— Парни, я при всех хочу извиниться перед нашим тренером за вчерашний неприятный инцидент. Все вы знаете, что я не раз ставил под сомнение его опыт, не следовал указаниям. А вчера позволил себе доказать свою правоту кулаками. Это было связано с моими личными проблемами. Поэтому я приношу извинения, — Руслан протянул руку Беркутову, и когда главный тренер отвлекся, посмотрел на ледовую площадку, виновник случившегося встретился взглядом с Сашей и вновь препротивно ухмыльнулся, как бы говоря «и тут я победитель».

На протяжении всей тренировки Саша машинально отвечал на вопросы коллеги, выполнял какие-то действия, и не следил ни за кем, кроме Градова: Руслан будто бы вообще забыл о существовании второго тренера. Не было характерных привычных придирок, споров, возмущений.

Сосредоточиться на тренировочном процессе никак не удавалось, постоянно вспоминались претензии Лены, что Саша ее душит своей ревностью, что ей хочется свободы, что в этих отношениях она теряет себя и становится кем-то другим, не собой. Что она не хочет «переделывать» свой характер и привычный ритм жизни.

Впрочем, он и сам хорош… Столько наговорил. И как хозяйка она его не устраивает, и как партнерша для серьезных отношений. Как много, оказывается, они копили в себе, проглатывая и вроде бы забывая обиды, не обращая внимания на отсутствие взаимопонимания по многим вопросам, не обсуждая темы, которые следовало бы обсудить.

— Сань, ты сегодня совсем отсутствуешь. Нам надо серьезно поговорить, — обратился к Саше главный тренер. — Меня уже запарило то, что на тренировках ты думаешь о своем.

Как бы Беркутов не отнекивался, Сергей настоял на том, что разговор им необходим и, разобравшись со всеми вопросами в дворце спорта, они зашли в маленькое кафе неподалеку.

— Серег, у меня с Леной проблемы. Короче, разбежались, — сходу начал Саша.

— Понятно… Значит все вместе свалилось. А что по поводу Градова?

— А что Градов. Вмазал ему, не сдержался.

— Это я знаю. Причина в чем?

Поскольку Саша, вместо того, чтобы разъяснить происходящее, принялся просто поглощать заказанное блюдо, Сергей сцепил пальцы рук, чуть подался вперед и добавил уверенно:

— Значит все-таки причина в Лене?

— Причем тут она?

— Сань, я не слепой. Видел, как они несколько раз беседовали, видел, как ты на это реагируешь.

— Ясно.

— Послушай. Я неоднократно говорил наши парням, когда они выходили на лед, и говорю тебе. Не стоит смешивать личную жизнь и рабочие отношения. Что бы там между вами не происходило — ты тренер. Он — игрок. Нужно соблюдать субординацию.

— Была бы моя воля, я бы убрал его из команды, — зло выпалил Беркутов.

— К счастью, или к сожалению, такими полномочиями ты не обладаешь. Поэтому я очень тебя прошу, держи себя в руках. Договорились?

— Договорились.

Пусть Саша и дал такое обещание, но пока ему с трудом представлялось, каким образом он сможет сохранять спокойствие, если ежедневно на тренировках, домашних и выездных матчах будет видеть перед собой эту мерзкую, наглую, ухмыляющуюся морду Руслана Градова, который понемногу морально его уничтожал.

Третья чашка кофе нисколько не помогла взбодриться, лишь во рту появился горьковатый привкус. Лена сидела в небольшом кафе рядом со спорткомплексом, несколько раз вносила правки в статью, после этого перечитывала, толком не понимая, что нужно исправлять, но предложения все равно получались несогласованными и мало интересными. Голые факты и перечисления моментов биографии спортсменов. Ничего увлекательного для читателей.

— Черт бы тебя побрал, Беркутов! — Лена раздосадованно захлопнула блокнот и отключила ноутбук, ей никак не удавалось сосредоточиться на работе.

А за окнами кафе бурлила жизнь: прохожие спешили по делам, ничего вокруг себя не видя, мальчишка-продавец предлагал никому не нужные газеты, чуть дальше парковались автомобили. Все, как всегда. Каждый день одно и то же. Встречи, интервью, статьи, правки, звонки, коллеги.

