– Ты чуть не сошла с ума.

– Наверно, не знаю. Я так устала и измучилась, так хотела уйти, исчезнуть. Но у меня никак не получалось.

– Но сейчас тебе нравиться здесь?

– Все странно. Я чувствую себя беспомощной.

Она грустно улыбнулась и продолжила попытки.

Я не сдержался и скрипнул зубами. Ладно, подумаю об этом всем потом.

– Дай руку. – я протянул свою ладонь вперёд.

– Моя рука пройдет сквозь твою.

– Просто доверься и дай руку.

Она неуверенно протянула руку и коснулась моей ладони.

Взгляд Нины метнулся от наших рук к моему лицу и обратно. Ее пальцы упирались в подушечки моих пальцев.

– Но, как…?

– Сейчас я напитываю руки темной энергией. Тебе нужно поймать это ощущение. Когда ты поймёшь, как это, сможешь усилием воли ненадолго сгущать свою проекцию. Это отнимает много сил, поэтому часто так делать не получится.

Я обхватил ее призрачную руку и провел вверх по предплечью. Плечи девушки поднялись, словно она хотела отстраниться, но потом опустились расслабляясь.

Я шагнул ещё ближе. Почти в плотную. Если бы она была жива, наши дыхания смешивались бы. А тепло наших тел передавалось друг другу.

– Сосредоточься на прикосновении.

Я обхватил и вторую ее руку. Провел по плечам, коснулся шеи. Нина, распахнув глаза, впитывала мои прикосновения. Я вновь спустился к ее кистям и сжал сильнее, чтобы она почувствовала давление.

– Чувствуешь?

Она кивнула, сморщив лоб.

– Нет, расслабься. Ты должна понять это душой, всем своим естеством. Как солнечный луч или влажный бриз.

Погладил ещё, переплел наши пальцы.

Нина закрыла глаза и улыбнулась. По мелким складкам у носа и губ я видел, что сиять улыбкой для нее норма.

Минут через десять она отняла руки.

– Я, кажется, поняла. Можно я попробую?

– Конечно.

Я провел рукой по красной шкатулке, холод лакового дерева остался на пальцах.

Нина колебалась. Естественно, ей не хотелось разочаровываться. Я бы на ее месте тоже получше сконцентрировался.

Тонкие пальчики погладили воздух над крышкой. Нина попробовала подцепить замочек большим пальцем, но движение вышло порывистым и резким.

– Ничего не вышло. – грустно озвучила она.

– Ещё раз.

– Ничего не получиться.

– Ещё раз. – с нажимом повторил я.

Она закатила глаза и протянула руку вновь, явно разочаровавшись.

– Медленно и плавно. Не откидывай, просто открой.

Нина замедлила движение и мягко положила руку на шкатулку. Изящные пальчики пробежалась по бликующей поверхности и плавно открыли ларец.

Гостиную наполнили нежные звуки мелодии.

– Это вальс. – прошептала Нина.

Словно не могла поверить в содеянное.

– Угу. Потанцуем? – предложил я.

– Но… Я.. не одета, – она осмотрела свое простенькое платьице – да и как? Я же не настоящая!

– Закрой глаза. Закрой! – я дождался пока она смежит веки – Вот так. А теперь представь платье своей мечты. Каждую деталь, почувствуй все его складки на себе, мягкость его ткани. А теперь резко выдохни и подпрыгни.

Она проделала все действия и распахнула глаза. Теперь на Нине красовалось длинное платье, с открытыми плечами и скромным вырезом.

– Здорово! – просияла она – От прыжка и выдоха энергия образуется? Все дело в этом?

– Конечно нет. Просто хотелось посмотреть, как ты прыгаешь.

– Влад. – укоризненно протянула Нина.

– Что? – ухмыльнулся я.

Заправив рубашку в штаны, застегнул жилет и протянул руку Нине открытой ладонью вперёд. Она колебалась, но я видел, как она хочет принять предложение.

Видимо тогда в другой жизни она очень любила танцевать.

Я четко увидел момент, когда она решилась. Сделала шаг назад, присела в реверансе. Ее подбородок взлетел вверх, а рука вспорхнула и опустилась на мою ладонь.

