– Прокачаться? – понятливо кивнула воительница. – Я «за». А где?

– Как ты насчёт кротов? – зыркнул на неё системник.

– Таша не потянет, – в сомнении покачала головой Ли. – Мы сами-то для них мелковаты. Или хочешь распечатать кубышку?

– Пора, – твёрдо обозначил Тунгус, что да, хочет.

– Думаешь? Мы же хотели оставить её для взрывного кача.

– А этот что, не взрывной? – усмехнулся он, свернув в переулок, и объявил: – Я на аукцион. Кто со мной?

– Чур, не я, – нахально открестилась от нудного занятия Ли.

– Мне бы тоже… не очень, – попросила у системника Таша.

– Гуляйте, – милостиво разрешил он. – Всё, что нужно, при мне.

И Тунгус направился дальше по переулку твёрдым шагом человека… похоже, избавившегося от балласта.

– Куда пойдём? – осведомилась Таша, с любопытством оглядывая вывески на первых этажах зданий.

Прямо-таки средневековые: где-то крендель, где-то скрещённые мечи, где-то даже щегольская дамская шляпка с пёрышком.

– Я в реал, – категорично заявила Ли. – Нужно внука из садика забрать.

– Кого? – опешила Таша, выпучившись на неё неверящими глазищами.

– Внука, – наслаждалась её опрокинутой морденью воительница. – Внучка из школы сама прибегает. Большая уже.

– Ну, ты даёшь, – выдохнула Таша. – В голову бы не пришло.

– А что ещё делать на пенсии майору войск ПВО России в отставке? – пожала плечами дважды бабушка с говорящим ником ЛиМонка. – Не пироги же печь. Больно надо. Ладно, я помчалась. Нужно деток выручить: обещала. Ты, кстати, тоже можешь отчаливать: аукцион – это надолго. А Рус после него тоже пойдёт отдыхать.

– Уверена?

– А то, – усмехнулась Ли. – У него приказ: починить этот долбанный кран на кухне.

– Чей приказ? – ляпнула Таша, уже зная ответ.

– Мой, – не разочаровала её воительница. – До завтра, милая. Грац. Ты сегодня молодцом. Честно говоря, не ожидала. Лети домой.

И персонаж ЛиМонка застыл, превратившись из живого человека в нарисованную куклу с пустыми глазами. А потом и вовсе растаял в воздухе: игрок вышел в реал.

– Я с вами с ума сойду, – пообещала Таша покинувшим её друзьям.

И наставникам. Теперь это обстоятельство стало очевидным. Вот уж повезло, так повезло.

А я больше не буду

Игорь вернулся поздно. Тата уже и все накопившиеся дела по дому переделала, и на заброшенном поэтическом сайте пошуровала в поисках стоящих новинок. И просто поскучала, пялясь в вечерние августовские сумерки. А он всё не шёл и не шёл.

Наконец, из спальни в гостиную просочилось раздражённое бурчание: муж с работы вернулся. Тата подошла к нарочно оставленной открытой двери и прислонилась к косяку, любуясь своим мужчиной. Вид он имел довольно жалкий: из капсулы вылезал, будто деревянный. Зато на лице «гром победы раздавайся»! Так сказать, победитель налицо.

– Что? – не дотерпела она до конца его кряхтения с беззвучными ругательствами.

– Сто шестьдесят второй уровень, – небрежно пробормотал он.

Дескать «пустячок».

– Всего-то? Поднял один уровень? – поддразнила его жена.

– Говорил мне папа: не женись, – нарочито удручённо посетовал Игорь, подползая к ней на негнущихся ногах. – Ты меня как-то некачественно любишь.

– Зато регулярно, – улыбнулась Тата, гладя бедолагу по стриженой макушке. – Даже ужин приготовила.

– И полы помыла, – съехидничал он, целуя жену в ухо. – Сестра, не бросай, дотащи до санбата.

– Я сломаюсь, – предупредила Тата, подставляя плечо.

– Я тебя отремонтирую, – пообещал Игорь, шаркая в сторону ванной.

Мылся он долго и шумно. Когда, не выдержав, заглянула к нему, на полу красовалось тихая заводь, в которой плавали тапки. Муж посмотрел в глаза жены и задумчиво процитировал:

– Паниковский понял, что его будут бить.

