— В институт поступить хочу. Я балдой раньше был, не учился, в армейку меня зацапали, отслужил. Ну, а теперь, — он почесал затылок, — пора как бы. Не всю ж жизнь курьером бегать. — И вдруг он спохватился, глянул на смарт-браслет и изобразил на своём лице картинный ужас. — Всё, Лан, я побежал! У меня ещё заказ.

— Беги-беги! — хмыкнула Света, и, опираясь на костыль, встала, чтобы проводить гостя.

— Тимоха, я ещё вернусь! — бросил коту парень и, схватив сумку, помчался к двери, на ходу одеваясь.

— Мряу! — понеслось ему вдогонку, сам же Тимофей остался на кухне.

А гостеприимная хозяйка, соблюдая приличия, пошла за парнем. Ну и дверь за ним закрыть, разумеется.

— Я тебе позвоню! — Паша помахал на прощание и помчался вниз по ступенькам.

Света хотела окликнуть его, чтобы напомнить, что он не знает её телефон, но сразу же сообразила, что он прекрасно осведомлён и о её номере, и об адресе. В конце концов, уже второй раз принёс ей суши.

— Суши! Точно!

На кухне Света открыла заветную коробочку и переложила маленькие рулетики на тарелку. Тимофей сидел рядом на полу и нервно бил хвостом. То ли кот был недоволен тем, что обожаемый гость ушёл, то ли тем, что никто не угощает. Немного подумав, хозяйка сжалилась над питомцем и, наклонившись, стараясь при этом не упасть, предложила ему креветку. А он, чихнув, развернулся и, не оглядываясь, отправился к своей корзинке.

— Задница ты неблагодарная! — крикнула ему вслед Света.

Кот фыркнул, запрыгнул на подушку и завалился спать.

Как суши ни растягивай, а они всё равно когда-нибудь заканчиваются. Пустая коробочка отправилась в мусорку, а довольная училка на больничном — на подоконник. Кот мирно посапывал в корзинке, наслаждаясь только ему ведомыми снами. Увы, книги сегодня не хотели, чтобы их читали, а потому буквы куда-то разбегались, стоило только на них глянуть.

— Тимоха, а может, всё-таки взять ученика? — обращаясь скорее к самой себе, спросила Света.

Репетиторство? В принципе, лишняя денежка никогда не помешает, но начать работу со взрослым человеком? Нет, она, конечно, считала его ребёнком, но по паспорту Паша уже два года как был совершеннолетним, а Света привыкла преподавать школьникам. Язык оставался тем же, но вот методики… И остаток вечера Светлана Дмитриевна посвятила их изучению.

Субботнее утро началось бездарно. Его бы посвятить сну, но организм, привыкший рано просыпаться, отказался принимать давно заслуженный отдых. Света упорно пыталась склеить веки, но они не менее упрямо открывались. И даже подушка на голову не помогла. Без двадцати семь в субботу? В субботу, когда никуда не нужно? Конечно же, самое время вставать!

— Тимоха… — простонала жертва утренней бессонницы. — Ну, почему?

Кота философские вопросы интересовали меньше всего. А больше всего: почему миска пустая?

— Обжора! — проворчала Света, но послушно, стуча костылями по полу, поплелась кормить домашнюю скотину. Котика, в смысле.

— Мяу!

Кажется, кое-кого только что послали на три кошачьих буквы.

И потянулся долгий день, который Свете суждено было провести в одиночестве. У подруг снова нашлись срочные дела, но что поделаешь, не всё же время сидеть с временной калекой, да она и не настаивала. Мушкетёрши и так проявили самые настоящие чудеса преданности и дружбы.

Значит, нужно чем-нибудь занять себя самой.

Как бы Света ни обожала чтение, но работу она свою любила ничуть не меньше, и сейчас просто изнывала от скуки, да и нога давала о себе знать, так что и настроение у вынужденной домоседки изрядно испортилось. Перевалило за полдень, а из дел осталось только поплевать в потолок.

— Тимоха, взять мне его или не взять?

А что мог ответить кот? Нет, он, конечно, мог бы, но что тут сделаешь, если люди настолько недалёки, что не понимают высокородный кошачий?

В воскресенье случился день визитов, и первой примчалась хозяйственная Машка с двумя огромными пакетами в руках и гигантским рюкзаком за спиной.

