У меня даже мороз прошёл по коже от этих историй. Рисковать своей жизнью, что бы получить больше магии… Мне такое не понять. Хотя может я не могу этого понять, потому что даже элементарно не чувствую своей магии и не понимаю, как ей пользоваться. Может это «мегакруто». Пока не попробую не пойму. Но я всё равно больше ценю свою жизнь, нежели эфемерные мечты о всевластии в этом мире.

Хотя в принципе после рассказа я ничего нового для себя не узнала. Люди всегда шли к большему, всегда им чего-то не хватало, всегда было мало. Мало еды, мало денег, мало власти, мало магии… Сколько бы он не получал, всегда получалось мало, и чтобы иметь больше шли порой на кардинальные меры, граничащие порой с безумием.

Мало кто на самом деле рад жизни и наслаждается ею. Ведь многие не замечают, что счастье складывается из совершенно незаметных порой мелочей. Не видят, что счастье это просто быть рядом с близкими людьми, когда они живы и здоровы. Счастье, когда есть крыша над головой. Счастье, если есть еда. Да счастье — это просто дышать, видеть мир вокруг, радоваться солнечным дням и дождю, снегу и ветру. Нужно просто наслаждаться жизнью, ведь никто не знает, что ждёт нас по другую сторону реальности, там, куда уходят души после смерти.

Вот так за разговорами мы и провели следующие сутки. Эти сутки прошли на удивление спокойно, даже ночь, хоть я и была всё время напряжена в ожидании ещё какой-нибудь подставы от этого мира. Но и тут Фил сумел меня ещё больше «приободрить», сказав, что здесь вообще в принципе особо опасности быть не может, но к следующему вечеру мы должны достичь границы леса. Вот там как раз мы может найти веселье на свои мягкие места, потому сегодня нужно как следует отдохнуть, ведь завтра такой возможности может и не представиться. Вырубилась я сразу, едва приняла горизонтальное положение. Спала всю ночь без задних ног и каких-либо снов.

Утром мы снова вышли в путь. Честно говоря, я даже понемногу начала привыкать к нашему кочевому образу жизни. За всю жизнь только пару раз ходила в походы, еще когда в школе училась. Приятных впечатлений у меня от них не осталось. Грязь, жара и насекомые оставили неизгладимые впечатления. Поэтому повторять опыт до этого как-то не стремилась. А тут такой шанс подвернулся, да ещё и напарник неплохой.

При всей своей язвительности Фил оказался хорошим попутчиком, спокойно менторским тоном просвещал меня о жизни на этой планете, о том, через что возможно мне придётся пройти, чтобы обуздать свою магию. Не выказывал недовольства от моих, возможно, глупых вопросов.

Так же помогал в хозяйственной части вопроса в походе. Например, помогал разводить костёр, наламывая и притаскивая низко висящие ветки деревьев. Ещё раздобыл где-то тушку неизвестного мне животного, как по мне похожего на нашего зайца, только хвост был больше похож на собачий (закрученный к спине) и уши были похожи на кошачьи. Объяснил он появление в нашем рационе мяса тем, что чем ближе мы продвигаемся к границе леса, тем больше живности можно найти. Я сомневалась, что есть этого невиданного зверя безопасно, но Феликс меня успокоил, уверив, что он прекрасно знает эту местность и фауну. А если бы хотел отравить, то принёс бы ягод, куст с которыми рос недалеко от места нашего привала.

Успокоенная, но не до конца уверенная, я всё-таки разделала бедное животное и мы впервые за весь наш путь поели что-то горячее и сытное. Когда мой желудок был полон, а настроение от этого факта было на высоте, тогда и моя подозрительность исчезла, не оставив после себя и следа. Осталась только благодарность в адрес Фила.

После этого оставалось мечтать только о воде, которой мы пока так и не нашли. Не знаю, сколько мы так ещё протянем, но умирать от жажды думаю совсем не вдохновляюще. Во рту уже давно всё пересохло, но я старалась это мужественно терпеть, сдаётся мне, что это не самое страшное, что со мной приключится здесь.

А сейчас мы дружно шли к цели, путь до которой известен был только Филу. Мне совершенно не устраивала эта ситуация, вообще не люблю быть в неведении, так как лучше знать всю ситуацию и быть к ней готовой, чем случится очередной сюрприз, а ты мечешься и не знаешь, что делать.

