***

Отъезд брата…, то есть Егора, стал для меня испытанием. Я не спала всю ночь. Вначале я просто плакала. От досады, от того, что я такая глупая и к тому же ещё и слепая, раз не замечала очевидного. А когда разболелась голова и слёзы высохли, я выпила таблетку обезболивающего и села на подоконник, поджав колени к груди. Анализировала то, что произошло сегодня, вспоминала прошлое. Егор оказался прав, как бы не прискорбно мне это было осознавать. Какой, к черту брат?! Мы никогда не были семьёй. Возможно, могли бы ею стать, если бы мама осталась жива. Но она ушла слишком рано и все развалилось, как карточный домик.

Если бы у меня были другие родственники, то, наверное, я бы переехала к ним, но так сложилось, что у меня никого не было. И именно по этой причине, я так тянулась к Егору. Он был единственным человеком на земле, кому я была не безразлична.

После бессонной ночи я выглядела соответственно хреново. Дядя Жером должен был отвезти Егора в Бордо — Мериньяк [1]. И вся шумная семья столпилась на веранде, провожая их в дорогу.

Я была опустошена внутренне и жутко хотела спать. Мой мозг отказывался работать и я просто безучастно наблюдала за происходящим, как будто со стороны. Тем не менее, то, как Луиза попыталась поцеловать Егора в губы, я заметила сразу. Что она творит?! Ненормальная! Ведь, в отличие от меня, они точно кровные родственники. Егор же напротив, был сдержан и немногословен. Он ловко выкрутился из её объятий и улыбаясь, притянул ее за обе щёчки, и звонко чмокнул в одну из них. А затем подошел ко мне.

В этот момент птицы перестали петь, ветер перестал дуть, все звуки, как по щелчку, стихли и я замерла.

Честно говоря, после вчерашнего, я не знала, как себя вести и прятала глаза, как будто в чем-то виновата. Но это было не так. Егор прижал меня к себе и я задохнулась, вдыхая родной запах. Его сердце билось так же быстро, как и мое. Я зажмурилась и прильнула к нему ещё сильнее. Так мы простояли всего несколько секунд, но в моем восприятии это длилось гораздо дольше. Потом он слегка отодвинулся и нежно коснулся моего лба губами, придерживая руками за скулы.

— Я обязательно вернусь и заберу тебя.

Больше на меня он не смотрел, взял свой рюкзак, махнул на прощанье рукой и сбежал по ступенькам к машине дяди. Резко, быстро и отчаянно.

— С Богом, сынок! — благословила его тетя Тами, перекрестив, и, обняв меня, повела в дом.

— Лерочка, не расстраивайся. Он ещё обязательно приедет.

— Я и не расстраиваюсь… — растерялась я и отвела глаза. Или расстраиваюсь?

— Вот и хорошо. Пойди, ещё поспи.

[1] Бордо-Мериньяк — международный аэропорт, расположенный на территории коммуны Mérignac на западе Bordeaux в департаменте Gironde, регион Северная Аквитания. Аэропорт является базовым для таких компаний Air France и Volotea.

Лето закончилось слишком быстро. Я вернулась в Бордо и приступила к учёбе и тренировкам. Каждый день был похож на предыдущий, как под копирку. Я тяжело работала в зале, станок меня сильно выматывал, но благодаря физической усталости, я быстро засыпала и крепко спала до самого утра, ни о чем не думая. Ни на что другое сил просто не оставалось.

Мысли об отчислении давили на меня психологически день за днем. Я постоянно думала о том, что же со мной будет, если меня исключат? Я не могла себе этого позволить. Поэтому каждый раз я старалась сделать еще больше и лучше возможного. Я должна всегда быть в идеальной форме.

Так прошел еще один год. Я стала старше и мудрее. В конце весны меня приняли в театр. Я танцевала в кордебалете и была счастлива. Это участь всех начинающих танцовщиц. Начались первые гастроли. Все было далеко не так, как я себе это представляла. Балет- это не только идеальная фигура, отличная осанка и захватывающий танец, феерия, чудо. Нет. Балет- это бесконечные ограничения в питании, практически пожизненный отказ от сладкого, строгий распорядок дня, высокая конкуренция, зависть со стороны других танцовщиц и бесконечные тренировки. Не говоря уже о массе профессиональных заболеваний, таких как: заболевания суставов, вывихи и растяжения, артрит и артроз, деформация стоп и т. д.