И, казалось, что никто не замечал перемен в настроении Лены. Утром в редакции, после собрания, к ней, как ни в чем не бывало, подошел верстальщик из отдела, обсудил план размещения статьи на следующей неделе, сделал комплимент внешнему виду, вроде бы даже не обратив внимания на припухшие от слез глаза.

Вольская не понимала, как ее — опытную журналистку — может выбить из колеи случившееся несколько дней назад расставание с мужчиной? Даже когда в свое время ей перекрывали доступ во все редакции из-за провокационных статей, когда ее лишили аккредитации на значимые спортивные события, это ее лишь подстегнуло на раскрутку собственного блога. А сейчас рассталась с Сашей и не может работать? Наверное, просто "перегорела", устала, вымоталась.

Она почувствовала, как грудь снова начинают сжимать тиски, и кроме того еще и увлажняются глаза. Ну вот, замечательно. Не хватало разреветься прямо здесь, на виду у всех посетителей.

Глубокий вдох под счет, длинный выдох. Вроде стало чуть легче.

Лена старалась понять, почему на ней так сказался этот разрыв. Да, под влиянием эмоций она призналась Саше в любви, момент был вполне подходящий, и она сама поверила в сказанное. Но в остальном?

Она всегда говорила, что отношения и Сашина ревность ее душат, что не возможно нормально работать, когда ее дергают; хотела пару вечеров провести без звонков и смс, которые знала наизусть — Саша волновался и просил не задерживаться. Как строгий папочка.

Ей же не это было нужно от партнерства. Она мечтала о надежном тыле, хорошем сексе, мужчине, который может быть защитником, поддерживающим все ее смелые идеи, а не относящийся к ней, как к непослушному подростку, гуляющему по ночам. Вот, пожалуйста, все, как она и хотела: ни звонков, ни смс, ни наставлений, ни нравоучений. Тогда почему такое отвратительное самочувствие и невозможность нормально работать?

— Привет. Я присяду? — раздался совсем рядом голос Градова.

— Привет. С чего ты вдруг стал таким вежливым?

— Ты не в настроении. Решил не влезать со своим позитивом.

Лена подняла на него глаза и безэмоционально спросила:

— А что ты тут вообще делаешь?

Руслан сел напротив, отметив про себя, что девушка то ли успела наплакаться, то ли собиралась разреветься в ближайшие минуты. Ее глаза потемнели и стали похожи на сияющие изумруды.

"До чего ж хороша…" — он ничего не говорил, просто смотрел на нее, изучая аккуратный носик, идеальные скулы и чуть приоткрытые губы. Была бы тут только Лена, и никаких посторонних людей — не размышляя ни о чем начал бы ее целовать. Пусть даже бы сопротивлялась. Целовал бы против воли.

— Приятеля жду. Собираемся перекусить. Можешь составить нам компанию.

— Вынуждена огорчить, у меня планируется интервью. И если совсем честно, нет никакого желания обедать с вами.

Руслан пристально всмотрелся в ее лицо:

— У тебя какие-то проблемы? Можешь поделиться.

— Спасибо, я не нуждаюсь в психологе.

— А в друге?

Лена собиралась ответить, что друзьями они не являются и вряд ли ими станут, но Градов продолжил:

— Впрочем, расскажешь, когда сама захочешь. Какие планы на выходные?

— У меня не бывает выходных, я всегда работаю.

— Не всегда. Мы познакомились тогда, когда ты была на отдыхе, — Руслан все же уселся напротив. — В Черногории, помнишь?

— Лучше бы я тогда работала, — девушка буркнула это себе под нос, снова открывая ноутбук. Демонстративно загрузила статью и принялась бесцельно блуждать глазами по тексту. После чего обратилась к Руслану, даже не взглянув на него: — Ты бы не крутился так активно около меня. Жена увидит, ревновать будет.

— Если ревновать к каждой, около которой я кручусь, как ты выразилась — не хватит нервов. Это тебе любая девушка спортсмена скажет. Ты ведь вроде сама с Беркутовым живешь? Ревнивой тебя назвать сложно. Вот и моя супруга не ревнива. Спокойно воспринимает мое общение и флирт с другими.