– Тогда была бы оченно вам признательна, леди Даркрэйн, – выдохнула Мария.

– Вот только малыша с кем оставить? – я кивнула на подлеченного котенка.

– А мы вот Нанетту попросим приглядеть, – дочь поварихи поманила одну из девиц, режущих овощи.

– Чего я-то сразу? – пробурчала она, но все-таки, вытерев руки о фартук, подошла. – Сама бы и смотрела за этим отродьем, Ритка!

– Мне леди надо помочь с отцом. У мамки все из рук валится сегодня.

– Да уж, хорошая была супница, – согласно кивнула девица.

– Мы возместим стоимость разбитой посудины, – покраснев, сказала Рита.

– Раз разбилось, значит, к счастью, – попыталась пошутить я.

– Это к беднякам неприменимо, – вздохнула Мария.

– Тогда выкиньте осколки так, чтобы Ядвига не заметила. – Или скажите, что леди Даркрэйн нечаянно ее разбила.

Тьфу, теперь и я себя так величать начала! Прямо никак не отделаться от этого титула – я убегаю, а он за мной хвостиком тянется!

– Тарелки тоже, видимо, леди кокнула, – хихикнула девица и тут же получила тычок локтем в бок от Риты.

Я с трудом не рассмеялась. Похоже, леди угодила в эпицентр бури, уничтожающей кухонную утварь!

– Тогда как сделаем, – Мария кивком указала на котенка. – Ты бери его, Нанетта, и…

Громкое рычание в ответ на протянутые к нему руки красноречиво показало, что малыш категорически против такого плана.

– Может, тут его оставим? – предложила Рита. – Пусть на столе и лежит. Я и дела буду делать, и за ним смотреть.

– Ядвига найдет – вышвырнет, – покачала головой повариха. – Она вообще животных не любит. А уж на кухне-то и тем паче не потерпит никакого зверья.

– Пойдемте, – я взяла малыша на руки.

Тот протестующее зашкворчал, как масло на сковородке.

– Тихо! – цыкнула на него. – Веди себя прилично! – и он успокоился.

– Вот, вас-то слушается, – умилилась Мария, шагая вслед за мной. – Чует свою спасительницу, видать! Хоть и дикое зверье, а умное!

– И царапучее, – отметила Нанетта, увидев его коготки, которыми котенок вцепился в мой корсаж.

– Он грозный только с виду, – я вошла в свою спальню и уложила малыша на кровать. – Посидите с ним тут, чтобы не натворил чего, хорошо? Он засыпает уже, видите, мордашка сонная какая? Испереживался весь, бедняжка. Главное, чтобы повязку не стянул.

– Как скажете, леди Даркрэйн, – девица изобразила кривоватый реверанс, скривилась, едва не подвернув ногу, и тоскливо вздохнула, мечтая, видимо, вернуться к своим обязанностям на кухне, далеко не таким травмоопасным.

Опять Даркрэйн! Я покачала головой. Никакого покоя! Намертво эта фамилия ко мне прилипла, что ли?! Ну да ладно, сейчас не до того.

***

Оставив подлеченного котенка на попечение Нанэтты, мы отправились к другому пациенту. Со стороны деревенька в низине напоминала россыпь веселых игрушечных домиков, раскрашенных во все цвета радуги. При ближайшем рассмотрении все оказалось уже не так радужно.

Чувствовалось, что жители хоть и не бедствуют, но и лишнего себе позволить не могут. Иными словами, живут, как и большинство людей, считая каждый грош и с трудом выкраивая деньги на траты, которые всегда снежным комом обрушиваются на голову, будто специально выбирая самый неудобный момент.

Мы двинулись по улочке, обходя огромные лужи. В них с удовольствием купались не особо откормленные свинки и с гордым видом изображали каравеллы утки с трогательным выводком утят, едва поспевающих за мамой. Один из домиков, слегка скособоченный, зато покрытый красивой росписью, распахнул перед нами дверь.

– Не обессудьте, госпожа, не убрано у нас, – затараторила Мария, придирчивым взглядом окидывая стерильную чистоту.

– Все в порядке, – я сняла ботинки, которые от грязи из черных превратились в коричневые, и последовал новый взрыв причитаний на тему того, зачем же разуваться.

Но нянюшка давно приучила меня к тому, что нельзя в уличной обуви по дому шастать, надо уважать труд хозяйки любого жилища.

