Литмир - Электронная Библиотека
A
A

– Неужели мы скоро поженимся? Неужели совсем скоро я стану счастливой?

– А разве ты сейчас не счастлива? – тихонько рассмеялся я, нежно целуя ее в лоб.

– Счастлива, – Лена облегченно вздохнула и провела рукой по моим волосам. – Счастлива, но меня упорно преследует страх потерять тебя, я чувствую, что теряю тебя. Скажи, что это не так.

Я лишь рассмеялся в ответ на ее глупые страхи.

– Ну что ты, любимая, – попытался я успокоить ее, – не говори глупостей, мы всегда будем вместе.

Лена одарила меня очаровательной улыбкой и тяжело вздохнула.

– Ну что еще? – недовольно буркнул я.

– Пойдем сегодня ко мне? – ласково спросила она.

Я натянуто улыбнулся и ответил на ее призыв будничным: «Пойдем…»

9.

Этот день… до мельчайших подробностей вспоминал я его, пытаясь найти щелочку, лазейку, хоть малейшую зацепку, но все напрасно: он был так похож на остальные будни, но так разительно по духу от них отличался. Казалось, с самого утра что-то отвратительно навязчивое витало в воздухе; весь день меня преследовала песенка «Приходи ко мне, морячка, я тебе гитару дам…», которую, кстати говоря, я всегда не любил… Но все по-порядку.

Проводив Лену на работу (в тот день она подменяла подругу), я направил свои стопы домой, сгибаясь под сумасшедшей тяжестью солнечных лучей (погода обещала быть жаркой, что, впрочем, так и было) и отирая бегущий ручьями пот носовым платком.

Первое, что я услышал, придя домой, был натужный рев и раздраженное громыхание посуды, причина сего шума была мне известна и потому, не тратя времени на пустяки, я взялся за ее решение.

Первым делом я направился на кухню, где орудовала какофонией кастрюль мама, получившая подтверждение своим худшим опасениям насчет Маринкиного экзамена по алгебре. Она действительно была раздражена: по лицу ее метались тени недовольства и разочарования.

Я легонько обнял ее за плечи и, настойчиво заглядывая в глаза, спросил:

– Что произошло?

– А то ты не знаешь, – хмуро бросила мама, избегая моего взгляда.

– Мама, а что было у тебя по математике в школе? – хитро прищурившись, спросил я.

– У меня? – мама озадаченно посмотрела и вдруг смутилась, залилась краской и отвернулась к раковине.

– Ну, вот видишь, – облегченно вздохнул я. – А ведь она твоя копия от кончиков ногтей до кончиков волос, твоя дочь.

– Я же хочу, как лучше, – зло буркнула она, яростно составляя чистые чашки на полку.

– И я тоже, и Маринка, – все хотят, как лучше, а получается… – я невольно запнулся, – так, как получается. Надо быть проще, надо уметь мириться с фактами, ведь от них все равно не скроешься. Что, из-за этого экзамена теперь весь мир развалится?

– А ты, однако, решил меня поучать, да? – совсем уже без злобы, скорее весело, спросила мама. – Не дорос еще.

Я облегченно рассмеялся и, чмокнув ее в щечку, пошел успокаивать обиженную сторону.

Маринка сидела на кровати, крепко обняв плюшевого медвежонка и, обильно поливая его слезами, являла собой довольно печальное зрелище.

Я примостился рядом с нею и сурово рявкнул:

– Прекратить!

Маринка сразу замолчала и изумленно захлопала ресницами, сгоняя пелену слез.

– Хватит строить из себя маленькую глупую девочку, пора научиться самой решать возникшие проблемы, а не забиваться в угол и лелеять униженную гордость, упиваясь жалостью к себе.

Я увидел, как в глазах сестры зарождается праведный гнев; она кинула мне в лицо заплаканного медведя и оскорбленно возмутилась:

– Это я упиваюсь жалостью?! Нет, это уже переходит всякие границы, мало мне было унижений от родной матери, так теперь еще и ты!

Тирада моя вызвала ожидаемое действие, слезы и плаксивое настроение уступили место оскорбленному самолюбию.

– Марина, – ласково сказал я, теребя медведя за ухо. – Давай, будем взрослыми людьми, а взрослые люди умеют принимать неприятные для них заявления, не выказывая недовольства и гнева.

Я протянул ей руку, и она крепко пожала ее. В глазах Маринки неожиданно загорелся веселый огонек, и она прощебетала:

– Будем взрослыми людьми!

– И не вздумай обижаться на маму, – строго предупредил я.

