После конкретной ревизии скудный и местами жалкий провиант сменился на новый, куда более питательный, разнообразный и с не истёкшим сроком годности. А потом Маша приступила к магии: запрыгали мисочки, тарелочки, зашкворчило что-то в сковороде, и по кухне разнёсся умопомрачительный аромат бефстроганов со спагетти, сырников и оладий. И, самое интересное, волшебница ни разу не спросила, где что лежит. О некоторых вещах и сама хозяйка не подозревала.

— Маш, вот как ты это делаешь?! Я ведь неголодная!

— Это пока, — хмыкнула подруга и перевернула оладушек. — Ты лучше скажи, куда кота дела?

— Спит. А что?

— Да я ему от свекрови кой-чего привезла. В холодильник положила. На нижнюю полку.

— Хорошо, спасибо.

Света не была уверена, что Тимофей соизволит попробовать деревенскую снедь, но подругу расстраивать не стала. Если что, отдаст дворовым котам. Уж они точно благодарнее некоторых пушистых зас… котиков.

— Готово. — Маша выключила плиту и принялась накрывать на стол, затем открыла шкафчик, где хранилась главная радость в доме. — Свет, а чай есть? Тебе зачем столько кофе? Тут за год не выпьешь!

— Ты меня недооцениваешь. Это запас на месяц. Поищи там. Должна стоять пачка для тебя.

— Просроченная? — прищурилась рыжая.

— Без понятия. Я не проверяла.

— Меня на тебя нет, — вздохнула подруга, перебирая пачки с кофе, пока не обнаружила заветный зелёный чай. — Или мужика хорошего.

— Давай лучше ты будешь приезжать. Не надо мне никаких мужиков.

Тем более что в последнее время их стало слишком много.

— Тоха тебя больше не беспокоил? — спросила Маша, наливая себе чай, когда тот заварился.

— Ну, как сказать… Звонил один раз.

— Что хотел? — Рыжая подцепила спагетти и накрутила на вилку.

— Чтоб я знала… — вздохнула Света. — Я не дала ему договорить. Сказала, что буду общаться с ним только по работе.

— Ну и правильно! Я б его ещё и на три весёлых отправила погулять.

— Ты же знаешь: я не ругаюсь.

— И зря, — хмыкнула Маша и подмигнула. — Иногда бывает очень даже полезно.

Покончив со вторым обедом, Света не без помощи подруги перебралась в спальню. Кровать они оккупировали вдвоём, вытеснив кота, но тот вскоре нашёл и для себя местечко рядышком, однако время от времени бросал на захватчиц то гневные, то презрительные взгляды.

— Тебе домой не надо? — спустя час весёлой болтовни и просмотра забавных видео поинтересовалась Света.

— Избавиться от меня хочешь? — расхохоталась гостья.

— Ещё чего! Просто хочу знать, как надолго могу своровать тебя у мужа.

Маша отвернулась к окну и, вздохнув, пробормотала:

— Да хоть на сутки. Костик в командировку сегодня уезжает.

— Да?.. — Света замялась, не зная, что сказать. Расспрашивать она не собиралась — если подруга захочет, сама расскажет. Но знать, что происходит, тоже не помешало бы. А иначе как помочь? Вот Римма сразу бы всё выведала. — Значит, ты продолжишь меня вкусно кормить?

— Всенепременно! — тут же засияла Маша, и тревожные морщинки на её лице разгладились.

А вечером нагрянули и оставшиеся мушкетёрши. Машка наготовила новых вкусностей, а Тимофей для разнообразия всем подряд разрешил чесать себе пузо. Больничный всё больше и больше напоминал отпуск.

Время в компании близких по духу людей всегда летит незаметно. Вот и настала пора расходиться по домам. Правда, никто особо не торопился. Рыжая и шоколадная кошки вызвались навести порядок на кухне, а две оставшиеся мушкетёрши отправились в спальню — поиграть с Тимофеем, чему он не то чтобы и радовался, но Розалия не предоставила ему выбора.

— Я Лизке обещала до полуночи вернуться, — вздыхая, сообщила Римма и даже с места не сдвинулась.

— Уже полпервого, — напомнила Маша.

— Ой! — Без всякого намёка на раскаяние шоколадная кошка прикрыла ладонью рот, а потом хихикнула: — Спокойно, Машка, я отпросилась. Вон, фотку Ленкиной ноги отправила, Лизка и повелась.