– У твоего отца тяжёлая рука, – посочувствовала ему Тата. – Ты зря надеешься на его безоглядную родительскую любовь. И на то, что ремонтом подвала буду заниматься я. У меня квест. Кстати, ты знал, что у Ли есть внуки? Только не врать. Конструктор Я_Про кивнул Тунгусу, как родному. Вы же все их знаете?

– Проша вообще вежливый человек, – решил увильнуть он в туманность экивоков и недоговорённостей.

– Знаешь, я не особо-то стремлюсь докопаться до правды, – опустив в заводь тряпку, успокоила его Тата. – Мне абсолютно неинтересно, кем вы там друг другу приходитесь. Но, всё-таки любопытно, – призналась она, выжимая тряпку в ведро. – Ребята ведь не из-за меня пошли на перерождение? Это не ты их подговорил?

– Кошка, ты неправа, – очень серьёзно ответил ей голый мужчина, лопая пузыри на вздувшихся айсбергах пены. – Попросить запойного игрока убить ради тебя своего перса всё равно, что попросить убить человека. Просто Рус и Ли устали от своих прежних персов. Верней сказать, перешли двухсотый рубеж, и такая игра стала им в тягость. Они в игре не столько ради заработка, сколько ради процесса. Вот и решили обновить ощущения.

– Но, ты их просил присмотреть за мной?

– А вот и нет. Ты им просто понравилась. И они решили тебе помочь. Кстати, заодно пройти интересный квест. Так что не обольщайся: ты звезда лишь на моём небосклоне.

– Ещё раз плеснёшь на пол, утоплю!

– Ещё раз повысишь голос на мужчину, суну в воду прямо в штанах.

– Останешься без ужина, – пригрозила Тата, выжимая тряпку.

– Останешься без материальной поддержки, – лопнул он целую гроздь пузырей.

– А я долг не верну. Что упало, то пропало.

– А в морозилке ещё три карася.

– А я больше не буду, – моментально пошла на попятный Тата.

Если женщина не умеет туда ходить, она либо дура, либо полная дура. В месте под названием «на попятный» целый кладезь всяческих преференций. Мужчины любят, когда их женщины периодически туда заглядывают. И оставляют для них подарки в виде нескончаемого списка льгот – грех не воспользоваться.

Вытащив мужа из ванны и накормив, Тата уложила полудохлого победителя монстров в постель.

– А секс? – надул он губы, когда заботливая жена закутывала его в одеяло.

– Не могу, – вздохнула она, погладив горемыку по голове. – У тебя шкалу жизни сольёт в ноль. И я овдовею.

– Тогда колыбельную.

Тата улеглась рядом, хотя и намеревалась идти мыть посуду – муж важней. Он прижался к ней, облапив за талию – будто канатом к себе примотал. И она завела:

– За печкою поёт сверчок. Угомонись скорей сынок. Видишь, пришла морозная тёмная ночка звёздная. Тёмная ночка звёздная.

С голосом у неё не богато, зато слух есть. Так что потихоньку, полегоньку, но песня вытанцовывалась. Игорь засопел на третьем куплете.

– Сто шестьдесят второй! – шепотком съехидничала она, выползая из-под его отяжелевшей руки.

Кошмары подкрались уже под утро. Хотя она и в этот раз не кричала: Игорь продолжал безмятежно дрыхнуть. Невесомо поцеловав его в лоб, Тата выползла из-под скомкавшегося одеяла и пошлёпала в ванну. Там не задержалась: поспешила с завтраком. Запах которого и разбудил её домашнего координатора системы.

Ели молча и быстро: каждый торопился в капсулу.

– Дан приказ ему на север, – со вздохом пошутила Тата. – Ей в другую сторону.

– Думаешь, нашей семье что-то угрожает? – весьма серьёзно осведомился Игорь, зыркнув на неё прямо-таки ястребиным взором.

– Не думаю, – вполне честно ответила она. – Ты в своей среде. Я давно привыкла. А у меня всего лишь курс терапии. Или как правильно? Курс психиатрии?

– У этих врачей всё так сложно с терминологией.

– Жуй тщательней: с язвой желудка в постапе делать нечего. Сваренная на воде овсянка не даст валяться в капсуле сутками.

– Я жую.

– Не жуёшь, а глотаешь целиком.

– Не нуди.

– Не груби.

– Не грубю.

– Не изображай из себя шантрапю, – хмыкнув, отшутилась Тата. – И жуй тщательней.