Кремневый инвентарь раннебалахнинских памятников, опубликованный весьма суммарно, трудно поддается точной классификации. В целом он характеризуется преобладанием орудий, изготовленных на отщепах и крупных кусках кремня. Процентное соотношение ножевидных пластин и отщепов неизвестно. М.В. Воеводский отмечает для Мало-Окуловской стоянки немногочисленность ножевидных пластин[233]. Крупные орудия — долота, обнаруженные на Серковской стоянке, асимметричные, с выраженными отшлифованными гранями на спинке; они дают в поперечном сечении трапецию[234]. Среди скребков известны круглые формы, приближающиеся к дисковидным, но преобладают угловые с округлым краем[235]. Ножи слабо выражены. Изготовлены они на отщепах или на пластинах и имеют боковое или угловое лезвие[236]. Характерно наличие на Мало-Окуловской стоянке резцов на обломках нуклеусов[237], что в известной мере может свидетельствовать о некоторой архаичности кремневого материала.
Дата раннего этапа балахнинской культуры не может быть позже конца IV тысячелетия до н. э. Как известно, керамика с преимущественной ямочной орнаментацией ранней Караваевской стоянки, расположенной, кстати, также очень низко и подтопленной в последующем периоде, датируется А.Я. Брюсовым концом IV тысячелетия до н. э.[238] Этим же временем определяет раннельяловскую Сущевскую стоянку В.М. Раушенбах[239]. Хорошо датированной стоянкой северо-запада Европейской части СССР является стоянка Усть-Рыбежна I, верхняя граница которой, соответствующая трансгрессии Ладожского озера, определена не позже середины III тысячелетия до н. э.[240] В то же время керамический материал Усть-Рыбежны I, характеризующийся в основном гребенчато-ямочной орнаментацией, имеет близкие аналогии в керамике развитого этапа балахнинской культуры (см. ниже). Следовательно, керамика Усть-Рыбежны I типологически моложе раннебалахнинской керамики с преимущественно ямочной орнаментацией, поэтому последняя хронологически должна быть древнее первой. Принимая во внимание тот факт, что возникновение стоянки Усть-Рыбежны I отнесено к первой половине III тысячелетия до н. э., необходимо датировать ямочную керамику ранней балахны второй половиной IV тысячелетия до н. э.
Надежное подтверждение ранней даты памятников льяловского типа, а с ними и памятников первого этапа балахнинской культуры получено в последние годы исследованиями А.Л. Никитина и Н.А. Хотинского свайно-болотного поселения и могильника Берендеево I в Ярославской области. Найденные здесь фрагменты керамики, украшенные в основном глубокими ямочными наколами[241], ничем не отличаются от древнейшей балахнинской керамики. В то же время этот чрезвычайно интересный памятник при помощи радиоуглеродного (5730±120 лет назад) и палеоботанического (вторая половина атлантического периода) методов датировки получил согласованную дату в пределах первой половины IV тысячелетия до н. э.[242]
Все вышеприведенные данные позволяют датировать памятники льяловского типа, а вместе с ними и памятники раннего этапа балахнинской культуры временем не позже IV тысячелетия до н. э. К этому хронологическому определению склоняются в последнее время и другие исследователи волго-окского неолита[243]. В это время балахнинские племена еще входили в общность волго-окских неолитических племен, которую есть основание называть льяловской. Начавшееся не позже рубежа IV–III тысячелетий до н. э. движение льяловских племен в северном, западном и восточном направлениях, вероятно, привело к созданию на этой базе отдельных культур с вариантами ямочно-гребенчатой керамики.
Балахнинские племена на раннем этапе еще не заняли приустьевой участок Оки. Здесь и ниже по Волге располагались волго-камские племена, одним из крайних западных памятников которых являлась Гавриловская стоянка («стоянка с могильником»), расположенная на левом берегу Оки у г. Дзержинска (рис. 9).
Развитой этап (первая половина III тысячелетия до н. э.) характеризуется значительным расширением территории балахнинских племен. Основными стоянками этого периода на Волге, ниже устья р. Оки, являются: V Удельно-Шумецкая, Майданская и I Русско-Луговская[244], на нижней Оке — нижние слои стоянок Гавриловка II, Садовый Бор[245], на Волге, выше устья р. Оки — I Сокольская[246].
Характерно перенесение мест поселений на относительно высокие места. Если ранние памятники в этой серии (I Сокольская, II Луговой Борок и некоторые другие), содержавшие керамику со значительной ямочной орнаментацией, еще продолжают занимать дюны поймы или низкие края террас, возвышающихся над ближайшими водоемами на 4–5 м, то основные стоянки развитого этапа, такие как Гавриловка II[247], V Удельно-Шумецкая[248], I Русско-Луговская[249] и другие, уже переносятся на края боровых (надлуговых) террас со средней высотой в 8-10 м. Более поздние памятники, в орнаментации керамики которых начинают наблюдаться поздние элементы (уплощенная ямка, широкая гребенка и т. п.), занимают еще более высокие террасы, возвышающиеся на 15–16 м (см., например, Луговой Борок I[250]). Выявленная закономерность не случайна, она свидетельствует об изменении климатических условий.
Площади стоянок не превышали 2000 кв. м[251]. На поверхности стоянок V Удельно-Шумецкая и «Потопай» зафиксированы следы жилищных впадин, по паре на каждой стоянке. Одна из впадин, раскопанная автором в 1961 г. на V Удельно-Шумецкой стоянке, вскрыла остатки большого жилища прямоугольной формы (рис. 26). Вытянутое в сторону реки, жилище (14,4×8,8 м) имело неглубокий котлован (40 см от древнего уровня), но достаточно четкую прямоугольную форму с широким выходом по середине одной из коротких сторон. Многие детали жилища сходны с конструкцией жилища на Саконской стоянке[252] — столбовые ямы по краям, невысокие уступы — «нары» вдоль стен, боковая ниша — кладовка у одного из углов, неглубокие очажные ямы и т. п. Отличаются лишь размеры и отсутствие в жилище V Удельно-Шумецкой стоянки разделения на отдельные помещения, как это наблюдалось в Саконах.
Рис. 26. План (I), сечение столбовых ям (II) и профиль (III) жилища V Удельно-Шумецкой стоянки.
а — дерн; б — подзол; в — подзолистый песок; г — желтовато-серый песок (культурный слой); д — материковый песок; е — ямка от столба; ж — углистое пятно; з — очаг; и — поздняя яма; к — развал сосуда; л — границы жилища на глубине 40–50 см; м — границы жилища на глубине 60–80 см.
Керамические комплексы развитого этапа балахнинской культуры достаточно хорошо представлены материалами ряда памятников (табл. В), причем из многочисленных глиняных фрагментов удалось восстановить несколько сосудов (рис. 25, 3–6; рис. 27). Преобладают сосуды вытянутых пропорций с приостренным или округлым дном и слабо отогнутым горлом, хотя имеются также сосуды с прямой горловиной и с плоским срезом края венчика. Округлые края почти не встречаются, так же, как и скошенные наружу, но имеются сосуды с «валиком» и широким плоским «воротничком» по внешнему краю венчика (рис. 28, 6)[253].
