Смотрит, но не рыпается.

- Кайфуй, тварина, тебе понравится – садистским смешком, выдаю в тот ужас, что несется в его зрачках.

- Что …что.. сделал – сиплым хрипом пытается, выдавить слова, язык не слушается, трансформируя звуки в шипение.

- Отформатировал. Ты мне пиздец как не нравишься, исправляю, знакомый способ, так кажется? А-а? Ты что сука думал все безнаказанно, х*й тебе, а не деньги – хватаю за волосы и выговариваю в его обтекающую рожу – Дальше еще интересней, ты блядь теперь пустое место.

Обшариваю карманы, вытаскивая телефон и документы. Не пригодятся.

Откидываю мразь, споласкивая руку в спиртном. Дезинфицирую, настолько противно дотрагиваться. С дерьмом так всегда. Гнилым, до самой глубокой части нутра.

Удивительная эволюция, наблюдаю за ней с наслаждением, почти физически воспринимаю, как его мозг под препаратами дает сбой, перестает управлять телом. Пусть почувствует как это, не владеть сознанием. Хотеть, но не иметь возможности.

Ждем десять минут, до полного эффекта. Погнали.

Ржу когда ползучая гнида, стягивается с дивана и двигается на звук музыки, расплющиваясь по перилам. Я конечно же фиксирую все это на телефон. А как, для истории, такие моменты надо хранить. Крохе понравится. Маленькая моя, для тебя киноха. Сценарист непревзойден.

На танцполе прям жжет, вылавливая лучи неона. Неожиданный поворот. Химик, огонь!! Не зря, бабло рубит. Полонский сдергивает пиджак и рубашку, подставляя свою шкуру под цветные огоньки.

И да-а-а. снимаю не только я. Все.

Инста взорвется, клуб битком. Это полный аут. Цепляется к танцующим, его пихают из стороны в сторону. Жестко, мерзко. Как последнее ничтожество.

Отписываюсь второму человечку, когда слышу за спиной разговор:

- Эти наркоты задрали уже, вкатят а потом.. но шоу эпическое. Мужик не по годам вдолбился. Может скорую вызвать, накрыло его, капитально – а вот это нет, тут я главный. Не суетитесь.

- Ребят, отдыхайте. Я уже вызвал, сейчас заберут – осекаю порыв доброжелателей, нарушить сценарий.

Пара минут и отряд медиков, расталкивая толпу, движется к пациенту. Его волокут под руки. Сопротивляется. Нахрена, на отдых же едет, в карете скорой помощи.

Я и доставку организовал. Полет включен в путевку, на двух недельный курорт, в розовые дебри фантазий. Санитар постарается продлить путешествие, подкидывая дозы в еду, пока любитель пребывает в психдиспансере. Это так, страховка, чтобы доктора не заподозрили.

Как по нотам прошло. Люблю современные технологии, но не сейчас, личность быстро установят, так бы еще зажигательней получилось. Полонский, в роли бомжа шизофреника, меня конкретно устраивает. Но тут никак. Систему не обойдешь.

Времени хватит, чтобы пустить с молотка, все его нечестно нажитое. Это тоже подготовили, осталось сделать звонок и… Бум..Стираем. Выйдет как младенец, без трусов, крышей набекрень и впечатляющим диагнозом в кармане. Все как надо.

Еще час тусуюсь на публике, а потом стою под окнами Кати, выжигая глазами стекло. Хочу к ней, безумно, еле держит.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Издолбаный руль уже скрипит жалобно. Что же делать? Чем вытравить из себя. Такими темпами я тут поселюсь, как сталкер. Это конечно уже похрен, даже не злит. Проблема в том, что для Крохи такое поведение небезопасно. Напичканный эмоциями и тестостеронам я, чертовски рискованное существо. Разумом тут и не пахнет. Одним словом из пещеры вылез.

Каждую мышцу в теле спазмирует, от нахлестывающих порывов, ворваться в квартиру и зажать Серову, в далеко не нежных объятиях, застолбить ее, чтоб не отвыкала. И от этого, я еще больше бешусь. Сколько можно, когда заработает защитная система в голове. Делаю то, что считаю сейчас более-менее разумным.

Нужно вернуться к обычной жизни, заставить себя. Перекрыть, бесконечно преследующее, ощущение своих рук на ее теле. Запах этот, выветрить, который въелся. Везде его чувствую, аж слизистую жжет, ничем не перебивается.