Мелодия классического вальса нарастала. Раз два три, раз два три, раз…

Ночь…. Свет…Стук сердца…. Звук моих шагов по паркету отбивает ритм вальса. Раз два три, раз два…Жизнь…Смерть …Все растворяется… Призрачное платье Нины развевается в лунном свете…Шаг… Бред…Пытка надеждой и боль…. Мы танцуем на краю бездны. Раз два три, раз два три…. Ещё шаг, ещё одно движение, и мы полетим в ее темные объятия. Но рука Нины лежит в моей руке, и не смотря на зыбкость этого, я не могу отпустить ее. Я не хочу отпускать.

Мелодия начинается сначала. А мы кружимся в такт. Раз два три, раз….

Часы бьют начало нового часа, и мы плавно останавливаемся.

– Спасибо. – шепчет она и делает шаг назад разъединяя наши руки.

– Пойдем в большую гостиную, мне нужно выпить.

Я не жду согласия, просто знаю, она пойдет со мной. И она оправдывает мои ожидания. Может Нине интересно со мной, может дело в моем обаянии. А может единственная причина в том, что сейчас мы самые одинокие люди во всем мире.

Коньяк греет мое нутро и душу, отвлекает от тяжелых мыслей. Нина, поначалу с опаской глядящая из своего угла, расслабляется.

– Расскажи мне что-нибудь интересное. – прошу я.

– Что именно?

–Ну не знаю, расскажи о своей работе или жизни?

По скептически поднятым бровям, понимаю – ни демона она мне не расскажет. Как же я задолбался стучать в эту стену. Её молчание бесит. Ну раз она не хочет говорить, то я больше не стану спрашивать. Чего интересного она может мне поведать? Наверняка Нина жила неприметной жизнью серой мыши. Копалась в своих артефактах и ютилась в маленьком домике. Здесь нет ничего интересного.

– Может ты знаешь интересную историю? – спрашиваю вновь.

– Как насчет сказки?

– Давай сказку. – согласился я.

– На южном склоне горы Рияны жил старик. Он был мудрым и добрым. Старик прожил свою жизнь, помогая другим и славя Святых. А после удалился жить в скит, чтобы постичь природу вещей и обдумать свои деяния.

– Он принимал какие-то травы? – перебил я её – Или может настойки?

– Влад! Это детская сказка! Он просто думал и созерцал!

– Пока звучит довольно скучно. Ну ты продолжай, вдруг там дальше что-то интересное.

– Спасибо, Влад. – она укоризненно поглядела на меня.

Я уже собрал внушительную коллекцию её «укоризненных» взглядов и каждый из них приносил мне удовольствие.

– Так вот старик долгие годы провел в своем отшельничестве, обдумывая эту жизнь. И дела его праведные служили ему подспорьем. Сезоны сменяли друг друга, а старец все никак не мог постичь смысла жизни. Его печалило, что за всю жизнь он не оставил никого, кто стал бы скорбеть о нем.

В один из серых и дождливых дней к старцу постучался гость. Он был закутан в плащ, и старик не рассмотрел его лицо. Но голос и слова гостя так понравились старику, что он проговорил с ним целый день. Они говорили обо все на свете, старик рассказывал свою жизнь, свои надежды и чаяния. А гость внимательно слушал, не давая оценки, просто слушая.

Когда на мир опустилась ночь, гость ушел, а старец вдруг осознал, как легко и хорошо ему стало на душе. Словно все тревоги и печали ушли. Старец ещё долго смотрел вслед уходящему гостю, а затем отправился спать.

Нина закончила рассказ, и задумчиво уставилась в окно.

– И какая мораль у этой сказки?

– Ну как же! Все и так понятно. Нам всем нужно хотя бы раз в жизни выговориться. И чтобы тот, кто слушает не осуждал, а просто слушал. Таким образом мы можем обрести покой.

– Ты серьезно сейчас? – пораженно спросил я.

– Ну да.

Меня и раньше удивляла наивность Нины, она словно колокольчик, растущий в поле и никогда не видевший шипов садовой розы. Но сейчас удивление перешло на какой-то новый уровень.

– Нина, я не хочу переворачивать твое видение мира, – ложь, конечно, ещё как хочу – но эта история о старике, который впустую тратил свою жизнь, разглядывая горизонт и траву под ногами. Который жалел себя, потому что был эгоистом, а в итоге покой обрел только когда к нему в гости заглянула смерть.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».