Обед начался в напряженном молчании, говорил только я один, пытаясь вовлечь в разговор то одну, то вторую враждующую сторону, и к концу трапезы мои героические усилия возымели действие: мама и Маринка скупо, но все же разговаривали друг с другом.

После обеда, чрезвычайно довольный собой, я прилег немного отдохнуть (ночь, да и начало дня выдались нелегкими); я закинул руки за голову и мечтательно закрыл глаза: все складывалось удачно, очень удачно, если бы не одна маленькая иголочка, пощипывающая мое чувствительное сердце…

Разбудила меня Маринка, глазенки ее весело сверкали и хитровато щурились.

– Чего тебе? – недовольно пробурчал я, пытаясь перевернуться на другой бок.

– Там к тебе девушка пришла, ну та, старая знакомая, она тебя на улице ждет…

Не успела она договорить, как я соскочил с кровати и принялся приглаживать свою помятую одежду и взлохмаченные волосы.

Маринка понимающе и нагло улыбалась, следя за моими действиями, что привело меня в раздраженное состояние духа. Ничего не сказав в ответ на любопытный взгляд, я вышел из дома.

Люся стояла у подъезда и нервно теребила свою маленькую черную сумочку. Сердце мое сильно забилось, когда она неуверенно улыбнулась и подала для приветствия худенькую ладошку.

– Здравствуй, – сказала она, слегка пожимая мою руку.

– Привет.

– Прогуляемся немного? – Люся жестом указала на небольшую аллею, тянувшуюся от детской площадки к парку.

Я кивнул, и мы пошли. С минуту Люся угрюмо молчала, а затем прямо, без обиняков заявила мне:

– Я тебя люблю.

Я почувствовал себя крайне неловко; остановился у старого ясеня и прислонился к его стволу, сложив на груди руки. Люся тоже остановилась, но избегала смотреть на меня, в то время как я внимательно рассматривал ее осунувшееся как-то сразу личико.

– Зачем? – так же прямо спросил я.

– Не знаю, – пожала она плечами и, наконец, подняла на меня глаза. – Не знаю, просто так суждено. Ты ведь не бросишь свою невесту, да?

– Не брошу, – ответил я, ковыряя пальцем кору на дереве. Бурю моих чувств в тот момент не смог бы описать даже великий мастер слова, а я себя таким не считаю. – Я знаю, Люся, что в жизни хоть иногда нужно совершать решительные поступки, но я не брошу Лену, она мне нужна.

– Лена, – задумчиво сказала она, потеребив пальцами мочку уха. – Вот значит, как ее зовут, Лена…

– Послушай, Люся, – нетерпеливо оборвал ее я. – То, что было с нами, это было… здорово, просто прекрасно, это было, но прошло. Я испытываю к тебе, и не могу этого скрывать, большую симпатию, ты очень хорошая девушка, и однажды найдешь человека, который будет достоин твоей любви, но не я… У нас разные дороги.

Люся угрюмо молчала, чертя носком ботинка на земле какие-то фигуры, некоторое время я смотрел на ее манипуляции, затем продолжил, чувствуя не облегчение, а невыносимую муку, от которой хотелось бежать.

– Все сложилось неудачно, милая, встреть я тебя раньше, возможно, все было бы иначе, но теперь…

– Теперь у тебя есть невеста, – резко сказала она, не поднимая головы.

Я чувствовал, что оправдываюсь перед ней, и это меня ужасно злило, я не мог выразить мысли словами, и это меня злило, я хотел видеть ее глаза, но она упорно избегала моего взгляда, и…

– Люся, посмотри на меня, – почти взмолился я.

Она медленно подняла голову и впилась печальными карими глазами в мое лицо. Я сожалел, сожалел обо всем, что натворил, но у меня не было ни сил, ни смелости, чтобы сделать тот шаг, о котором просили эти горящие глаза. И Люся поняла это, поняла и перестала бороться, цепляться за последнюю ниточку, которая связывала нас.

– Я очень люблю тебя, красавчик, ни одна женщина никогда не будет любить тебя сильнее, чем я. Я столько лет скиталась по стране, чтобы увидеть эти твои глаза, и я даже не хотела большего. Я говорила с тобой, прикасалась к тебе, может быть, это смешно, но я счастлива этим, и только этим буду жить. Наверное, я просто одержимая. Вот и все. А сегодня ночью я уезжаю, и больше не вернусь в этот грязный городишко, но если ты хочешь, я останусь, останусь, ни на что не рассчитывая и ничего не прося. Все, что у меня есть, это глупое сердце и моя любовь, и все я предлагаю тебе и ничего не прошу взамен.

20
{"b":"829015","o":1}