– Пойдемте лучше к больному, – сунув ноги в пушистые тапочки, поторопила я, переключив женщину на иную проблему.

– Ах да, вот тут он, – она распахнула дверь в комнатку, и я увидела небольшую кровать, на которой кто-то лежал.

Судя по размерам, пациент самый настоящий великан!

– Кто там еще? – недовольно рявкнул хозяин дома. – Ходят и ходят, помереть спокойно не дадут! Ща как наваляю, живо отучу топать тут, словно пьяный кот, раздербань вас всех в редиску!

– Рот прикрой свой! – всполошилась, подскочив к нему, Мария, тряся кулаками. – Самому щас наваляю, бесстыжень! – я всерьез забеспокоилась, что скоро лечить будет некого. – Леди Даркрэйн сама пожаловала к тебе, а он сквернословит, хвост поросячий! Стыдобень сплошная, а не супруг!

– Ох, ледь пришла? – Серж захлопал глазами, глянув на меня из-за плеча, и попытался сесть, но застонал от боли. – Для чего ж? – процедил чуть позже сквозь зубы. – Не помер я пока еще ж.

– А на кой ты ей мертвый-то сдался бы? – повариха поднырнула и помогла этому гиганту усесться. Рядом с ним она, сама далеко не маленькая, казалась пичужкой рядом с теленком. – Лечить тебя будет леди Даркрэйн, вот! Чести-то какой удостоился на старости лет, цени! И рот свой охальный закрой сейчас же! – пригрозила тут же. – Не пугай девушку, а то и так уж опростоволосился, медведяка невоспитанный.

– Здравствуйте, Серж, – я подошла ближе. – Давайте посмотрим сначала, что у вас, смогу ли помочь.

***

– Сымай, – жена помогла ему стянуть плохо пахнущую рубаху. – Повертайся, ароматный наш. Вот, леди, гляньте-ка. Война нам оставила такое наследство, проклятущая.

– Посветите, Рита, – попросила я и принялась разглядывать воспалившуюся рану.

Скверно выглядит. Очень скверно. И наверняка причиняет ему нестерпимые страдания.

– Плохо, да? – повариха снова хлюпнула носом, все поняв по выражению моего лица, видимо.

– Серж, вас оперировали? – уточнила я, слегка нажав на края красной плоти.

– Да что вы, леди Даркрэйн, – он вздохнул, морщась от боли, – промыли по-быстрому в палатке, которая у нас лазарет заменяла, заштопали на скорую руку, и все. Там ведь и потяжелее меня вояки раненые были.

– Наверное, осколки остались, – я подавила желание выругаться, как дядюшкин кузнец. – Потому и нарывает раз за разом. Простите, мой диагноз неутешителен. Надо вскрывать.

Приготовилась выслушивать привычные слезные мольбы обойтись отварами да мазями и была поражена, услышав:

– Все, что угодно, леди. Извелся так, что уж силенок никаких не осталося. Уж помереть готов от боли. Все лучше, чем так маяться!

– Да что ж ты такое говоришь! – всплеснула руками Мария. – Помирать собрался, видите ли! А как же мы с Ритулей? Ты ж ее еще замуж не отдал, внуков не покачал на коленях! Да и я… – всхлипнула и тоненько завыла, – я-то как же без тееебяяя?

– Цыц, баба, поменьше шуму, – сконфуженно потупился Серж и сжал ее ладонь своей огромной ручищей. – Может, поживу еще, не реви.

– Поживете, – я сглотнула слезы и посмотрела на Риту, по щекам которой тоже ползли слезинки. – Так, мне понадобится…

Через несколько часов дело было сделано. На редкость терпеливый пациент заснул, одурманенный маковым отваром. Ведь даже не кричал, надо же! Я с уважением посмотрела на Сержа. Вынести такое и лишь стонать сквозь зубы, это какая же сила воли нужна!

– Теперь пусть спит, – шепнула, выйдя из комнатки и прикрыв осторожно дверь. – Отвар давайте, как просыпаться будет. Пусть сутки под ним пробудет. Потом поглядим.

Очень надеюсь, что почистила и прижгла правильно, как в учебнике было написано.

– Рита, – я посмотрела на девушку, которая оказалась очень толковой ассистенткой, – оставайтесь с ним, побудете сиделкой. От работы освобождаю на правах, – чуть не сказала леди Даркрэйн, но вовремя поймала себя за говорливый язык, – невесты вашего лорда.