— Ничего особенного. Я спонтанно приехал, надеясь снять номер в гостинице или пансионате, но все было занято. В итоге я переночевал в машине и вернулся первым паромом.

— Почему Линус Феглер рассказывает нам ту же историю, только по его словам за рулем был он?

Впервые за время разговора веки Вагнера нервно дернулись. Немного помолчав, юноша глубоко вздохнул и сказал:

— Потому что я попросил его солгать.

— По какой причине?

— Я стал участником мелкого инцидента. Нет, я не совершил ничего страшного, просто поцарапал на стоянке чужую машину. И уехал вместо того, чтобы остановиться и уладить ситуацию. Тупость полнейшая… Потом я испугался, что меня кто-то видел и заявит в полицию. Я побоялся, что если об этом станет известно в университете, то мне непоздоровится: я, помимо всего прочего, изучаю теологию, а там порядки строгие. Вот я и попросил Линуса… Ему на такие вещи плевать.

— Хорошо, — кивнула Лена, — Мы на время приостанавливаем допрос свидетеля.

Она назвала время, нажала красную кнопку, встала из-за стола и направилась к двери. Йохан последовал за ней.

— А этот парень — крепкий орешек, — заметил он, когда они с Леной прошли в соседнюю комнату и встали у зеркального стекла. — Или он и правда ни при чем?

— После твоего звонка у него было достаточно времени, чтобы придумать убедительную отговорку.

— Конечно, у меня меньше опыта, чем у тебя, но мне показалось, что Вагнер говорит правду. Он высокомерный и самодовольный тип, но это не преступление. Разве можно так правдоподобно лгать?

— Главное — хорошо подготовиться. Если приправить ложь полуправдой и поверить в нее, то можно убедить у остальных, — пояснила Лена, после чего вытащила из кармана телефон и добавила: — Надо узнать, что происходит на Фёре.

Она отправила Бену сообщение. Тот перезвонил через две минуты.

— Как успехи? — осведомился Бен.

— Медленно и вяло, — сказала Лена.

— Я тоже не могу похвастаться результатами. Мартин Раймерс все отрицает. Мы только что предъявили ему свидетельские показания и результат ДНК-теста. Они стали для него полнейшим шоком. Раймерс молчит, но адвоката пока не требует. Хочу помурыжить его в допросной. Сейчас мы сделаем перерыв, а потом продолжим.

— Что скажешь? Убийца он или не он?

— Думаю, он. Он понял, пока был на Амруме, что шансов на побег у него нет, и теперь он попытается найти другой путь спасения.

— Мартин сказал, почему сбежал?

— Говорит, боялся, что мы повесим на него всех собак. Как по мне, звучит неправдоподобно. Он явно собирался на большую землю, сел на паром, но потом испугался, что в Дагебюлле мы его сцапаем, и пересел на паром до Амрума. Глупо, я бы сказал.

— Где он был все это время?

— По его словам, он собирался остановиться у старого школьного приятеля, но тот уехал. Тогда Мартин решил отсидеться в пляжной хижине. Это еще что такое?

— Расскажу как-нибудь в другой раз, — ответила Лена. — Что ты собираешься делать дальше?

— Раймерс сидит в допросной, как воплощение мировой скорби. Думаю, долго он не протянет. Скоро я вытрясу из него правду. У него нет шансов.

— Бен, пожалуйста, действуй осторожно. Один неверный шаг — и мы…

— Конечно, босс, — перебил Бен. — Я ни на миллиметр не отойду от регламента.

У Лены промелькнула мысль, что будет лучше, если завтра она сама продолжит допрос Раймерса, но потом она решила, что Бен — опытный полицейский и способен принять правильное решение.

— Хорошо! Тогда мы вернемся к допросу. Если Мартин Раймерс признается, я хочу узнать об этом первой.

— Как скажешь, — отозвался Бен и отсоединился.

— Бен тоже не продвинулся? — спросил Йохан, когда Лена опустила телефон.

— Да, но он уверен, что Мартин Раймерс виновен.

— Честно говоря, я бы тоже поставил на Раймерса. Ладно, что будем делать дальше?

Лена запрокинула голову и вздохнула:

— Нам остается лишь импровизировать. Должно же в версии Вагнера быть слабое место…

— Только если он убийца.

Вернувшись в комнату для допросов, Лена снова включила микрофон и повторила формальности.

