня под локоть.

Я только сейчас обратила внимание на его костюм: гладкая рубашка такого чистого белого цвета, что в глазах немного рябило; чёрные пиджак и брюки красиво облегали стройную фигуру, носки туфель блестели поярче рубашки. Ну а к нагрудному карману прицеплена бутоньерка – тёмно-алая роза.

«Как удачно она подошла к цвету платья…» – подумала я и отвлеклась на мужскую руку, сжавшую моё запястье. Кино сосредоточенно смотрел на наши пальцы, совершенно не волнуясь об удобстве невесты. Я попыталась освободиться от нежеланного прикосновения, но он сжал руку ещё крепче и отпустил спустя несколько томительных секунд, пока я боролась с подступающей паникой. Мне внезапно стало страшно от той силы, которая была в нём.

А мужчина хитро улыбнулся и устремился взглядом к дверям, которые тут же, словно по приказу, открылись.

Музыка зазвучала ещё громче. Я подавила подступающий страх и напомнила себе, что мне всего лишь нужно сказать «нет». А потом покинуть дворец бракосочетания через окно в туалете, пока Астиан и Лета разыгрывают спектакль. Да, план не самый гениальный, но это лучше, чем ничего.

Мелодия немного затихла, а потом заиграла с новой силой так, что в ушах застучало. Кино сделал первый шаг, и мне оставалось только идти в ногу с ним. Неторопливо шагая по бежевому ковру и немного шаркая по нему каблуками, мы двигались к свадебной регистраторше. Женщина стояла у дальней стены зала, за столом, на котором лежали бумаги и открытая коробочка с кольцами. Проходя мимо семьи, неосознанно вцепилась взглядом в Лету. Она улыбалась, мысленно поддерживая меня, и я словно в голове услышала её «всё будет хорошо». Немного ободрившись, я продолжила путь, глядя в пространство перед собой.

Вступительная речь женщины, регистрирующей брак, пролетела мимо сознания. Я видела, как она раскрывает рот и что-то произносит. Может быть, я даже слышала её, просто не разбирала слов. Из грудной клетки что-то определённо хотело выскочить, и я не уверена, что это было сердце. Душа не желала уходить в пятки, она застряла тугим узлом, затянулась под ключицами и не позволяла сделать глубокий вдох.

Я также пропустила обращение к жениху, но услышала его уверенное «да». Поразилась тому, как медленно тянется время. Такое ощущение, что мы здесь уже несколько часов стоим.

Когда регистраторша повернулась ко мне, я изнемогала от желания поскорее ответить и закончить всё это.

– Прошу ответить вас, невеста.

Вот он. Момент, который я ждала с самого утра. Возможность изменить жизнь, повернуть её в неизвестном направлении. Я будто стояла на развилке и решала, в какую сторону пойти. Точнее, я уже решила. Нужно лишь сделать шаг.

Узел в груди развязался и разлился теплом по телу. Чувство предвкушения заставило тело немного дрожать. Я открыла рот, чтобы произнести заветное «нет».

– Д… – начала и тут же прервала себя, не добравшись до гласного звука.

В полном шоке посмотрела на Кино, на его довольную ухмылку и попыталась снова сказать «нет», но язык сам решил, какой звук я издам.

– Д… – непонятное мычание, так похожее на согласие.

Предвкушение, потряхивавшее тело, ушло, на его месте вновь появилась паника. Почему я не могу произнести чёртово слово?!

В моё ухо прошептали:

– Ты же не думала, что я позволю тебе отказаться?

С полным осознанием ужаса происходящего я глядела на страшнейшего человека. Человек ли он вообще? Та странная попытка сжать мою руку была чем-то большим. Меня попросту обморочили! Не знаю, заклинание это было какое-то или нечто другое, но без магии здесь не обошлось.

Мне попросту не дали возможности отказаться. Что бы я ни попыталась сейчас сказать, произнесу лишь «да». А пауза-то затянулась. Сзади слышалось перешёптывание: «Почему она не отвечает? Почему она молчит?»

А я всё всматривалась в глаза своего жениха. И наконец увидела то, что мне нужно. Наглость и самодовольство в ореховых глазах дали повод, дали возможность разозлиться. Более того, злость моментально разгорелась до ярости. А вместе с яростью пробудилось и пламя. Горячей волной оно раздалось от сердца по всем клеткам тела, и я, не думая ни секунды, взмахнула рукой, за которой потянулся чёрный огонь.

Удар отбросил Кино на несколько метров, спалив часть пиджака и несчастную бутоньерку.

Кажется, план немного сорвался.

Все присутствовавшие в помещении с возгласами кинулись к мужчине. Обступили со всех сторон и попытались привести в чувство. Я же стояла на месте и пыталась утихомирить ярость.

Человек, схвативший меня за локоть и дёрнувший на себя, мог запросто остаться без лица, но вовремя перехватил мою руку и прорычал:

– Успокойся!

И снова я ощутила, что не могу полностью подчинить собственные тело и разум. Злость отступила слишком быстро, все мышцы расслабились. Астиан, державший меня за руку, был напуган, но сосредоточен.

– Немедленно уходи отсюда. Всё как договаривались. Вещи в уборной, окно не заперто.

С этими словами он устремился к пострадавшему недомужу, пребывавшему без сознания. Я полетела к выходу из зала, по дороге переглянувшись с Летой, спокойно наблюдавшей за хаосом. Мы кивнули друг другу на прощание, и я всё-таки разглядела волнение в её глазах. С родителями попрощалась мысленно, на большее моей смелости не хватило.

Выбраться из дворца оказалось не так-то просто. Сначала я оббежала весь второй этаж в поисках нужной дамской комнаты, стараясь не попадаться на глаза снующим официантам. Потом долго пыталась снять платье – делать это в одиночку оказалось трудновато. Ещё труднее было сжечь платье трясущимися руками, не спалив ничего лишнего. Это, кстати, вышло не совсем удачно – копоть на полу осталась.