— Вот какая несправедливость. Красивая, ладная, умная, весёлая, а для отца существовала только Мария.

— И что было дальше? — я положила голову ему на колени. Вино приятно кружило голову и мне было так хорошо.

— А дальше, папа от отчаяния решил закрутить роман с моей мамой. Рассчитывал на то, что Мария заревнует его к подруге и обязательно вернётся к нему. Но, видимо, Марии было совсем наплевать. Она строила свою жизнь с Андреем и в ней не было место моему отцу. Мама забеременела и отец на ней женился.

— Как звали твою маму?

— Анжела.

— Красивое имя. Ей очень подходит. Подходило. — Исправилась я, не зная, как правильно сказать. — Он её любил?

— Не знаю. У нас была хорошая семья. Всё было гладко, тихо, без ссор и разборок. Семейные праздники, совместные походы на выходных в кино, кафе или парк. Каждый вечер мы собирались за одним столом и ужиная, рассказывали друг другу все новости. Правда, больше всех говорил я. — Егор улыбнулся, продолжая играть с прядкой моих волос.

— Отец вообще не очень любил разговаривать. Говорил редко, но ёмко, по существу.

— Да. Можешь мне не рассказывать. Больше всего я боялась его разговоров тет-а-тет. Он всегда казался мне таким строгим. Хотя, ни единого разу не наказал меня, даже не ругал особо.

В комнате повисла тишина. Мы оба погрузились в воспоминания. Я отчего-то вспоминала маму, своего папу и наши редкие, но такие яркие для меня времяпровождения. Моя мама была замкнутым человеком. Я редко видела, чтобы она смеялась или кричала, или вообще, хоть как-то выражала свои эмоции. Все ее действия были чётко продуманы и просчитаны и так же она пыталась воспитывать меня.

Кажется, я ненадолго уснула. Но быстро проснулась от того, что Егор водил пальцами по моему лицу. Мне было приятно и в тоже время, щекотно.

— Ай, Егор, щекотно! — засмеялась я, расчёсывая ногтями щеку. — Давай дальше!

— А дальше…, дальше. Так, на чем я остановился?

— На том, что у вас была замечательная семья.

— Да. Так и было до определённого момента. Я прекрасно помню, как все начало меняться. Отец начал отдаляться от нас. Появились странные и непривычные для нас командировки, совещания до ночи. Оказалось, что именно тогда погиб Андрей и отец всячески пытался поддержать Марию. Был рядом в сложный период. Только период этот затянулся, поддержка переросла в нечто большее. У них опять завязались отношения. Он даже хотел уйти от нас с мамой, но тут оказалось, что моя мама больна. И помочь ей уже невозможно. Рак. Последняя стадия.

— Господи! — по моим щекам скатились две крупные слезинки. Егор грустно улыбнулся и вытер их большим пальцем. — Но это так несправедливо!

— Это жизнь, Лерка. Если бы не Мария, не было бы тебя. А если бы не было тебя…, разве это жизнь?

Я сглотнула и приподняв голову с его колен, уставилась на него. Таких слов мне еще никто и никогда не говорил. Егор придержал меня под спину и медленно, и трепетно притянул к себе. На этот раз я не сопротивлялась. Он поцеловал меня в нос и помедлив немного, видимо, выжидая моей реакции, принялся целовать все лицо. Веки, брови, лоб, виски, щеки. Это было так… волшебно. Я закрыла глаза. Голова слегка кружилась от выпитого вина, кожа горела от поцелуев, в животе все скрутилось в тугую спираль и приятно ныло.

— Егор…, что ты делаешь?

— А как ты думаешь? — он не останавливался ни на секунду.

— А я думаю, что мне нужно освежиться. — Он помог мне встать. Зачем я прервала то, что мне самой приносило нереальное удовольствие, я не знала. Возможно, я просто испугалась. Мне было, что терять. И к этому, я была не готова.

После душа я спустилась вниз, не включая свет. Меня мучала жажда. Открыв холодильник, я увидела желанный графин и потянувшись, взяла его за ручку.

— Я тоже дико хочу пить. — Если бы Егор не забрал графин из моих рук, то он бы точно уже лежал разбитый на полу. Я так испугалась, аж холодно стало.

— Черт! Егор! Зачем так пугать?!

