У возрождённых также есть компьютер, примерно такой же, как и в человеческий период. Но связь с остальным миром ограничена. Как это удивительно… По крайней мере, у нас есть доступ к целому ряду фильмов: как нашей эпохи, так и современных, с участием эльфов, нимф, оборотней и чародеев. Реборны появляются время от времени, но ещё мало представлены. Я бы посмотрела, как хорошо играет Эмма. Она такая красивая… Она бы непременно преуспела в этом. Мне очень нравится смотреть комедии, в которых показаны стереотипы каждого вида, а также интересно наблюдать за романами между двумя разными расами. Интересно, с каких это пор я стала такой простушкой?

Изначально нас заверили, что ограничения в подключении компьютера носят временный характер и продлятся всего несколько месяцев. Это своего рода защитная мера. Я никогда не разбиралась в компьютерах… Вот почему я веду себя старомодно, роясь в библиотеке. Я предполагаю, что врачи или кто-либо из руководства ЦРБ, скорее всего, следят за нашими компьютерами. Поэтому я решила не привлекать к себе внимания, избегать ввода в строку поиска слов, которые выдали бы меня… Например, слово «Сопротивление».

С каждым днём мы формируем из возрождённых всё более сплочённую группу. Надев новое платье на вечер, я направляюсь в комнату Эммы, которая меня уже ждёт. Моей подруге нравится делать мне причёски и печь пироги, которыми мы потом делимся. Иногда она говорит, что могла бы открыть парикмахерскую. Однажды, когда мы едва были знакомы, я проникла в её комнату. Я шла в свою, и меня привлёк компьютерный голос. Эмма сидела за компьютером, отрабатывая свой голландский с помощью языкового программного обеспечения. Это один из основных языков, на котором говорят как во Фрее, так и в Гайсте. Не в силах противостоять своему любопытству, я напрягла слух и постучала в дверь. Этот язык напомнил мне Лилль, потому что у нас было много туристов из Бельгии и Нидерландов. С тех пор Эмма стала одной из моих самых близких подруг.

Весь ЦРБ оснащён базовыми средствами перевода, а это значит, что, вне зависимости от того, на каком языке говорит каждый человек, всё автоматически переводится и понимается собеседником по умолчанию. Кроме того, эти языковые программы очень специфичны: они тоже заколдованы. Они позволяют мгновенно изучать языки.

Поскольку доктора являются референтами реборнов, я не лишила себя возможности практически обругать своего:

– Могу я узнать, почему ты запрещаешь мне доступ к такого рода программному обеспечению? – спросила я тоном, который не смог скрыть моего раздражения. – Ты прекрасно знаешь, что я хочу улучшить свой русский и арабский. И у меня много работы, если я хочу говорить на этих языках правильно.

– Это ты осмеливаешься задавать такие вопросы? – усмехнулся он, заставив меня вскипеть ещё больше.

Я стреляла в него взглядом, пока он терпеливо ждал, кода меня наконец осенит. Что ж, всё в порядке, я прекрасно понимала, почему этот вопрос показался неуместным. Частично я изучала языки под воздействием алкоголя с иностранными студентами. Кроме того, в свободное от работы время я давала кыргызам уроки французского языка.

– Прощай, межкультурное измерение. Но… ладно, без носителей я могу долго её искать, эту межкультурность!

– Ты, которая так любит тусоваться в библиотеке, можешь изучать язык и его цивилизацию по книгам, – усмехнулся он, когда я, вздохнув, бросила на него измученный взгляд.

Это действительно несправедливо. Этот метод используется всеми. Почему я должна быть лишена этого? Если весь мир может говорить на всех языках, а я нет, то я практически начинаю выглядеть как инвалид. Но Лиам оставался непреклонным, как и Эмили, которая стала ещё более строгой, утверждая, что я пойму причину этого позже. Этот разговор напомнил мне о взрослых, которые говорят детям: «Ты поймёшь, когда вырастешь». Это всегда меня раздражало! Ты же можешь объяснить всё сейчас, и сегодня я буду ложиться спать менее глупой. Но поскольку я уважаю Эмили, я решила подчиниться решениям врача.

В своей комнате Эмма с удовольствием делает мне причёску. Для нашего вечера хорошенькая француженка решила заплести мне корону. Иногда мы ночуем вместе – как по будням, так и по выходным. Это утешает и успокаивает нас. То же самое обстоит с Сайто. Хотя у меня бывают моменты, когда я чувствую настоящую потребность побыть одной, мне нравится спать рядом со своими друзьями.