— Золотая у тебя дочка, — вздохнула рыжая, домывая посуду, — хорошая.

— Сама тащусь! — Римма задрала нос повыше и взяла из рук подруги тарелку, чтобы вытереть.

— Мамаша ей только досталась…

— Уоу, уоу, уоу! Полегче! — расхохоталась та самая мамаша. — Я настоящий идеал.

— Так, я и не спорю, — обернувшись, подмигнула ей Маша.

Римма поставила последнюю тарелку в шкафчик, подошла вплотную к подруге, обняла её сзади за талию, положила подбородок ей на плечо и тихонько спросила:

— Не согласились, да?

На секунду Маша замерла, и было слышно, как она затем сглотнула.

— Нет, сказали, чтоб мы ещё сами пробовали.

— А Костик что? У вас же есть деньги на ЭКО.

— А он говорит, что никуда не торопится.

— Скотина он. — Римма крепче обняла подругу. — Только о себе и думает.

— Не надо так о нём… Он хороший. — Маша мягко накрыла руки шоколадной кошки своими ладонями.

— Как скажешь, — вздохнула та. — Но он всё равно скотина. — Маш? — Она ожидала, что её сейчас, как обычно, начнут отчитывать, а муженька описывать только в самых светлых и радостных красках, но отчего-то ответом стало задумчивое молчание.

В то же самое время из спальни доносились восторженные повизгивания: на Тимофея что-то нашло, и он устроил самое настоящее цирковое представление. Носился с мячиком, пытался поймать пёрышко на палочке, которым его дразнила Розалия, охотился на её руки и многое-многое другое.

— Тимоха, ты что, в детство впал? — не веря своим глазам, пролепетала Света.

Сколько она помнила кота, он никогда особой активностью не отличался. Кот-интроверт — вот подходящее ему название. У тёти Вали он вообще превратился в кота-подушку, кота-сардельку и кота-коврика. Новая хозяйка заставляла его иногда побегать, но это скорее, чтоб он не сильно набирал вес, а не ради процесса. А тут…

— Это потому, что ты неправильно с ним играешь! — хохоча, заявила Розалия, уворачиваясь от кота-охотника и кота-каскадёра в одной пушистой морде.

— А как — правильно?

— Правильно — это с интересом и удовольствием!

Ближе к двум все наконец разбрелись. Света была очень рада подругам, однако нога всё больше и больше давала о себе знать, и очень хотелось забыться сном, чтобы не чувствовать боль. Увы, обезболивающие не действовали, так что оставалась только надежда на Морфея. Пожалуй, это сейчас был единственный мужчина, в объятиях которого Света не отказалась бы уснуть.

— Тимоха, наконец-то можно выспаться… — пробормотала она, смежив веки.

А кот, как только шумные хозяйские подружки ушли, и так впал в спячку и до следующего их прихода выбираться оттуда не собирался. В отличие от питомца, Свете так быстро провалиться в сон не удалось. Только-только она начинала засыпать, как неудачно поворачивала ногу и тут же вздрагивала от резкой боли. Так пришлось промучиться аж до пяти. Но ведь в этом ничего страшного, правда? Можно ведь спать столько, сколько захочется, не так ли?

Нет, не так!

— Тимоха… — простонала Света, пряча лицо в подушку. — Ну, где справедливость?

Больничный, поздно легла, долго не могла уснуть, никуда спешить не надо. Тогда какого лешего проснулась в половину восьмого?! Кота хозяйские терзания нисколько не беспокоили. Ещё вчера ему насыпали целую гору корма, так что о пропитании не было нужды волноваться. Так что, какие тут тревоги?

Просто так лежать Света не умела, а потому, поворчав для приличия, с тяжким вздохом поднялась и принялась застилать кровать. Вот тоже ведь нет необходимости, а привычка. Осталось только приучиться пользоваться костылями, которые вчера так любезно приволокла Римма:

— По наследству. — Не далее как в прошлом году примерно при таких же обстоятельствах она сломала ногу.

Света еле-еле балансировала на них, но в конце концов у неё получилось поймать ритм. Кто бы мог подумать, что придётся вот так скакать по собственной квартире. И это ещё не самое страшное. Самое страшное — рассказать маме о случившемся. Та пока в курсе не была, а Вика, младшая сестра, пообещала не выдавать. И всё же когда-нибудь придётся сознаться… Но не сейчас!