– Всё поняла? – Катя бросает на меня вопросительный взгляд. Я торопливо киваю. Не хочу осуждать столь щекотливые темы при посторонних. – Ну пошли тогда, вызовем тебе такси и послушаем живое исполнение на дорожку.

Пел Вова душевно, но нескладно. Впрочем, с окосевшим Валерой на подпевке иначе бы не вышло. И всё равно, зардевшейся Кате не удалось скрыть предательскую слезу, мне не удалось сдержать растроганную улыбку, а новоиспечённой свекрови не удалось уберечь мясную нарезку, и крайне довольный собой мопс, соскочив с её колен, потрусил за комод расправляться с добычей.

Добравшись домой, остаток ночи ворочаюсь в постели. Кусаю в предвкушении губы, вспоминая требовательные руки сводного брата и тщательно планируя волнующий шаг, который собираюсь совершить уже следующим днём.

Мир

Сегодняшний полдень неуловимо выделяется из череды таких же аномально жарких дней, и хоть пустые комнаты по-прежнему напоминают склеп, эхо собственных шагов больше не вызывает потребности надраться вусмерть. Видимо, сработала таки крылатая присказка "время лечит" или, если по-простому – я отпустил сожаления. Стать хорошим сыном никогда не поздно. Осознал и вернулся вкус к жизни, вместе с желанием прожить её на полную.

Как итог, я стою в одних шортах напротив распахнутого настежь окна, допиваю уже второй по счёту капучино и лениво пытаюсь вспомнить, когда в последний раз ходил на свидание. А вспоминать, собственно, нечего. Светка из подготовительной группы не в счёт. Мы сбежали во время тихого часа через лаз за сторожкой и подружились с таким же мелким попрошайкой, который подло променял нашу дружбу на несколько банкнот. Продажная крыса просто нас сдал.

Пара обидных подзатыльников от отца и увольнение любимой воспитательницы доходчиво закрепили в моей голове простую истину – всем нужны только твои деньги. Не скажу, что это знание особо омрачило мне жизнь, но необходимость в таком сомнительном мероприятии, как прогулки под луной отпала за ненадобностью. Укрепление симпатии до кондиции необходимой для секса неизменно решалась в два счёта – кредиткой.

Однако сегодня я терзаюсь несвойственным моему внутреннему цинику порывом выманить таки пугливую сестричку на свидание. Конечно, не без видов на пикантное продолжение, но и без особой на него надежды. Довела недотрога! Дожил. В трусы хоть лёд засыпай, чтоб как-то сбить пожар, которому параллельны какие-то там ухаживания. Правда пара свежих ссадин на лопатке в форме каблука недвусмысленно намекают на стопроцентный отказ. И всё же, чем чёрт не шутит? На крайний случай утащу её насильно, а дальше видно будет. Вдруг понравится? Мало ли странных парочек видел наш сквер.

Внезапно картинка за окном перестаёт быть обыденной ибо на горизонте материализуется причина моих чудачеств. Смотрю во все глаза и никак не решу, что меня больше смущает: надетый на скромнице коротенький халат или тот факт, что Маша зачем-то забегает в мой двор – несётся на всех парах, спотыкаясь о свои же ноги. Очень интересно. А глядя на колышущуюся под тонкой тканью грудь, я бы даже сказал – волнующе. Да какой там. Заводит на раз.

Ну всё, паучонок, держись.

– Надо же, какой приятный сюрприз, – ухмыляюсь, распахнув дверь перед её носом и прислоняясь плечом к дверному косяку.

Маша обескуражено замирает на нижней ступеньке. Будто в стену невидимую лбом вписалась.

И-и-и? Так и будем молчать?

С трудом игнорируя недвусмысленное воодушевление своего организма, неторопливо поднимаю взгляд от острых коленок к соблазнительным округлостям бёдер. Пару секунд изучаю повязанный бантом поясок – неровно так, словно всегда аккуратная Маша вдруг растеряла обычную собранность. И правда, вон как пальцы подрагивают: то собирают гармошкой край подола, то нервно приглаживают смятую ткань.

– Ты пришла по-соседски пожелать мне хорошего дня, – попытка помочь ей начать разговор разбивается о полный муки взгляд, как будто тщательно выверенный план взял да и пошёл не по сценарию.

