Желудок подает знак, когда девушка приносит нам тарелку с огромной порцией ароматного мяса. Яр усмехается, четко расслышав мои завывания раненого кита, и перекладывает в мою пластиковую посудину сразу несколько особенно больших кусков.

— Надеюсь, нам повезет.

— В смысле? — пытаюсь воткнуть пластиковые зубчики в мясо.

— Может быть так, что нам придется останавливаться рядом с наиболее плотным участком леса. Но ты не переживай, у меня есть влажные салфетки в бардачке.

Накалываю свинину на вилку и принюхиваюсь.

— Не, малышка, не прокатит. Только опытным путем проверять. У тебя вообще как, желудок крепкий?

Надеюсь.

Я очень сильно на это надеюсь.

До города добираемся без происшествий ближе к ночи. У меня едва получается держать глаза открытыми, когда за окном начинают мелькать знакомые места. Даже не думала, что я так скучала по всем этим улочкам.

На улице очень холодно. Меня знобит в одной кофте, но мы с Яром быстро ныряем в подъезд незнакомого дома.

— Что это за квартира? — пытаюсь понять, где здесь включается свет, но Ярослав оказывается быстрее меня.

— Обычная квартира. Переночуешь пока здесь, завтра вызову к тебе мастера, чтобы замки сменить, и сможешь вернуться домой. В холодильнике вроде есть кое-какая еда, но вот, — он кладет карту на комод, затем телефон с большим экраном. — Три, восемь, семь, пять. Запомнила? Закажи что-то доставкой, если захочешь.

— Яр… — сглатываю ком в горле. — Скажи мне, пожалуйста, что с Ринатом?

— Давай потом, ладно? Ты отдохни, можешь ванну принять. Завтра ближе к двенадцати заеду.

— А если меня здесь кто-нибудь найдет?

— Никто тебя больше не тронет, Ин. Не волнуйся на этот счет, все закончилось. Для тебя все закончилось.

— А…

— Завтра.

Он уходит, велев запереть за ним дверь. Скидываю кроссовки и прохожу в гостиную, где обнаруживаю дверь в еще одну комнату. Просторная спальня с огромной кроватью, уже заправленная. Рядом с подушками лежит комплект чистых полотенец.

После небольшой экскурсии я забираюсь в душ. Сначала согреваюсь под обжигающими струями, а потом все же решаю набрать ванну. Провожу в воде около часа, периодически ее обновляя, чтобы было тепло. Выбираюсь на сушу, смыв с себя пену, решаю поискать зубную щетку в выдвижных ящичках под раковиной и впадаю в ступор, когда обнаруживаю запакованную пачку прокладок в одном из них.

Я же…

Господи…

Я так и не выпила те таблетки.

Как вообще можно было забыть о такой важной вещи?

Прижимаю ладонь к животу поверх полотенца, смотрю на себя в зеркало. А если?.. Мамочки, что же я натворила…

Нет, этого просто не может быть. Я не хочу. Не могу. Не готова к такой ответственности. Вообще не знаю, буду ли когда-то готова к материнству.

Лезу в интернет. Сама не понимаю, что хочу там найти. Понятно же, что пить таблетки для экстренной контрацепции уже поздно. Ума не приложу, что можно предпринять.

Все последующие разы после того злополучного Ринат не кончал в меня, но… Где вообще были мои мозги?

Иду на кухню, чтобы сделать себе кофе, по вкусу которого ужасно соскучилась, но почему-то выбираю зеленый чай. Открываю шоколадку и перекладываю в небольшое блюдце несколько долек, чтобы не съесть сразу все. Забираюсь с ногами на диван перед включенным телевизором, кутаюсь в плед и бездумно щелкаю каналы.

Останавливаюсь на каком-то сериале про бандитов. Все происходящее на экране уже не кажется мне столь абсурдным после пережитых дней.

Почти сразу вспоминаю о Ринате.

Нахожу в телефоне один единственный номер Яра, набираю ему сразу. Он скидывает, но присылает сообщение в ответ:

«Спи. Я же сказал, все завтра».

Он действительно думает, что это так просто?

До шести утра я смотрю серию за серией. На последней засыпаю прямо в гостиной, не дойдя до кровати.

Будит меня звонок с неизвестного номера.

— Ина? Скажи, что это ты, — голос подруги звучит сбивчиво.

