Мэриан глянула на неприятельниц.

Да, так и есть, сидят, ощерившись. «Подлые. Сто процентов это кто-то из них и подкинул записку» – грустно подумала Мэриан, катая пальцами тканевые катышки на задней стороне своей школьной формы.

– Ну, чего молчим? Заниматься посторонними делами и нарушать правила школы, крича на меня – ты можешь, а разговаривать с учительницей не хочешь.

– Да, мисс Кэмпбелл, – невпопад произносит Мэриан, тут же густо краснея. Отовсюду посыпались смешки на Мэриан, словно камнепад.

– Сейчас посмотрим, что в записке, – усмехнулась мисс Кэмпбелл.

Мэриан горько улыбнулась. «Мало мне проблем, ещё и это. Не дай Бог родителей в школу, мне тогда вообще дома устроят»

– «Так ты форму отстирала или новую купила?» – читает вслух мисс Кэмпбелл, не забывая добавить во фразу вопросительную интонацию, в конце слышалось удивление, а её брови поползли вверх. – Что это значит? – спрашивает учительница, сначала долго и выжидающе посмотрев на Мэриан, а затем оглядела класс. Все девочки молчат.

Грейс тянет руку вверх, желая ответить. На её лице все оттенки презрения к Мэриан и что-то ещё. А, желание полебезить перед математичкой. Ну, так у Грейс это перманентно, она всегда перед взрослыми и важными людьми полебезить хочет, чтобы казаться самой лучшей.

– Да, говори, только сначала представься, я вас всех запомнить не могу, – величественно разрешает учительница, жестом показывая Грейс, чтобы она встала с места.

– Я Грейс Моррисон, староста класса, – сообщила она, встав из-за парты и сделав книксен. – А про форму, так это, мисс Кэмпбелл, Мэриан у нас героиня новостей, не только лондонских, но и вообще новостей Англии, а то и Великобритании, – похвасталась Грейс, специально делая ласковый голос и добродушное лицо, с которым нужно кормить бездомных котят на улице, а не парафинить одноклассницу, которая лично тебе никогда ничего не делала. Испорченный конспект не в счёт, там Грейс сама напросилась.

Мэриан неосознанно жмурится.

– Мэриан? – переспросила учительница, кивая на обсуждаемую. – Так… Мэриан… та самая Мэриан, – потерянно повторяет мисс Кэмпбелл, как ребёнок, запинаясь.

– Да, мисс Кэмпбелл, та самая, – передразнивает её Грейс, почти издеваясь, но учительница будто и не замечает насмешку в её словах.

Математичка бросает взгляд на Мэриан, словно пытаясь понять по её виду – может ли она кого-нибудь заколоть ножницами. Но девочка, не открывая глаз, всем своим видом так и показывает, что ей больно и тяжело слышать эти пусть даже небеспричинные обвинения. Да, она убила человека. Но ненамеренно, не просто так, не от скуки, не ради удовольствия или интереса. Она не хотела этого делать. Разве был какой-то другой выход? Разве можно было сделать что-то ещё кроме того, что сделала она? Если и можно было, то она не знала – что именно. Ей никто не сказал даже – что делать. И ей никогда не говорили этого. Возможно, потому, что никто никогда и представить не мог, что так когда-то произойдёт, что кто-то когда-то почти в центре Лондона захочет вломиться к ним в машину.

– Это правда? – холодно спрашивает мисс Кэмпбелл. Так глупо, ведь это уже очевидно, но она всё равно задаёт этот вопрос, ответ на который знают все. Знает весь Лондон, знает сама мисс Кэмпбелл, знает Грейс и её подружки, знают Марджери и Серж, знает Мишель. Знает сама Мэриан.

Грейс быстро открывает рот, чтобы ответить, но переводит взгляд на Мэриан и закрывает рот. Ухмыляется и ждёт, когда ответит сама Мэриан.

Мэриан медленно открывает глаза и устремляет взгляд в никуда. Её взгляд пуст и безжизненен, глаза стеклянны.

Она защищала сестру, защищила себя. Разве можно её в этом упрекнуть? Что случилось, то случилось. Она понесёт наказание за содеянное. Даже лет через пять, десять, тридцать – то, как будут относиться к ней люди – наказание. Её наказание будет длиться всю её жизнь, до самой смерти. А там чистилище, и будь что будет. Она заслужила. Лучше так, чем если бы с ней или Мишель что-то случилось.