Чтобы стать настоящей балериной, нужно иметь внутренний стержень и сильный характер, чтобы не упасть на пол и не зарыдать от бессилия. Приходится терпеть, проходить через все препятствия, несмотря на боль и усталость и так каждый день.

Сколько раз я слышала вопрос: как вы это делаете?! Как может человек так высоко взлетать, так быстро вращаться, так владеть своим телом? Это же за гранью человеческих возможностей!

Ответ прост. Это ежедневная тяжелая, изнурительная работа. Титанический труд, без перерывов и отдыха. И речь не только об интенсивных тренировках, но и о работе над собой. Причём с самого раннего детства. Балет для нас- это вся жизнь.

Помню, как в детстве бывало, стою у станка, смотрю в окно и наблюдаю, как другие дети спокойно играют, беззаботно смеются и занимаются своими делами. И порой приходила малодушная мысль: «Зачем я стою у станка, делаю этот чертов батман тандю. Может, бросить всё и пойти поиграть, побегать?»

Но потом понимаешь, что мечта выйти на сцену, сильнее этого сиюминутного желания. И закусив губу, продолжаешь работать и идти дальше к своей цели.

Помню, как я завидовала детям, которые катаются на коньках, потому что артистам балета нельзя часто выходить на лёд. Это не большой, но всё же риск получить травму.

Самое трудное в балете- каждый день выдерживать колоссальные физические нагрузки. Тяжело всё время работать у станка, не лениться, заставлять себя что-то делать, даже если больно или не получается.

Не зря из сорока-пятидесяти поступивших, выпускалось лишь пятнадцать

— двадцать человек. Такова суровая балетная арифметика.

В основном отчисляли за то, что танцоры не справлялись с программой, или из-за набора веса. Не важно, плохо тебе или хорошо, нужно в любом состоянии идти и отрабатывать движения, улучшать технику. И делать это надо постоянно.

***

Из-за плотного гастрольного графика, я была у тети всего несколько раз за это лето и то ненадолго. Егор тоже не смог приехать, так как его пригласили в Америку на стажировку. Он всегда хорошо учился и подавал большие надежды.

Мы продолжали с ним общаться, обходя острые углы стороной. Не могу сказать, что в нашем общении не произошло перемен. Нет. Появилось много пауз и неловких моментов, но несмотря на это, я прикладывала все усилия для того, чтобы вести себя так, как будто ничего не случилось и старалась, как и прежде, рассказывать ему обо всех своих новостях, победах, проблемах и неудачах.

Егор не раз меня поддерживал в сложные моменты. Находил правильные слова, вселял надежду, заставлял поверить в себя, вдохновлял на новый день и просыпаясь, я понимала, что все это такие мелочи.

Мой последний год в академии выдался самым сложным. Вначале года я получила вывих лодыжки. Самое неприятное, что это уже не в первый раз. Неприятно, но не смертельно.

Вначале прикладывала лёд каждый час, чтобы снять отек. Потом фиксирующая повязка. И последнее после снятия сильного отека: программа физиотерапии, которая состояла из ряда упражнений, растягивающих пяточное сухожилие и электрогальванической стимуляции, предназначенной для того, чтобы снять остаточный отек. Три недели и я в строю.

Правда, после травмы произошел набор веса, а это прямая угроза на вылет. Но и с этим я тоже справилась.

Зависть, конкуренция, постоянный стресс и патологическая усталость- сопутствующие «прелести» моей профессиональной деятельности. Но я все преодолела на пути к заветной мечте.

А во время экзаменов мне неожиданно позвонил Егор. Не то, чтобы это было совсем неожиданно, но он знал, что у меня нет времени на разговоры, а значит произошло нечто серьёзное и он звонит не просто так, ради поболтать.

— Простите, очень важный звонок. Можно я выйду. — Я была на занятии по хореографии.