Надо постараться, так не закончится. Листаю записную книгу и выбираю безотказный вариант. Пара слов и меня ждут, с распростертыми ниже пояса, частями тела. Клин клином, так кажется. Только бы сработало.

- Раздевайся быстро – скидываю халат, оставаясь в одном нижнем белье. Поправляю грудь, чтобы эффектнее смотрелась в чашечках кружевного лифчика.

Вижу, как парень внимательно смотрит на мои манипуляции. Взбиваю волосы, мелкими волнами распадающиеся по плечам, легкий блеск с красным оттенком для сочности. Еще раз, критически, кручусь перед зеркалом. Бомба.

- Чего застыл, я уже готова, а ты еще одет.

- Кать, ну может, хватит.

- Кому говорю, снимай футболку.

Илья послушно, с обреченностью в глазах, стягивает бледно желтую майку и укладывается на кровать, принимая вид довольного любовника. Я ложусь рядом, в позу заласканной девушки на жилистую грудь.

Последняя тонкость, касаюсь губами, оставляя след от помады на шее соседа. Обнимашки и селфи летит в ленту инстаграмм. Пять минут, получаю лайк от подписчика Кэда Вольнова.

За прошедший месяц, я поняла две вещи, что мой мозг размером с горошину. Недозрелую такую. И второе, расстояние вообще не помеха. Потому что кроме Кэда, меня никто не интересует. Даже привлекательный сисадмин, который задаривает меня конфетками и цветами. Такой милаха, приличный, адекватный и это бесит. От отсутствия работающих клеток в моей голове.

Вольнову то пофиг, как обычно, это наблюдается количеством фотографий с разными девушками. Упор на слово разные. Не повторяются. Всегда с новой. И да, я неизменно награждаю каждую, сердечком и кучей едких комментариев вслух. Кэда я просто матерю, на чем свет стоит, научилась за две недели с ним. Чему бы хорошему, хотя чему приличному у него можно набраться. Скотина невыносимая. Живет во мне, не испаряется. Чем больше не вижу, тем сильнее скучаю. Ночью, просыпаюсь каждые пять минут, от того что снится.

- Так, все, Серова, это был последний раз – желтая футболка снова ложится, прикрывая мускулы и прожаренную солярием кожу Субботина.

- Тебе что жалко

- Я вообще-то за свободу выбора, а с такой сторис… Я скоро натуралом стану – впивается глазами в меня, уперев руки в бока - Мне это не надо, цель была, не скрываться.

- Ой, все не гунди, пара фоток на твою ориентацию не повлияют.

- Пф-ф.. пара сотен скажи, каждый день заставляешь – сердито отворачиваюсь, итак нервы на пределе, еще он накаляет своими нудением. Лег сфоткался и свободен, чего ныть каждый раз.

- На маршрутке поедешь – нагло шантажирую, безотказного по сути парня. Но я зла на Вольнова за то, что я его хочу, а он меня нет.

- Да пожалуйста, если это спасет – гордо отшивает, фыркаю в ответ, зашвыривая телефон подальше.

В необъяснимом злобстве, выдергиваю нитки из хлопкового покрывала в синюю клетку, когда слышу за дверью:

- Я вот никак не пойму? Чего ты упираешься? А-а? Позвонила, назначила встречу и пошла. Трусы можно, не надевать – в проем просовывается голова – Все равно потеряешь, когда увидишь – зарядка от телефона прилетает прямо в бестолковый лоб, теперь уже конкретно обиженного соседа.

Обмен любезностями начался после того, как я почувствовав что с меня слетели последние оковы трехгодичного кошмара завела страничку в инстаграмм. Свою. Личную. Подписчиков немного, в основном коллеги, несколько залетных и друзья Ильи, с которыми мы теперь иногда видимся. А также, любимый до ненависти Вольнов.

На азарте наделала фотографий, в обнимку с соседом. Типичных, с завтраком, просмотром фильмов и так по мелочи, в смешных ситуациях. Отлайкал все. В обмен, выставляя фото с девушками. Сволочь, где он их берет. Как на подбор, высокие, стройные. А у этого харя, такая довольная как у кота. Со своей улыбочкой дебильной, все по тому же. Ему идет. Очень. Наглая такая. Губы свои, упругие растягивает. Как представлю, что он ими целует этих куриц, пятнами покрываюсь, как от краснухи. Заметно конечно, по смеху Субботина в эти моменты.