Лес напрягал своим однообразием. До коликов надоела одна и та же картинка, лес на всём протяжении нашего пути совсем не менялся. Всё те же деревья, всё так же листва на земле, шуршащая в такт нашим шагам. Ветра не наблюдалось, а солнце было в самом зените. Я была вся взмокшая, тело чесалось неимоверно, и я мечтала уже если не об озере, то хотя бы о дождике. Проливном. Вот, чтобы прямо как из ведра лил. Иногда даже приходили мысли о снеге, но я их отгоняла, потому что мы и так спим под открытым небом, и нам тут только снега не хватает, чтобы заболеть и прочувствовать всю прелесть этого места ещё больше.

— Фил, так ты можешь внятно мне пояснить, куда мы двигаемся, и что нас там ждет? Может кому-то и хорошо жить в неведении, но я так не могу. Хочу заранее знать, к чему готовиться. — Надеялась, что он, наконец, перестанет играть в шпиона под прикрытием. И Фил меня так порадовал.

Не сбавляя шага и даже не повернувшись в мою сторону начал объяснять:

«Мы двигаемся в сторону границы с орками, там находится штаб, где живут воины защищающие её от вторжения. На самом деле я не очень понимаю, зачем туда идти тебе, но если твой, как ты выразилась — друг, отправил туда, значит, есть какая-то причина, мне пока её не понять.»

— Подожди, ты же говорил, что орки живут вполне цивилизованно, на первом острове… как его…забыла название. Ну, вместе с людьми и остальными живут. — Я не очень поняла этот момент.

«Да, ты права, есть пустынные орки, которые проживают вполне мирно на острове Кильдан. Но так же есть идругой вид орков, они считаются дикими и живут на мёртвых землях. Там тяжёлые условия для выживания, потому они всё чаще пытаются пересечь границу. Но естественно наши жители этому совсем не рады, дикими их назвали не просто так. Они не похожи на обычных жителей этих мест. У них словно отсутствуют присущие живым существам чувства. Боль, жалость, чувство самосохранения…Они руководствуются только одним чувствам — голод. Сильный, яростный и всепоглощающий голод ведёт их вперёд, и остановить таких очень трудно. Поэтому на границе служат воины только лучшие из лучших, так как даже маги там по большей части бесполезны, эти орки почти не восприимчивы к ней. Значит, нужны воины, которые могут победить физической силой. Как-то так.»

— А что это за мёртвые земли такие?

«А мёртвые земли появились после эксперимента одно мага, который хотел усилить свою силу, но видимо что-то пошло не так. Территория не разрастается, остаётся одного размера, но оказывает сильное действие на разум слабых существ.»

— Воздействует на разум? И как, например? То есть каким способом?

«Тот, кто долгое время находится на тех землях может начать терять разум и руководствоваться природными инстинктами, теми, что заложены в систему нашего выживания. Даже, если бедолаг находят и возвращают на чистые земли, то их как правило приходится убивать, потому что вернуть разум не получается ни у кого. С этим не справились ни маги, ни сильнейшие лекари среди эльфов, да много кто пробовал, положительного результата нет до сих пор. Даже нагов подключали к решению проблемы, но увы и ах. Кто-то утверждает, что нужна очень уникальная магия, та, что совпадёт по магическому фону с излучением мёртвых земель. Пока такой не найдёно, как ты понимаешь.»

— Вот значит как… — протянула я. Совсем растерялась как-то. Жалко было и обычных жителей и тех орков, что потеряли разум, уверенна, что не по своей воле. Но мне было кое-что ещё интересно.

— Неужели никто не пробовал уничтожить эти земли?

«Конечно пробовали! — возмутился Фил. — Ты думаешь, что нам доставляет удовольствие терять своих людей или от рук орков или от безумия?! Пытались многие, созывались сильнейшие маги со всех островов, выкладывались они до полного магического истощения, когда пытались провести разные виды ритуалов. Ничего не помогло. — Грустно вздохнул друг. — Остаточный след слишком сильно впитался в землю. Теперь могут помочь только ведьмы, но как ты понимаешь они для нас недоступны.»