Мы спускаемся вместе с Эммой, и я приветствую первых реборнов, которых мы встречаем объятиями, сохранив склонность обнимать всех остальных. Весь вечер я разговариваю, смеюсь, танцую… Я скучала по алкоголю и его эффекту. Я наслаждаюсь настоящим моментом, позволяю себе двигаться в ритме музыки и разговоров. В такие минуты я забываю обо всём. Я вернулась к своей прежней жизни: я всего лишь простая студентка, которая любит всё самое обыденное.

Я замечаю, что перешла стадию «очень навеселе, но ещё не пьяна», когда я начинаю танцевать вокруг стойки для танцев на пилоне; прыгаю, чтобы приземлиться с большим трудом. Это моя жизнь. Настоящая я.

– Тебе когда-нибудь говорили, что ты сумасшедшая? – спрашивает меня один из моих товарищей, поднимаясь на ноги.

– Я была француженкой, влюблённой в Кыргызстан. Как ты думаешь?

На мою реплику он разразился смехом. Тем не менее, я не виновата, что никто, кроме любителей трекинга, похоже, не слышал об этой проклятой стране! Похоже, я только что сама дала ответ на вопрос.

– Хочешь, я принесу тебе ещё напиток?

– Всегда!

Вечеринка в самом разгаре, и я выхожу подышать свежим воздухом в саду. У меня кружится голова от алкоголя, мне нужно подышать. Я смотрю на звёздное небо и прислушиваюсь к звукам природы с бокалом в руке, слегка покачиваясь на ногах. На этот раз усталость даёт о себе знать, особенно когда я понимаю, что забыла поесть. Но в еде вроде недостатка нет. В распоряжении реборнов сегодня шведский стол, где можно заказать абсолютно всё. Но, как обычно, я об этом только подумала… А на деле сразу же набросилась на выпивку! К счастью для меня, приём у доктора, назначенный на следующий день, проводится с Эмили, а не с Лиамом. Так я получу менее суровую проповедь. Я хихикаю, наблюдая за тем, как два реборна уединяются в тёмном углу сада. Я бы ни за что на свете не променяла свою независимость на это, но я всегда рада за людей, которые веселятся и идут к тому, чтобы стать парой.

Я допиваю остаток своего бокала одним глотком, прежде чем отпустить его. Различные бытовые заклинания предназначены для уборки или для того, чтобы собрать все вещи и вернуть каждую на своё место. Мой бокал был отправлен прямо на кухню для мытья. В обычное время я бы с удовольствием танцевала весь вечер, но сегодня я не чувствую, что нахожусь в отличной форме, поэтому предпочитаю лечь спать. Сегодня я усвоила один из первых уроков, который преподают иностранным студентам: всегда есть перед вечеринкой с алкоголем. Я потеряла эту привычку. Мне очень жаль… Я больна, и это на моей ответственности. И в данный момент мысль о том, чтобы проглотить что-нибудь твёрдое, меня действительно не прельщает. Что подумает призрак? Возможно, он был бы разочарован.

Я приветствую реборнов, с которыми ещё не здоровалась, а затем поднимаюсь в свою комнату. По пути я качаюсь и натыкаюсь на стены слева и справа. Вау! Возможно, я дошла до стадии «пьяна». Это заставляет меня осознать, что ходить прямо не так-то просто! Особенно когда я начинаю чувствовать покалывание по обе стороны моего тела. Возможно, проблема не в алкоголе, а во мне… У меня, должно быть, есть несколько недостатков. В противном случае, почему у меня сейчас такое ощущение, будто я получаю электрический разряд изнутри? Как только я достигла своей комнаты и едва закрыла дверь, у меня закружилась голова.

Я с трудом волочусь до кровати. Я ложусь на спину, я закрываю глаза, надеясь прийти в себя. Но у меня не получается этого сделать… Я чувствую себя очень плохо, и моё состояние продолжает ухудшаться. Моё тело бьётся в конвульсиях, как будто всё начинается от сердца и распространяется по рукам и ногам, вплоть до пальцев… Ну, это может быть серьёзно. Или нет… Посмотрим, насколько хорошо хирурги поработали с моим генетически модифицированным телом.