– В кабинет иди, – прозвучало это, словно команда: поймав в коридоре одного из своих знакомых, Кравцов явно захотел избавиться не только от лишних ушей, но и от неприятного общества. Впрочем, то совсем неудивительно, а потому Агата безропотно двинулась дальше по коридору.

На горизонте маячил очередной репортаж, съёмка пресс-конференции Съезда народных депутатов. Путевой лист ещё не выдали, однако никаких иллюзий на сей счёт не питалось изначально – уж кому-кому, а ей там делать нечего. Нос не дорос. О такой поездке и мечтать глупо, хотя желание буквально распирало изнутри.

Одно лишь то, что верхи разрешили, в обход желанию Дениса Владимировича, поехать на съёмку к универмагу, уже казалось настоящим подарком. Так что рано пока губу раскатывать и замки воздушные строить.

А жаль.

– Эй, красавица!

Агата не сразу даже поняла, что обращались к ней: столь крепко задумалась. И потому, обернувшись, оторопела. Из-за угла вышел крепко сбитый мужчина; держа в руке кожаную борсетку и тасуя во рту жвачку, он огляделся по сторонам, и, больше никого не увидев, вразвалочку подошёл к Агате вплотную. И та вдруг сжалась, словно инстинктивно, и к стене отшатнулась.

– Да ты не бойся, милая, – на свету блеснула цепь, выглядывавшая из наполовину расстёгнутой рубашки. Пахнуло дорогим одеколоном, липкий взгляд окинул с макушки и до пят, задержавшись на естественных изгибах, пусть и совсем невыдающихся. – Я смотрю, девочка хорошенькая идёт, думаю, а дай-ка познакомлюсь.

Агате бы слово хоть сказать, хоть что-нибудь выдавить, но куда там! Неотрывно она глядела на пару огромных перстней, красовавшихся на толстых пальцах, и чувствовала, как язык словно налился свинцом.

– Чего молчишь-то? Я вот по делам пришёл, а ты? Работаешь здесь?

Кивок вышел рваным, нечётким. Попытки дыхание выровнять и хоть немного собраться тщетными оказались едва ли не полностью – внешний вид незнакомца лишал малейшей выдержки. А потому, когда мужчина вытянул руку, оперившись о стену в сантиметрах от головы Агаты, и подол его пиджака распахнулся, вся краска вмиг отлила от лица. Слишком явственно удалось пистолет разглядеть, за пазуху спрятанный и вряд ли игрушечным бывший.

Сердце ударилось о рёбра и, казалось, затихло, а горло сдавило таким спазмом, что лишь хрип мог бы из него вырваться. Он бы и вырвался через мгновение, наверное, если бы…

– Проблемы?

Он подошёл совсем неслышно. А, может, просто слух подвёл? Не это важным оказалось, на самом деле.

Оттолкнувшись от стены, незнакомец развернулся и глянул на абсолютно спокойного, казалось, совершенно не напрягшегося даже, Кравцова. Ещё плотнее Агата вжалась в стену словно в попытке слиться с серой облупленной краской. Очень хотелось зажмуриться, но что-то внутри стойко порыву истовому сопротивлялось.

– Никаких проблем, дорогой, – мужчина поиграл борсеткой и чуть голову вбок склонил. – А у тебя?

Ни одной эмоции! Ни одной дрогнувшей мышцы! Так ведь невозможно, он же живой человек, в конце концов. Агату бросило в дрожь и холод, а Денис был спокоен настолько, что казалось, будто разговаривал с давним знакомым о чём-то донельзя банальном.

Не впервой.

Догадка уколола больно куда-то под ребро.

– Нормально.

– Подожди-подожди, – незнакомец стоял к Агате вполоборота, и потому с лёгкостью распознался прищур в его глазах. Пару секунд висело молчание, и его, казалось, ножом разрезать можно, – а я тебя знаю. Точно, по ящику видел. Ты же новостник.

– Ну, вот раз ты меня знаешь, – Денис вдруг едва заметно хмыкнул; Агата узнавала холодную вкрадчивость в его голосе – так он обычно разговаривал в моменты тщательно маскируемой ярости. Кивок в её сторону заставил сжаться ещё больше и втянуть голову в плечи, – то вот эта – со мной.

Незнакомец обернулся; смерил Агату долгим взглядом, а затем, вновь повернувшись к Кравцову, рассмеялся – хрипло, надрывно – и даже поднял руки вверх, словно бы сдаваясь.

От страха захотелось заплакать.

