Это становится всё труднее и труднее. Даже во время симуляции, когда нет лучшего времени, чтобы распутать эти потенциальные чёртовы чувства, которые меня преследуют, я продолжаю играть в страуса. Я не уверена, что эта стратегия оправдает себя.

Именно тогда Лиам прекращает мои мучения, начиная гладить меня по голове.

– Не нужно пытаться это скрыть. Я тоже не буду скрывать. Знаешь, принятие привязанности от любящих тебя людей сделало бы тебя сильнее, а не слабее. Я не прошу тебя ни о чём другом.

Я проливаю тихую слезу, обнимая его. Не знаю почему, но его слова ложатся на меня огромным грузом. Он отвечает на мои объятия ещё до того, как я это осознаю.

– Мне страшно.

– Я знаю. Я обещаю тебе: что бы ты ни совершила, я никогда не причиню тебе вреда.

– Между нами что-то произошло, не так ли? До Возвращения. И ты заставил меня забыть об этом.

– Я допустил ошибку. Мы никогда не должны были встречаться. Король людей запретил это. Никаких контактов до Пробуждения.

– Я хочу вспомнить. Ты не имеешь права оставлять меня в таком состоянии!

– Я обещаю тебе это!

Именно тогда Лиам исчезает, находясь всё ещё в моих объятиях. Не успеваю я понять, что происходит, как мои глаза широко раскрываются. Сперо? Сперо здесь? У меня кружится голова, это слишком много для меня за один день. Сперо – это белоснежный летающий конь из моего воображения, животное, которое служит мне защитой. Он смотрит на меня своими большими янтарными глазами и приближается, чтобы окружить двумя защитными крыльями. Я делаю глубокий вдох. Я упиваюсь его лошадиным запахом и в то же время бодрюсь от его прикосновения.

После нескольких долгих напряжённых минут я предпринимаю кое-что безумное: я еду на нём верхом. Он выглядит таким реальным. Несмотря на наличие крыльев, у него, кажется, нет сил летать. С другой стороны, он без проблем бегает трусцой. Летающий конь ведёт меня в один из садов ЦРБ, которого я никогда раньше не видела. Он довольно далеко от крыла возрождённых. Этот сад, кажется, ограничен оврагом, уступающим место огромному лесу.

Общение между мной и Сперо невероятно. Не слишком веря в это, с лёгким хихиканьем я наклоняюсь к морде летающего коня, чтобы встретиться с его взглядом.

– Нет, ты всё-таки серьёзно?

Он насмешливо ржёт. Сперо совершает разворот на несколько метров, набирает обороты, ныряет в пустоту и улетает. Я кричу, прижимаясь к нему. Наша синхронизация неидеальна. Это моя вина, я не передала ему достаточно энергии… Когда я чувствую, что он задыхается, мне приходит в голову новая безумная идея. Я решаю визуализировать свой магнетизм, энергию своего тела. Цель состоит в том, чтобы материализовать эту энергию в моих руках. Я не знаю, как это происходит, но это работает. Сначала из моих рук вырывается робкое бело-серое свечение с голубым оттенком, затем эта энергия становится более интенсивной. Я вижу её, чувствую её, теперь я могу сплести сеть, в которую сможет прыгнуть Сперо. В момент, когда летающий конь совершает прыжок, я слышу громкий грохот и крики.

Я открываю глаза. Свернувшись калачиком в кресле, я так и не решилась выйти из кабинета Лиама. Я замечаю, что не единственная, кто подключён к его личному дамагу. Он спешит снять с нас шлемы. На самом деле дамаг – это открытый и лёгкий шлем, который автоматически подключается к различным областям мозга. После первой симуляции доктор дал мне несколько объяснений, начиная с названия используемого механизма: «damagh» в переводе с литературного арабского означает «мозг». Это язык, который до сих пор широко используется в некоторых частях этого мира, как и русский.

Теперь Лиам проявляет внимательность. Он прикладывает к моему лицу влажное полотенце и вытирает кровь, текущую у меня из носа и ушей. Он избегает моего взгляда, пока я смотрю на него. Кто сейчас играет в страуса? Ха-ха. Я всё ещё жду возвращения обрывка памяти, который он у меня украл. Это его проблема, если он нарушил правила.

