Гена, здравствуй!

Извини, что так долго не писал, у нас тут в округе выбросили сахар.

Новостей много, но впрямую всего не скажешь, так что соображай между строк.

Живем мы хорошо… Понял, да? (То есть хорошо, что еще живем.)

Немного о себе. Приторговываю фельетонами, монологами. Фельетоны идут хорошо, рублей по триста, а то и четыреста дадут, если отгадаешь, кого сейчас надо гробить.

Если про секс, то с руками оторвет эстрада. Но с питанием неважно, и о сексе пишу больше по памяти, хорошо бы с извращениями написать, да где уж, хоть как-нибудь.

Тебе, конечно, интересно положение в нашей Юго-Западной префектуре. У нас новый гимн, ноты и слова вышлю с надежным человеком. Герб изменился — на желто-загазованном фоне часть кольцевой дороги и лес, в центре, как символ нашего богатства и свободолюбия, человек, торгующий цветами на Черемушкинском рынке.

Что еще изменилось?.. Почти все жители хотят стать евреями. Почему — не знаю. Раньше в нашей префектуре было наоборот.

Разговор в народе сейчас один — «почем вчера» и твою мать почем уже сегодня».

Пьянство на улицах, слава богу, исчезло, узнаем о нем только из газет — если кто выбросится из окна или пырнет ножом-вилкой отца-мать. Много не пишут, но зато каждый день.

Что еще из духовной жизни?.. На каждом углу продают книги, в основном «Библию» и «Технику секса».

Как у тебя с техникой?.. В смысле, есть ли книга?.. Если нету, я вышлю.

Что еще?.. Очередей у нас практически нету. Если что выбросят в продажу — тут же образуется давка. А очередей давно уже не видел.

Все остальное по-прежнему: обещают землю крестьянам, фабрики — рабочим, власть — Советам (Понял, да?)

До тебя, наверное, донеслось о наших натянутых отношениях с Западной префектурой. Нашей вины нету, мы за общечеловеческие ценности, за демократию, за терпимость ко всем вероисповеданиям, тем более у нас с ними общие исторические корни, они — наши братья навек, но они же — нелюди, гниды! Они у нас еще поплачут кровавыми слезами.

Простой тебе пример, первый попавшийся — у нас начали заниматься милосердием и тут же (!) у них… Ну, не гниды они?

Милосердием у нас, конечно, занимаются те, кто получает гуманитарную помощь.

Гена, получаешь ли ты гуманитарную помощь?

Прости, совсем забыл спросить о здоровье. Как ты?.. Если что, дай знать. У нас тут объявился один мужик, ему можно верить, ему были виденья всякие, и все сбылось один в один, он — святой, в общем, у него слюна целебная. А цена подходящая, три плевочка — двести пятьдесят долларов.

Еще из новостей. У метро нашего «Ясенево» сидит много редкого народа: ясновидцы, колдуны, экономисты — дают прогнозы, избавляют ото всего на свете.

Откуда у людей способности берутся?.. Есть тетка, ее током вдарило — теперь к грудям утюги прилипают, к рукам — деньги.

Вообще последнее время много объявилось загадочных людей и в подземных переходах, и на самом-самом верху. (Понял, да?)

Ну, вот, пожалуй, и все.

Целую тебя. Наши все обнимают всех ваших.

Люди уже ничему не верят, даже сигналам точного времени.

Их обманывают на каждом шагу, вот они и не верят.

Я бы, будь моя воля, карал за вранье… Особенно тех, кто в руководстве. Жестоко карал!.. К высшей мере наказания на Руси!!

Я бы тому, кто врет, взяток не давал.

Мы сейчас хуже стали знать социальную сторону своей жизни. Сексуальную лучше стали знать, а социальную хуже.

По сексуальной много появилось литературы: «Он и она», «Он и оно». «Оно и оно».

Да и без литературы многие в состоянии разобраться, где что к чему.

А вот отношения между государством и народом, явления общественного порядка не всегда и не всем понятны. Это — прореха в нашем знании нашей жизни.

Если попытаться социальные явления объяснить терминами из сексуальной жизни, то, возможно, многое и прояснится.

Ну, например:

Митинги, демонстрации — это оральный секс.

Действие указов президента — это импотенция.

Сочетание рыночных отношений с плановой экономикой — попытка непорочного зачатия.

Рост цен — изнасилование в изощренной форме.

Защита малоимущих — проституция.

То, что государство делает с нами, — секс.

То, что мы делаем с государством, — мазохизм.

Отношение к родной природе — скотоложество.

Отношения между властью и мафией — любовь.

И так далее.

(черный юмор)

На рынок, конечно, лучше всего идти с утра и в воскресенье — выбор богаче и торговаться можно.

— Это у вас что?

— Кошка.

— Сибирская?

— Сиамская.

— Почем?

— Семьдесят за кило. Берите, женщина, кончаются.

— Мне на котлеты бы.

— На котлеты вот возьмите лучше бульдожинки или хоть овчаринки, по восемьдесят отдам.

— Парное?

— У нас только парное! Как же?.. Нетто мы нелюди?.. А тухлятинку всегда с того конца зала продают.

— А если я возьму много, нельзя подешевле?

— Отчего нельзя? Надо же по-человечески друг к другу, с пониманием. Мы же не звери какие-нибудь. Завернуть вам?

— Мне бы еще что-нибудь такое… для гостей. Не найдется?

— Отчего не найдется? Вот для гостей дворняжинки возьмите.

— Нет, нет, у меня приличная публика, артисты… с Таганки.

— Тогда вот… на вас смотрит.

— Что это?

— Сенбернаринка. Артистам ее только подавай. Если кто спрашивает сенбернаринку, то уж и не гадай — точно артист. А с Таганки они и не вылезают отсюда. Писатели будут?

— Надеюсь.

— Вот берите. Прячьте сразу, а то оторвут с руками. Прячьте, прячьте!

— А что это?

— Язык собачий. Из властей никого не ожидаете?.. Из мэрии?

— Нет.

— Жаль. Канарейки есть, вчера только забили… Детям тогда возьмите, побалуйте детей чтобы здоровые были, чтобы людьми выросли… По девяносто канареечки.

И вы берете и уходите довольный, сопровождаемый довольным взглядом продавца. Это в воскресенье.

А зайди на рынок в будни днем — грусть, тоска, запустение. Ничего, кроме крысятины по двести за кило, нету. В будни народу нас как-то звереет.

А чего звереть?.. Продавай крысятину по сто пятьдесят — и всем будет хорошо.

По-человечески надо жить!

Тужимся мы сейчас и нравственно возродиться, и материально разжиться… Аферисты! Никогда нам одновременно эти два дела не удавались.

Всегда у нас как было?.. Если идеалы вверх, то тут же мы материально мордой об землю.

А идеалам нельзя было изменять. Не зря же отцы-деды проливали кровь!., дедов-отцов.

Главное — хоть бы раз материально вверх, а идеалы мордой об землю. Ни разу.

Врагов всех переловили: ученых, врачей, инженеров, писателей, все свои остались, все товарищи — жрать опять нечего.

Одновременно чтобы поднять и идеалы, и еду еще нам не удавалось ни разу.

И сейчас тоже… трудно себе представить, как это может случиться.

Ну, вот тебе вещь какая-нибудь нужна, а ее нет… а она тебе позарез. И вдруг есть возможность хорошему человеку сунуть в лапу — и вещь твоя.

Что, ты будешь раздумывать?.. Нет, конечно. Суешь ему скорее в лапу, в карман, во все, во что у него суется.

Стыдно? Да. Но вещь твоя.

А чтобы одновременно и не совать и вещь получить — воображения не хватает.

Поэтому нам надо что-то одно выбрать, наверное, нам надо сперва материально разжиться, потому что совесть может еще потерпеть. Материально мы уже одной ногой в гробу, а совесть… она же есть не просит.