– Тысяча извинений, братан. Понятия не имел. Ладно, бывай, – и мужчина, отойдя от Агаты, двинулся по коридору. Правда, через несколько метров остановился и обернулся. – Слышишь, а где здесь дирекция?

Кравцов неотрывно смотрел на Агату. И кто бы только знал, как сильно хотелось ей отвернуться, закрыть лицо руками и спрятаться куда-нибудь от этого взгляда!

– На четвёртом.

Она не видела, как незнакомец скрылся за поворотом. Она забыла обо всём, и стояла, сгорбившись и обхватив себя за плечи, чувствуя лишь, как мурашки заставляли едва заметно дрожать.

– Тамбовский волк тебе братан, гнида, – голос был полон металла. На пару мгновений Денис запрокинул голову и медленно выдохнул. Затем вновь глянул Агату, которая словно окаменела. – Пошли.

И, не оборачиваясь, Кравцов зашагал вперёд, так, словно ничего не произошло. Но у неё не нашлось сил, чтобы оторваться от стены. Она так и стояла неподвижно, боясь даже вздохнуть лишний раз и чувствуя, как заполошно колотилось сердце где-то у самого горла.

Кравцов уже почти дошёл до поворота, когда, должно быть, сообразил, что никто не топал ни рядом, ни следом. Обернулся – Агата вновь почувствовала на себе пристальный взгляд, – и вернулся. Молча взял за локоть и чуть встряхнул, заставляя посмотреть на себя.

Голос его показался каким-то глухим.

– Испугалась?

Тепло его руки. Он сжимал плечо крепко, цепко, но при том как-то осторожно, и это касание, это ощущение знакомого человека рядом… Агата не понимала, что происходило, но впервые случалось так, что от Дениса Кравцова повеяло теплом. Он буравил своим пристальным взглядом её макушку, словно силясь выжечь дыру, а она чувствовала, как постепенно отступала дрожь, а руке и вовсе становилось жарко. Вот только сердце по-прежнему ухало где-то под горлом, отчего никак не получалось издать хоть звук.

Но хотя бы кивнуть получилось, как следует.

– Давай, пошли, – Денис чуть вперёд подтолкнул и буквально поволок, одной рукой продолжая держать за локоть, а второй с силой сжав плечо. Ноги оказались ватными, идти оказалось сложно, и Агата просто плелась рядом, опустив голову и не задумываясь о том, что волосы закрывали почти весь обзор.

Кравцов волок по коридору, не обращая внимания на вопросы и оклики от проходивших по коридору людей. Редакторская находилась в отдалении, и потому неудивительно, что никого не оказалось в той части этажа. Понемногу, постепенно, но сознание прояснялось, возвращалась способность рассуждать.

– Денис, что?.. – кто-то попытался окликнуть, но…

– Потом.

Поворот, ещё поворот. Денису даже лавировать не приходилось: люди сами расступались, явно видя, как он буквально волок Агату, притихшую и какую-то словно безжизненную. Наверное, со стороны она напоминала сейчас куклу тряпичную.

– Что… кто это был? – вопрос прозвучал едва слышно.

– Привыкай.

Вот и весь ответ. Она не заметила, как они дошли до кабинета, и опомнилась, лишь когда её буквально втолкнули внутрь.

За столом Володя читал газету, допивая бог весть какую чашку чая. Глянув на опустившуюся на свободный стул Агату, он отбросил периодику и обернулся на подошедшего к чайнику Кравцова.

– Что у вас опять случилось?

– У нас всех случилось. Гости пожаловали.

Повернувшись к Агате, Вовка заглянул в глаза и осторожно, почти неуловимо коснулся плеча.

– Что сделали?

– Да ничего ей не сделали. Зажал один в углу, хорошо, морду мою узнал. Испугалась просто.

– Давно их не было.

Беспомощно Агата глянула сначала на Володю, затем куда-то в стену.

– Зачем им вообще здесь быть?

Кравцов подошёл к столу и с грохотом поставил чашку с чаем.

– Пей.

Агате бы хоть «спасибо» обыкновенное сказать. Но как-то слишком странно она приходила в себя, и потому лишь машинально схватила горячую кружку. Напиток обжёг сначала губы, затем язык. Сморщившись, Агата кашлянула.

– Сладкий очень.

Но Кравцов и бровью не повёл – спрятав руки в карманы потёртых джинсов, он хмуро смотрел сверху вниз, и голос его всё так же холодным и твёрдым казался.