— Господин Вагнер, никто не заявлял в полицию Фёра о поцарапанном автомобиле. Как выглядела машина, которую вы задели?

— Это был черный… да, черный седан. Уже не новый. Возможно, «Фольксваген». Или «Ауди». Я запаниковал и быстро уехал.

Лена положила на стол пластиковый футляр и сказала:

— Нам нужен образец вашей ДНК. — Она неторопливо вытащила ватную палочку. — Это быстро. Вы наверняка видели в кино, как это делается.

— Что? Зачем? — сказал Вагнер с явным возмущением. — Почему я должен сдавать ДНК в деле об аварии, в которой сознался?

Лена вернула ватную трубочку в футляр.

— Мы расследуем не аварию. — Она достала из материалов дела фотографию Марии Логенер и подтолкнула к Вагнеру через стол. — А смерть этой девушки.

Вагнер без особого интереса взглянул на фотографию:

— Я ее не знаю. — Он одернул задравшийся рукав толстовки. — Я могу идти?

— Расскажите, где вы жили после смерти родителей.

— Что? С какой стати? Я не вижу ни малейшей необходимости рассказывать о своем детстве!

— Ваш выбор специальности связан с вашим детством?

Вагнер заметно растерялся из-за резкой смены темы. Немного поколебавшись, он ответил:

— Я всегда интересовался природой.

— А религией? Ваши приемные родители принадлежали к очень консервативной религиозной общине и…

— А вы откуда знаете? — подскочил Вагнер.

Лена мысленно пожала себе руку. Похоже, что ее уловка, основанная на чистой догадке, сработала. Она нашла слабое место Вагнера.

— Они очень на вас повлияли. И в хорошем смысле, и в плохом.

— Не ваше дело, — прошипел Вагнер, вскочил и навис над столом, упираясь в него обеими руками.

Йохан тоже вскочил и приказал:

— Немедленно вернитесь на место!

Вагнер подчинился.

— Ваш приемный отец наказывал вас за непослушание, — интуитивно продолжила Лена. — Бил вас, запирал, унижал.

Вагнер сердито сверкнул глазами, но ничего не сказал. Лена снова показала ему фотографию.

— Как давно вы знаете Марию?

— Я не знаю никакой Марии, — процедил Вагнер.

Лена нажала на красную кнопку, встала и сделала Йохану знак следовать за ней. Они вышли из комнаты, не обменявшись ни словом.

— Надо было на него надавить, — раздраженно сказал Йохан. — Ты только посмотри на него!

С этими словами Йохан указал на молодого человека по ту сторону стекла. С начала разговора его манера держаться полностью изменилась: плечи сгорбились, отчего корпус наклонился вперед, руки безжизненно болтались по бокам…

— Еще минута-другая, и он бы раскололся!

— Нет, он бы замкнулся в себе и больше ничего бы не сказал.

— Почему ты так думаешь?

— Он вернулся к модели поведения, которую использовал в детстве. Протесты, злость, растерянность… следующая стадия — это молчание.

— Сколько нам ждать?

— Пока он придет в себя.

В следующую секунду Вагнер чуть выпрямился, положил руки на стол и глубоко вздохнул.

— Думаю, минут десять, — прикинула Лена.

Йохан вздохнул.

— Тогда я принесу нам кофе.

— Сейчас сразу направо, потом налево по коридору. Мимо кофемашины не пройдешь. Мне, пожалуйста, возьми латте.

Йохан кивнул и исчез за дверью. У Лена завибрировал телефон. Увидев номер Луизы, она тут же ответила.

— Привет, Лена, — поздоровалась та. — Как жизнь?

— Я в Киле на допросе подозреваемого.

— Хорошо. Тогда буду кратка. Пришли результаты анализов. На теле жертвы присутствует ДНК владельца черного волоска.

— Мартина Раймерса.

— Да, точно. Но мы нашли еще ДНК еще одного человека. Надеюсь, это тебе поможет.

— Очень поможет. Спасибо, Луиза.

— Рада слышать. Удачи с допросом.

Лена уже собиралась отложить телефон в сторону, как пришло сообщение от Бена: «Можно позвонить?»

Лена набрала его номер сама.

— Ну или так! — сказал Бен вместо приветствия. — Раймерс признался! — У детектива в голосе слышалась эйфория. — У него случилась истерика, поэтому мы решили сделать перерыв. Подождем, пока немного успокоится, и займемся выяснением деталей.