– Да, мисс Кэмпбелл. Это правда, – спокойным голосом говорит она. С виду можно подумать, что ей всё равно, что она вообще не чувствует ничего сейчас. Но знали бы они – как тяжело ей это даётся. А ей просто не хочется, чтобы в очередной раз её унижали. Грейс не заслуживает радости видеть то, как отчитывают Мэриан. Почему все не могут быть как мадам Дюваль, почему все не могут надеяться на лучшее и ждать суда?

Учительница ожидала не совсем такой реакции. Да и Грейс, судя по всему, тоже.

– Мисс Кэмпбелл, она не чувствует себя виновной! – вспыхивает Грейс, ведь её задумка потерпела крах, её ожидания не оправдались. Мэриан не стушевалась, не растерялась, а так «дакнула», словно гордится запятнанной честью и репутацией семьи.

– Мэриан, тебе не подобает вести себя так. Ты не должна так говорить, – соглашается учительница, расставляя везде акценты на «так». Они продолжали этот разговор, будто у них и не урок математики, а ученицы и учительница собрались здесь все так, чисто поговорить.

Грейс довольно улыбается, сверкая зубами.

– Простите, мисс Кэмпбелл? – не понимает Мэриан. Она же, вроде бы, не смолчала, не нагрубила учительнице. Только подтвердила то, что говорила мерзкая Грейс, ничего лишнего не сболтнула, по идее.

– Ты должна была промолчать или просто тихо ответить «да», – заявляет Грейс. Мэриан встряхивает головой, пытаясь понять – не послышалось ли ей. Её обвиняют в том, что она просто сказала правду? – А ты слишком спокойно подтвердила. Звучало так, будто тебе с высокой колокольни плевать на то, что ты кого-то лишила жизни, – выдаёт Грейс за учительницу.

– Спасибо, Грейс, садись, – мягко говорит ей мисс Кэмпбелл. Грейс кивает и уступчиво улыбается, присаживаясь обратно. Сидящие за соседними партами Аманда и Бритни что-то шепчут подруге, и та победно покачивает головой, сверху-вниз посматривая на класс.

– Мисс Кэмпбелл, почему вы позволяете ей так разго… – не успевает Мэриан, как её перебивает учительница:

– Достаточно. Сядь, мы продолжаем урок.

Мэриан розовеет от обиды и падает обратно за парту. Глаза слипаются, верхние веки тянет вниз, а тело непроизвольно вспоминает мягкость собственной постели.

«Сейчас бы в кровать» – сонно думает Мэриан, пропуская мимо ушей разъяснение сегодняшней новой темы. Математика никогда не была её любимым предметом, а позор перед новой учительницей сделало этот предмет для Мэриан ещё более ненавистным уроком. «В постельке так мягко» – мечтает она, пока её не ударяют по голове чем-то пластиковым, потому что был слышен характерный звук. Мэриан тут же оборачивается. Над ней стоит мисс Кэмпбелл с линейкой в руках.

– Тебя до дома проводить, чтобы ты там зевала, или всё-таки будешь сидеть и внимательно слушать то, что тебе рассказывают, О’Коннор? – резко спрашивает мисс Кэмпбелл, постукивая линейкой себя по внутренней стороне ладони.

– Простите, мисс Кэмпбелл, я больше так не буду, – нелепо извиняется девочка. Мисс Кэмпбелл отворачивается от неё и вышагивает по классу, постукивая каблуками по полу.

– Ещё одно замечание, и я на тебя напишу жалобу директору, пеняй на себя, – предупреждает она, и по одному взгляду на неё становится ясно – ей только дай повод, и она тут же побежит жаловаться и просить об отчислении Мэриан.

Школьный день прошёл практически так же, как и вчера. Математика не в счёт. Конечно, стрессово, но Мэриан старалась не думать об этом, хоть Грейс и бросала ещё на неё потом косые взгляды. Впрочем, как и Аманда с Бритни, которые поддакивали ей. Хотя, то, что весь класс в целом шушукался за спиной Мэриан – тоже было обидно. Тяжело, когда все против тебя, а уроки мадам Дюваль и правда нечасто проходят, да ещё и французский – не самый важный предмет в школе. Так что, надеяться, что окрики француженки на Грейс как-то повлияют на положение Мэриан в классе – глупо.