– Нет... то есть это тоже... – она успевает покраснеть и побледнеть одновременно. Однако, прежде чем мой внутренний тролль уцепится за выпавшую возможность постебаться, Маша осаждает его робкой улыбкой. – Я пришла за солью.

Я сглатываю, но приторный вкус капучино не даёт смочить пересохшее нёбо. Какая на хрен соль?! Средь бела дня, в одном халате... Ветер чуть полы раздует и успевай слюну стирать по подбородку.

– Удачно ты зашла, – мягко отступаю в сторону, без особых, впрочем, сомнений, что выгляжу как натуральный маньяк. – Заходи. У меня этой соли: морская, каменная, йодированная... Вкусная – закачаешься... Сейчас отсыплю.

Для убедительности делаю приглашающий жест рукой.

– Ты один? – она осторожно заглядывает внутрь. Взгляд мечется зайцем от стены к стене.

– Один, – я замолкаю, прикидывая, чем бы таким остудить разгулявшийся аппетит. Нехило так меня, извращенца, торкает обсуждение поваренной соли.

Наконец, она переступает порог. Задышав тяжелее, тщательно запираю дверь. Возбуждение бьёт по голове не слабее кувалды. Особенно жестоко, когда, оборачиваясь, касаюсь плечом медной россыпи Машиных волос. Отдельные пряди, тянутся ко мне будто живые. И понимаю ведь, что это физика: статическое электричество, чистые волосы, что-то там ещё. Это ладно. Но как быть с остальным? Да между нами даже воздух трещит практически! А мы ещё даже не начинали телами притираться.

– Мир... – она мнётся, зажмуривается на мгновение, боясь то ли меня, то ли своих будущих поступков. Кончики губ вздрагивают в едва заметной улыбке. – Может сразу и библиотеку свою покажешь?

Тихий голос дрожит подтекстом – тщательно спрятанным и хрупким как первый лёд. Я жутко боюсь её напугать, и всё же чувствую, что начинаю понемногу проваливаться. Самообладание во мне трещит и крошится. Вот-вот хлебнёт Машуля мужского внимания. По самое не балуй. Но предложение звучит очень даже заманчиво – в библиотеке есть мягкий удобный диван.

– Пошли, – переплетаю наши пальцы, дурея от усилившегося жара внутри. И когда она в ответ снова улыбается – шире и увереннее, я даже передумываю острить по поводу того, что Маша при желании могла сама всё сотню раз перечитать. Вот честно – всё равно. Благо идти нам недалеко – первая дверь у лестницы, ведущей на второй этаж. Главное не забывать следить, чтобы Машка успевала перебирать ногами. Шаг у меня размашистый, а когда кровь кипит, как сейчас, недолго и волоком дотащить. Нельзя так с ней, девочка она ещё: пугливая, чистая, доверчивая. Нужно сначала подготовить, вытоптать тропинку к самому сокровенному, чтобы сама позволила взять руль в свои руки и доверила вывести к финишной черте. Что нам за той чертой останется зависит только от моей силы воли, которая так некстати завывает аварийной тревогой, будто это у меня первый раз, не у Маши.

– Вот, очень интересная вещь. Рекомендую, – не глядя вкладываю ей в руки первый попавшийся том. – Чумовая книга, можешь оставить себе и читать перед сном.

Моя попытка поддержать непринуждённую беседу рассыпается о короткий смешок.

– Ты уверен? – недоверчиво уточняет она, постукивая ногтем по яркой обложке.

– Энергетическая клизма, – наконец, читаю название. Матерь божья, ну где я так нагрешил? – А что такого? У папы было отменное чувство юмора.

На самом деле я не помню, чтобы старик вообще улыбался, но сейчас мои мыслительные процессы все дружно сконцентрировались в районе паха, поэтому не теряя времени, заменяю книгу на этот раз альбомом. С надеждой, что снаряд два раза в одну воронку не попадает. Ан нет, в моём случае мудрости всё-таки бессильны.

– Погоди, это что? – удерживает Маша альбом за корешок. – Его здесь раньше не было.

И по глазам же вижу, что пытается выиграть время. Она решается. Собирается с духом. И даже меня потряхивает от того, какая тягучая тишина стоит в библиотеке. Всё слишком стремительно. Надо бы сбавить обороты, только как?