От нетерпения я в конце концов прочищаю горло.

– Я жду.

– Здесь? Прямо сейчас? Пока у тебя ещё идёт кровь?

– И что? – я стреляю в него взглядом. – Все изменения, которые претерпели возрождённые, были направлены на то, чтобы сделать нас сильнее, верно?! Тогда докажи, что ты хорошо поработал, и верни мне мою память.

Он заливается смехом. Почему, когда я злюсь, мои эмоции выглядят неестественными? Это безумие!

– Ты сама этого захотела.

Он на несколько мгновений отходит, чтобы достать флакон, запертый в потайном шкафу, и протягивает его мне. Я наблюдаю за фиолетовой жидкостью внутри.

– Что это, чёрт возьми, такое?

– Зелье. Оно вернёт тебе память.

Я вздыхаю. Почему он всё время заставляет меня вздыхать? Я хватаю зелье и одним глотком выпиваю весь флакон.

– Ты с ума сошла! Не так быстро!

В ответ я второй раз стреляю в него взглядом. Именно тогда меня охватывает новое головокружение до такой степени, что я позволяю флакону разбиться об пол, в то время как Лиам ловит меня и укладывает на кушетку у стены.

Когда я закрываю глаза, воспоминания возвращаются ко мне. Как я могла забыть всё это? Лиам был моим другом. Не просто знакомым или приятелем, с которым я выпивала. Настоящим другом, которому я доверяла! Человеком, который всегда поддерживал меня… которого я считала надёжным до такой степени, что он защищал меня и мои интересы. Воспоминание о нём, будто это была наша первая встреча – ложное. Он имплантировал его мне, потому что не мог выбросить из головы. Наоборот, это была наша последняя встреча в аэропорту, а не первая… Он сопровождал меня, чтобы убедиться, что у меня не будет проблем.

Между нами никогда ничего не было. Мы были друзьями, и он поддерживал меня во всех моих начинаниях. Он тот человек, который приходил ко мне домой с шампанским в час ночи после работы, чтобы отпраздновать мой переезд в новую квартиру (которую он мне нашёл), а затем ложился спать на диван. Он также был человеком, который познакомил меня со своими друзьями-бизнесменами и пригласил меня посетить крупнейшую мануфактуру столицы, чтобы помочь мне в создании собственного бизнеса. Он был рядом, даже хотя я не хотела парня, в которого могла бы влюбиться. Вот насколько велика его непредубеждённость и бесконечная доброта.

– С тобой всё в порядке? – спрашивает он меня, подходя ближе.

Неважно, сказал бы он эту фразу или что-то другое, я бы всё равно это сделала… Я встаю и даю ему пощёчину!

– Я это заслужил, – говорит он с улыбкой, которую едва пытается скрыть.

Затем я прыгаю к нему в объятия, слишком счастливая, что снова его нашла.

– Никогда больше не делай со мной такого, иначе в следующий раз тебе понадобится лечебное зелье, – прошептала я ему на ухо.

– Обещаю.

Вот тут-то я понимаю, что собираюсь предать одного из моих лучших друзей. Одного из тех немногих людей, которым я доверяю, чтобы защитить себя. О, нет! Слёзы текут сами по себе. И он начинает извиняться, всё сильнее сжимая меня в объятиях, потому что убеждён, что моё горе – его вина. О, вот и всё, но что я сейчас делаю? Каким человеком я стала? Я не могу предать одного из самых близких мне людей, тем более что он никогда бы не нанёс мне такого удара. В глубине души я всегда это знала. Я плохая.

– Нет, не волнуйся, тебе не нужно извиняться. Правда! Мне очень жаль… Это всё эмоции бьют через край. Всё это – симуляция, встреча с тобой, этот новый мир, мои способности – то, от чего можно сойти с ума! Мне просто нужно навести порядок в своей голове.

В этот момент Эмили находится в панике. Через приоткрытую дверь я вижу за пределами кабинета колоссальный беспорядок: перевёрнутая мебель, разбитые окна…

– Я признаю себя виновным, – шутит Лиам, который всё ещё крепко держит меня в своих объятиях, хотя медсестру это совсем не рассмешило.

Пусть это безумно, но я чувствую себя хорошо в его руках. Эмили, игнорируя наше приветствие, сухо отвечает: