— И вам не хворать, — без особой приязни посмотрел на прибывших квартирмейстер.

— Нам бы капитана вашего повидать.

— По какой надобности?

— Илья, ты разве не признал меня? — выступил вперед Калашников. — Помнишь, на сговоре гуляли…

— Много вас тут таких шляется! — пожал плечами часовой. — Тебя я знаю, а твоего приятеля не видал.

— Так я ж Ленька Пантелеев!

— А по мне хоть Япончик!

— Мишка! — вихрем выскочила из люка Таня и повисла на шее у брата.

— Привет, сестренка! — радостно прогудел великан, обнимая ее.

— Ты как здесь?

— Да вот прилетели, хотел увидеться, а ваш цербер не пускает!

— Приказ такой, кого попало не пускать, — пожал плечами Богомаз.

— Кто там? — выглянул на шум Вахрамеев.

— Здравствуй, Игнат Васильевич. Мы тут к вашему командиру пришли, а нас не пускают.

— Почему? — вопросительно посмотрел на часового боцман.

— Так сказано было, что придет капитан Пантелеев, а тут какой-то Ленька!

— Ну ты, земеля, даешь! — изумился капитан «Нерюнгри». — Мы ж только с рейда!

Вид у него, впрочем, был и впрямь не слишком презентабельным. Форма мятая и кое-где со следами огня. Довершали образ грязные волосы, неровная щетина на щеках, криво остриженные ногти на руках с въевшейся в кожу пороховой гарью. Даже немного перепачканный мазутом Калашников и тот выглядел опрятнее. В противоположность им члены экипажа «Ночной Птицы» щеголяли в новенькой, с иголочки наглаженной форме, вычищенных до зеркального блеска ботинках, а уж про стрижку и бритье и говорить нечего. Это для бывших абордажников с «Паллады» было нормой.

— Здравия желаю, Мартемьян Андреевич, — поприветствовал работодателя Пантелеев, когда его, наконец, пустили, после чего добавил с плохо скрытым раздражением. — Вы уж извините, за внешний вид-с, война тут у нас!

— Проходи, Леонид Иванович, — любезно встретил его Колычев. — Рад видеть тебя в добром здравии.

— За это спасибо. Пока Бог грехи терпит.

— Твой корвет тоже в спасательной операции был задействован?

— Было дело, — потемнев лицом, скупо отозвался капитан.

— Судя по твоей реакции — безуспешно?

— Вроде того…, — помрачнев еще больше, неопределенно ответил Пантелеев, явно не желая вдаваться в подробности.

— Понятно. Чаю будешь или, быть может, кофе?

— Давайте сначала о деле, — отказался капитан и начал выкладывать на маленький откидной столик содержимое большого штурманского портфеля, перехваченного для надежности двумя широкими ремнями.

— Как угодно, — пожал плечами Март, с интересом поглядывая на плотные пачки документов, туго перетянутые бечевкой.

— Это значит, у нас новые контракты, — принялся показывать Леонид. Это копии платежных документов, это…

— А как вообще идет торговля? — остановил его Колычев.

— Да как вам сказать, — характерным жестом провел по густой шевелюре капитан «Нерюнгри». — У китайцев каждый командир дивизии, не говоря уж о корпусе, считает себя шишкой на ровном месте. Нельзя, конечно, сказать, чтобы им приказы Гоминьдана не указ, за такое сразу башку открутят, но, если есть возможность пофырдыбачить, ни за что не упустят!

— В смысле, взятки требуют? — догадался Март.

— Вроде того. То есть, официально это называется подарками или взносами на борьбу с захватчиками, но хрен редьки не слаще!

— И как ты этот вопрос решаешь?

— По-разному, — не стал лукавить Пантелеев, — кого, бывает, и умаслишь, но чаще стараюсь иметь дело с командирами пониже рангом. Они к земле и к войскам ближе, им не до откатов. Воевать надо. Вот они автоматы берут, правда, средств у них кот наплакал, оттого и заказы маленькие.

— Хм, а мне показалось, что, в общем, все идет неплохо?

— Так ведь птицы божьи тоже по зернышку клюют, а сыты бывают. Если в каждую дивизию по сотне-другой ППК поставить, вот и объем.

— Скажи, — осторожно поинтересовался Март, — а к начальникам китайским ты тоже так ходишь?

— Слушай, Мартемьян… Андреевич! — вспыхнул приватир. — Ты меня совсем-то за идиота не держи. Ради блезиру у меня и мундир есть, и перчатки, и даже сабля парадная, чтоб ее через коромысло. Но мне твой посыльный сказал явиться немедля, я и прибежал, в чем был! Я понимаю, что ты теперь в России большой начальник, и на хромой козе тебя не объехать, но мы тут все рейдеры…

— Ладно-ладно, — примирительно улыбнулся Колычев. — Не обижайся. Все правильно сделал, и претензий к твоей работе у меня нет. Что же касается, скажем так, расходов на представительство, прикинь, сколько ушло, я все компенсирую… в разумных пределах, разумеется!

— А вот за это спасибо!

— С этим покончили. Теперь расскажи, есть ли у наших покупателей претензии к конструкции или еще какие жалобы?

— Этого хоть отбавляй, — развел руками капитан, после чего, как будто только что увидел окружающую обстановку, хмыкнул, — тесновато тут у вас!

— Да уж не ваши хоромы. Ну, так что говорят пользователи?

— Наши довольны как слоны. Технически они все люди грамотные, регулярное обслуживание механизма ведется четко, вот и вопросов нет. Местные — дело другое. Но все одно: машинка надежная как часы. Разве что командиры китайские жалуются на большой расход патронов.

— А как они хотели? Чтобы автоматическое оружие не тратило БК?

— Даже не в том дело. Солдаты ихние как нажмут на спусковую скобу, так разом полмагазина жгут…

— Ну, это не беда, а полбеды. Можем научить их правильно обрабатывать спуск, и будет им праздник. Я поручу Виктору Киму этим заняться. Заодно посмотрит на месте, как у них обслуживание поставлено в частях, мастерские ремонтные глянет…

— Это очень хорошо, — одобрил решение Пантелеев.

— Ну раз ты за, то вот что, Леонид, давай и ты вместе с Виктором проедешься по батальонам. Надеюсь, и расход снизим генералам…

— Еще на точность и кучность жалобы бывают. Мол, прикладистость не особо, ствол «гуляет» при стрельбе очередью и рассеивание высокое.

— Еще бы, если по два десятка патронов разом отстрелять, и не такое выйти может… Но тут скорее руки кривые и навыков нет. Надо будет местным кадрам показать при случае, как наш автомат может работать, пусть проникнутся… Виктор с этим отлично справится.

— Устроим небольшое представление…, — скупо улыбнулся Пантелеев в ответ на хитрый прищур Марта.

— Вот и славно. Леонид Иваныч, ты не голоден? У нас как раз время завтрака, присоединяйся, коли не побрезгуешь…

После этих слов уже собиравшийся вежливо отказаться рейдер только развел руками, «обижать» сенаторов, гроссов и просто собственного работодателя он точно не хотел.

Между тем, прием в посольстве, который должен был стать кульминацией первого почти официального визита цесаревича в Китайскую республику, все откладывался и откладывался. Сначала ждали очередных инструкций из Петербурга и наградных списков для отличившихся рейдеров и «китайских товарищей», потом прибытия в Чунцин гоминьдановских военачальников, желавших лично выразить высокородному гостю с Севера свое почтение.

За это время оперативная обстановка на фронтах успела резко перемениться. Японцы начали широкомасштабное наступление, и генералам стало не до парадов и торжеств. Чан Кайши тоже счел широкое празднование в подобной обстановке неуместным, о чем через доверенных лиц тут же сообщил послу.

— Очень жаль, — не мог скрыть огорчения князь. — Сами понимаете, ваше императорское высочество, момент не подходящий…

— Ничего страшного, — не без облегчения выдохнул цесаревич. — Полагаю, подобная возможность еще представится.

— Очень на это надеюсь, — вздохнул с кислой физиономией Белосельский-Белозерский.

— В таком случае, — решительно заявил помалкивавший до сих пор Колычев, — Николаю Александровичу лучше вернуться к выполнению своих обязанностей стажера на «Ночной Птице».

— Совершенно согласен, — поддакнул дипломат. — Более того, после некоторых событий, имевших место в последнее время, я бы настоятельно рекомендовал вам, господа…