— Прости. Почему ты тут орудуешь в темноте?

— Не знаю. Я всегда так делаю. Привычка.

Теперь мы оба жадно пили воду из больших стаканов и смотрели друг на друга. Я настолько сильно хотела пить, что даже впервые не обратила внимания на то, что вода ледяная. Утолив жажду, я отставила стакан на стол. Егор подошел ко мне вплотную и вытер мой подбородок, по которому стекала вода. За пальцами последовали губы и все началось заново, только с удвоенной страстью. Я дрожала так, словно сейчас минус двадцать и я стою на морозе босая. Я действительно, была босая, может, поэтому меня так трясло.

И это он еще даже не целовал меня в губы!

Тогда я встала на его тапки, но трясти меня не перестало, потому что Егор добрался до моих губ. Он не нападал на меня, как в предыдущие разы, не запихивал в рот свой язык, не кусал и не рычал. Только лёгкие прикосновения губ, как крылья бабочки, едва касались кожи. Это было так сладко. Так непривычно. Так особенно приятно. А ведь, у меня уже был достаточно богатый опыт. Люк, Макс. Ни в какое сравнение.

Я подставляла лицо, сама целовала куда попадала и спираль, что тянула внутри, начала причинять физический дискомфорт. Мне хотелось тереться о него. Мне хотелось, чтобы его руки уняли это сумасшедшее давление внутри. Я прижималась к нему все крепче и крепче и, кажется, даже начала стонать, когда его руки проникли под футболку, касаясь горячей кожи на спине. Наша близость, удовольствие, которое пьянило похлеще вина, отшибали напрочь разум. Но в какой-то момент, я вдруг остановилась и отстранилась от него.

— Нет! Это неправильно! Так не должно быть! — я вспомнила отчима. Его взгляд, когда он впервые увидел меня в Егора постели. Его голос, звенящий от негодования. Это послужило ледяным душем. Я вмиг протрезвела и, поправив перекрученную футболку, сорвалась наверх.

— Лера…! — Я боялась, что он меня остановит. Боялась, что тогда не сдержусь, и сделаю самую большую ошибку в своей жизни! Но за мной никто не бежал, я вообще не слышала ничего, кроме собственного сердцебиения.

Сегодня я спала в своей комнате. Где мне самое место.

[1] Рото́нда (итал. rotonda, от лат. rotundus — круглый) — композиционный тип круглого в плане здания, как правило окружённого колоннами и увенчанного куполом.

[2] Шато Вижак — Chateau Figeac, Saint-Emilion — это название старинного замка во Франции, поместья и его виноградников, а также изысканного и благородного красного вина, которое там производится. Располагается оно в Бордо, в городке Сент-Эмилион, на правом берегу реки Жиронды.

Следующее утро было совсем не добрым. И я сейчас не о том, что накануне пила, хотя и об этом тоже, но не суть. Я проснулась рано и, лежа в своей кровати, вспоминала события минувших дней, что калейдоскопом сменялись в моей голове.

И как, скажите, пожалуйста, мне теперь смотреть Егору в глаза?! Да, это была его идея, но ведь, в этом есть и моя вина. Какого черта легла к нему на колени?! Зачем вообще было соглашаться пить с ним вино?! Ночью. Наедине. Ну о подробностях, я вообще промолчу! Идиотка, что тут скажешь?!

Я так корила себя, что даже не пошла на завтрак. Дом жил своей жизнью. Я слышала чьи-то шаги за дверью, кто-то открывал и закрывал двери, тетя Маша отправляла Матвея по каким-то делам, обсуждая на улице детали поездки.

А я, как нашкодивший котёнок, сидела в засаде. То прикладывала ухо к двери, прислушиваясь к шорохам и шагам за ней, то наоборот, услышав звуки с улицы, подходила к окну и выглядывала из-за занавесок, пытаясь увидеть хоть что-нибудь интересное.

И в конце концов, мое ожидание было вознаграждено, только пришлось подождать, пока не стемнеет.

А до этого я не знала, чем себя занять. Сходила в душ, помедитировала, сделала растяжку, почитала, полазила в соцсетях, послушала музыку в наушниках. Раза три переоделась. То шорты с майкой, то спортивный костюм. Остановилась на лосинах и топе, с накинутой поверх футболкой.