— Н-нет… Не подходи ко мне, ты меня пугаешь.

— Не поверишь, милая, сам себя сейчас боюсь.

Ина взвизгивает, когда я хватаю ее за задницу и тащу в спальню. Мысль о том, что резиной теперь можно не пользоваться, делает член твердым за секунду.

Запах ее с ума сводит. Стараюсь уйти больше во всякие нежности, но моя нетерпеливая девочка сама раздвигает ноги и охерительно сладко умоляет войти в нее, ерзая и подаваясь бедрами к каменному стволу.

— Тихо, — зажимаю ей рот ладонью, поцелуями спускаюсь вниз.

Обвожу пупок языком, свободной рукой удерживаю Ину на месте. Она издает тихий сдавленный стон, когда мой язык размашисто проходит по раскрытой промежности. Засовываю его глубоко между ее мокрыми розовыми складками, втягиваю напряженный клитор в рот. Посасываю и щелкаю кончиком языка по нему.

Пиздец как хочется насадить ее на член и втрахать в этот чертов матрас, но я сдерживаюсь, вылизывая свою девочку до исступленных вскриков.

Развожу в стороны нежные складочки, массирую тугую горошину большим пальцем. Вгрызаюсь зубами во внутреннюю сторону бедра, и Инь со всхлипом подбрасывает на кровати. Она стонет так, что я готов кончить только от этих звуков.

Дрожит так, что приходится силой удерживать ее на месте. Умоляет, толкается навстречу языку.

— Ри-инат…боже…

Малышка так завелась, что под ней реально образовалась лужа.

Слизываю терпкую смазку, которая продолжает вытекать из нее, проталкиваю в ее сочащуюся дырочку два пальца и трахаю Ину медленно, доводя до высшей точки возбуждения.

Мольбы, бессвязный шепот, новые стоны — все смешивается в один вихрь адского наслаждения раскрасневшейся красавицы.

Я чувствую момент, когда Ина почти готова кончить. Ощущаю, как плотно мышцами она сжимает мои пальцы. Как у нее внутри начинает пульсировать. Чувствую и разом прекращаю все.

Котенок почти готова разрыдаться, когда я отстраняюсь и поправляю член в штанах.

— Что ты…что…я же…

— Трогать себя запрещаю, — поглаживаю гладко выбритый лобок. — Раз уж у нас нет никаких отношений, то и секса тоже нет.

— Т-ты!.. Ты специально!

— Конечно.

Выхожу из спальни, чтобы самому же не сорваться. Оставляю разгоряченную девочку одну, предполагая, что ей все же не хватит смелости закончить начатое мной. Заваливаюсь на диван в гостиной, бездумно щелкаю каналы.

Ставлю на пять минут.

Пять минут, и Инь сама ко мне придет. А я еще подумаю, трахнуть ее или нет.

Малышка крадется в мою сторону через три. Абсолютно голая. Порывается прикрыть руками грудь, но я качаю головой, нагло пялясь на ее идеальные сиськи.

— Так быстро соскучилась? — подзываю двумя пальцами подойти поближе, вываливаю все еще крепкий член из штанов, начав тупо дрочить на ее глазах.

Маленькая развратница облизывает губы и забирается верхом на меня.

— Я все осознала. Наверное, — мурлычет, трется голой промежностью о мой стояк, пытаясь соблазнить.

— Больше не будешь всякую херню нести? — прикусываю твердый торчащий сосок, сжимаю ее попку двумя ладонями.

— Не буду…

— Полагается, что после этого обещания я должен поиметь свою хорошую девочку? — откидываюсь на спинку дивана, заваливаю Инь на себя. — Запрыгивай, кошечка. Хрен с тобой, будешь сверху.

Моя девочка насаживает на мой ствол и делает пару пробных движений. Она всегда такая на первых порах — смущенная и запутавшаяся. Через пару минут сама будет скакать, ударяясь маленькой попкой о мои бедра.

— В понедельник заявление подадим, — бескомпромиссно заявляю, вколачиваясь в нее. — Разделаемся с официальщиной и первую брачную ночь отпразднуем где-нибудь в домике на берегу.

— Но я…

Шлепаю по заднице вредину, от души прикладываюсь ладонью и сам рычу сдавленно, когда Инь сжимает член плотнее.

— Ты попала, маленькая. Считай, что я взял тебя в заложницы. Пожизненно.

— С гарантией? — хихикает, облизывая шею.