— Я…

— Боже, я так перепугалась! Из Яра же клещами ничего не вытянуть. Пришлось пригрозить ему…м-м…кое-чем. Он дал мне этот номер. Прости, я слишком рано позвонила, да?

— Все в порядке. Я очень рада тебя слышать. Лий, а ты… — черт, нет. Ей нельзя волноваться. — А ты чего не спишь в такую рань?

— Да я в туалет захотела. Малышка на мочевой пузырь давит, я из дома боюсь выходить, чтобы не описаться где-нибудь по пути. У тебя все хорошо? Ты с Ринатом, да? Как вы вообще сошлись? Яр говорил, что у них какие-то проблемы с фирмой, ему даже ночевать на работе пришлось. Переживаю очень. Мне кажется, он что-то мне недоговаривает.

Боже, у меня голова кругом идет от ее вопросов.

Выходит, Яр скрыл все от Лии, но номер мой ей дал. Хотел, чтобы я сама все рассказала? Позволил мне выбрать, должна ли она знать подробности или лучше и дальше врать про наши внезапно вспыхнувшие с Ринатом чувства.

Делаю глубокий вдох и возвращаюсь к разговору.

— Мы вместе… Знаешь, все так закружилось. Прости, что не сказала тебе ничего, но я хотела сохранить это только между нами.

Повисает пауза. Лия будто пытается определиться, верить мне или нет.

— Он тебе давно нравится, да? Ты поэтому так на него реагировала постоянно? А я знала, что это все не просто так!

— Ага. Я просто скрывала. Ну, знаешь, боялась, что не подхожу ему. У меня же…не третий размер. И ноги не от ушей.

— Ерунда это все. Как же я рада за тебя! — взвизгивает Лия. — Как следует оторвись там. Скажу по секрету, страшно тебе завидую. Яр меня избегает из-за срока. Не хочет, чтобы я начала рожать прямо в процессе, хотя врач мне все разрешил…

— Наверстаете еще.

Мы прощаемся, и я сбрасываю звонок.

Умываюсь, чищу зубы, доедаю остатки шоколадки. А потом ждуждужду, когда часы, наконец, покажут двенадцать.

Ярослав приезжает в половину первого. Благодарит меня за то, что я ничего не рассказала Лие.

— Мастера я вызвал, он скоро будет на месте. Тебе нужно что-то? Можем заехать в магазин…

— Нет, — перебиваю его. — Я хочу к Ринату. Отвези меня к нему.

Закусываю губу и смотрю на Яра умоляющим взглядом.

— Мне просто нужно убедиться, что он в порядке. На этом все. Если он вдруг не хочет меня больше видеть… Пожалуйста, я просто одним глазком…сразу уйду…

— Он не в порядке, Ина.

И это звучит как приговор.

Ринат

— Напугал ты нас всех, старик, — Яр берет стул, устав стоять, и садится рядом с койкой.

Писк приборов раздражает, игла в вене тоже. Хочется выдернуть все эти трубки и провода, но без них я скорее кони двину, чем приду в норму. Три дырки за раз, шутка ли. Давненько меня так не скручивало. Уже и не помню, когда последний раз.

— Да ладно тебе, обошлось же все.

— Ты вообще знаешь, что врачи не давали никаких гарантий? Ждите, блять. Самое хреновое, что даже за деньги ничего сделать было нельзя. Только организовать тебе палату и медсестричек. Хотя и без них было кому присмотреть…

— Ина? — где-то внутри теплится надежда, что девочка все же самую малость переживала за меня.

— Она ночевала здесь. Жила, никуда эти дни не выходила. Как привез ее в первый раз, так и не смог больше от тебя оторвать.

Это приятно. Вообще, мне было бы достаточно и ее телефонного звонка, где Инь спрашивала бы Яра о моем состоянии.

— Ей тут даже койку выделили. Со свободными одиночными палатами была напряженка, так что пришлось состряпать диагноз. Знал бы ты, с каким боем Ину пришлось от тебя отдирать в первый день. Девчонка порывалась на коврике ночевать.

Дверь открывается, и в палату вплывает медсестра с уколами. Яр прощается, обещая заехать вечером, а я, стоически выдержав пытки не слишком умелыми руками, жду своего преданного котенка.

Инь появляется в дверном проеме минуты через две после ухода инквизиторши в белом халате. Очень бледная, со впалыми щеками и синяками под глазами. Смотрит на меня, подумывает что-то сказать — я вижу, как шевелятся ее почти бескровные губы. В какой-то момент она срывается с места и бежит к моей кровати.