— Так и знала, что ты тут с голодухи помираешь! — воскликнула подруга, с инспекцией открыв холодильник и чуть ли не с головой туда занырнув.

— Там сыр есть! — пискнула Света.

— Вот именно! Только сыр и есть! — Рыжая кошка достала заветренный и подсохший кусочек, принюхалась, сморщила носик и фыркнула: — Нет у тебя сыра.

— Блин.

— А вот это идея! Сейчас блинчики сварганю.

— У меня муки нет, — развела руками горе-хозяйка.

— Есть! — подмигнула ей подруга и достала из бездонного рюкзака двухкилограммовую пачку. И два литра молока. И яйца. И масло. И вообще кучу всякой всячины.

На вопрос, брать ли репетиторство — в подробности любительница вечерне-ночных суши не вдавалась, — Машка ответила, чтобы Света смотрела по своим силам. Нагрузка в школе и так большая, да и ногу восстанавливать нужно.

Спустя два часа благодетельница уехала, чтобы успеть приготовить любимому мужчине обед. К тому же ещё и родственники Костика должны были вечером заявиться, так что дел у рыжей кошки было невпроворот.

— Спасибо тебе! — обняв подругу, произнесла Света. — Но у меня к тебе претензия!

— Какая это ещё претензия? — нахмурилась Маша, и её пальцы замерли, так и не протянув последнюю пуговицу в петельку.

— Продукты возишь, а денег не берёшь!

— Да ну тебя! — расхохоталась рыжая. — Можно подумать, ты бы по-другому делала!

— Не-а.

— Вот и я о том же. Всё, не скучай. И чтобы всё-всё съела!

— Угу. Иди уже, а то Костик твой теперь с голодухи помирать будет вместо меня.

— Не помрёт. Там ещё тортилья с утра оставалась.

— Балуешь ты его.

— А что поделать! — Маша надела поверх пальто изрядно исхудавший рюкзак. — Мужика хорошо кормить надо, а то к чужому столу принюхиваться начнёт.

Следующей на крыльях безграничного счастья прилетела Розалия.

— Светик, я, кажется, влюбилась!

Когда слышишь эту новость раз семь-десять за год, воспринимаешь её уже не так радужно.

— Да-а?..

Специально для Розалии в холодильнике нашёлся лимон — Машка предусмотрела.

— Светик, ты не представляешь, какой он замечательный! — щебетала младшая из мушкетёрш, на кухне попивая недолимонад, как его окрестила рыжая кошка. — Он такой заботливый! Умный, щедрый! А какая у него улыбка!

Каждый раз подруги слышали почти тот же самый набор чудесных качеств нового кавалера, разница лишь в небольших деталях.

— И давно вы знакомы? — поинтересовалась Света.

— Ну… Со вторника. Я на остановке стояла, а он притормозил и предложил подвезти! Романтично, правда?

— И ты вот так поехала с незнакомым человеком?! — Кофе наверняка бы пролился на стол — так сильно чашка об него стукнулась! — если бы оставалось что-то больше двух глотков.

— Ты тоже, — напомнила Розалия, не теряя восторженной улыбки.

— Это совсем другое! У меня были обстоятельства!

— Так и у меня тоже. Мне было холодно, а маршрутка должна была прийти только через пять минут. Светик, на этот раз это точно судьба! Я чувствую!

— Да-да…

— Его Матвеем зовут. Двадцать восемь лет, работает в турфирме.

— Ясно. Холостой хотя бы? — Две «любви» назад попался женатый. Причём классический женатый: люблю только тебя, обязательно от неё уйду, но не сейчас, сейчас не могу. К счастью, Розалия мгновенно к нему охладела: сразу же, как узнала о штампе в паспорте. И хорошо, что быстро выяснилось — так хоть козёл из рода человеческого не успел вкусить её тела.

— Холостой, холостой, не волнуйся.

— Не волнуйся тут с тобой… — Света принялась загибать пальцы. — Женатый, маменькин сынок, альфонс, абьюзер, эгоист, манипулятор… И это я только типы перечислила. На каждый тип по две-три штуки приходилось!

— Да ладно тебе! — хохотнула подруга, но глаза отвела и пригубила воду. — Кто не ошибается.

— Все ошибаются. Но на ошибках учиться нужно, а не разбавлять коллекцию повторками.