— С гарантией хорошенько трахать тебя, чтобы всякие лишние мысли в твоей головке не крутились.

Когда Ина валится без сил на меня после оргазма, заканчиваю в нее за пару движений и позволяю притихшей куколке отдышаться, прежде чем снова утащить ее в спальню. Надо все-таки попробовать еще раз заняться с ней сексом со всеми этими нежностями, которые девочки так любят.

Инь

Задерживаю дыхание, прежде чем мои пальцы коснутся кнопки дверного звонка. Ужасно боюсь, что ожидает меня в ближайшие минуты.

Ринат не знает, что я решила навестить своих родителей. Мне казалось правильным ничего ему не говорить, потому что за прошедший месяц он и так слишком меня опекал. Контролировал все вплоть до рациона. Заставлял есть здоровую еду и — дьявольское кощунство — отбирал у меня кофе.

Соберись, тряпка. Рано или поздно это все равно произошло бы.

Не буду же я прятать внука или внучку вечно от собственных родителей.

— Кто? — раздается голос мамы по ту сторону.

Я стою так, что в глазок подглядеть невозможно. Даю себе лишнюю возможность сбежать.

— Кто там?

— Это я, — прочищаю горло и повторяю. — Мам, это я. Инесса.

Дверь открывается. Немая сцена.

У меня в руках тортик, у мамы — скалка в муке.

Я слишком давно ее не видела, или у нас в семье что-то случилось? Осунувшееся лицо моей родительницы выглядит не на ее возраст. Гораздо старше.

— Проходи, — она пропускает меня внутрь. — Обувь снимай, тапки бери любые. Я на кухне.

Вот так просто. Ни объятий, ни-че-го. Сухое руководство к действиям.

Скидываю кроссовки, влезаю в чьи-то мягкие тапочки. Они больше моей ноги размера на два.

На кухне ставлю тортик на тумбу рядом с раковиной и мою руки. Спину жжет от тяжелого взгляда моей матери.

— Могла бы и подешевле что-то купить, — обращает она внимание на красивую картонную коробку с бантом. — Чай не миллионерша.

— Я же от всей души, — растерянно поворачиваюсь к ней, стираю с рук оставшуюся пену. — Можно чайник поставить?

— Ну ставь.

Отточенными механическими движениями наливаю воду, жму на кнопку, достаю кружки. Ищу заварку.

— В верхнем левом шкафу.

Вздрагиваю, когда мама отвлекается от лепки домашних пельменей. Такая атмосфера напряженная, что дышать сложно.

— Как дела?

— Нормально. Отца на работе повысили.

— Так это же отличные новости, — улыбаюсь, хотя больше хочется плакать.

— Ничего хорошего, ответственности больше.

— Он же всегда к этому стремился.

— Сидел бы на старом месте спокойно, куда ему уже повышение? Теперь пропадает на работе, задерживается вечно.

Не понимаю ее.

— А я замуж выхожу, мам, — демонстрирую красивое элегантное колечко, которое Ринат подарил мне неделю назад.

— Настоящий бриллиант?

— И еще я беременна.

— Мужа богатого нашла?

Боже, зря я это все затеяла.

— Ты меня совсем не слышишь? Я же хотела радостными новостями с тобой поделиться.

— А мне-то что с твоих новостей? Ты когда последний раз о семье своей вспоминала? Деньгами разбрасываешься, когда мы тут вынуждены ютиться в маленькой квартире. От Вадима девка какая-то залетела, четвертый месяц пошел, на свадьбу собирать нужно. Помочь не хочешь?

— Мам, я беременна. У вас с папой будет внук или внучка. Еще один малыш, получается, — усмехаюсь невесело.

Чайник закипает.

— Поздравляю. Я нянчиться с ребенком не стану, мне хватает проблем. Не думала я, что мои дети по залету будут свадьбы играть.

— У нас не по залету…по любви…

— Мужика к себе привязать решила? Молодец, дочь. Надеюсь, у тебя там не какой-то вшивый офисный клерк. Хотя… — она делает вид, будто присматривается ко мне. — Другой вряд ли на тебя клюнул бы.

— Мам…

— Да не мямли ты. Богатый, спрашиваю?

— Сантехник, — выдаю первое, что приходит в голову. — Помог мне с одной проблемой, закрутилось как-то.

— Дура ты, Инесса. Сантехник!.. С такого даже взять нечего.