Стихи подтверждают это:
В годы Си-нин против новых законов
подано много докладов;
Все ж на своем упирался упрямец,
делая, что ему надо.
Если б его управлением не был
дух изначальный порушен,
На Хуанхэ не нашли б переправу
варваров диких отряды
[217].
И еще есть стихи, проникнутые сожалением о загубленных талантах Ван Ань-ши:
Наверное, Цзе-фу
[218] почтенный
был всех других умней.
Талант высокий чистым ветром
повеял на людей.
Как жаль, что был он завлечен
высоким положением!
А лучше бы все жизни годы
провел в Саду Кистей
[219].
Безвинно казненный Цуй Мин
Сообразительность, живость ума
людям от Неба дана;
Глупость, не вникшая в сущность вещей, —
сколь ненадежна она!
Ревность начало берет неизменно
в линии тонких бровей;
В пору копья и меча возникает
вольных речей глубина.
Желтой реки на Изгибе-Девятке
[220] много опасней сердца;
Скрытая латами в десять слоев,
злоба в лице не видна.
Нас заставляют вино и красотки
дом и страну погубить;
нас не обманет одна.
Единственное, что можно обнаружить в этом стихотворении, — предупреждение о подстерегающих нас бедах.
Дороги в мире тесны и узки,
сердца людские неизмеримы;
Великий Путь призывает в дали,
людские чувства в мелочах тонут.
То хлопоча, а то притаившись,
все ставят выгоду главной целью;
Но только глупо и бестолково
одни несчастия навлекают.
Семью хранят, о себе пекутся,
и средств находят десятки тысяч.
Вот почему в древности люди говорили:
Суровость рождает всегда суровость;
веселье рождает всегда веселье.
Между суровостью и весельем
всего пригоднее осторожность.
В этом рассказе как раз и пойдет речь о том, как некий господин был убит сам, погубил свою семью и стал причиной гибели еще нескольких людей лишь из-за того, что пошутил, будучи пьяным. Но сначала я приведу другую историю, которая будет вступлением к основной.
В годы правления Юань-фэн[223] нынешней[224] династии жил молодой студент Вэй, по имени Пэн-цзюй, по прозванию Чун-сяо. Когда ему исполнилось восемнадцать лет, он женился на девушке, прелестной, словно цветок и яшма. Не прошло и месяца, как настало время весенних экзаменов[225]. Вэй простился с женой, собрал свои вещи и отправился в столицу[226] сдавать экзамены. Перед разлукой жена сказала ему:
— Получишь ли должность чиновника или не получишь, возвращайся скорее. Помни о нашей любви.
— Мои способности зовут меня к заслугам и славе, — ответил Вэй. — Не тревожься обо мне.
Расставшись с ней, он отправился в путь и прибыл в столицу. И действительно, он сразу выдвинулся: оказался девятым в числе самых лучших, получил должность в столице, блестяще начал карьеру. Естественно, он сразу же написал домой письмо и отправил его с человеком, которому поручил перевезти свою семью в столицу. В письме он сначала сказал о погоде[227] и описал, как получил должность чиновника, а в конце в шутку добавил: «Поскольку в столице некому заботиться обо мне, я взял наложницу. Я с нетерпением жду, когда ты приедешь ко мне, чтобы нам вместе наслаждаться почетом и роскошью».
Слуга взял письмо и все необходимое для дороги и отправился в путь. Он прямиком явился в дом господина, встретился с его женой, поздравил ее, затем вынул письмо и вручил ей. Госпожа распечатала его и, прочитав последнюю фразу, сказала слуге:
— Господин оказался таким неблагодарным! Не успел он получить должность чиновника, как взял вторую жену!
— Когда я был в столице, я ничего подобного не заметил; мне кажется, господин пошутил, — ответил слуга. — Приехав в столицу, вы узнаете все доподлинно, а пока не нужно беспокоиться.
— Если так, — сказала жена, — я не буду принимать это всерьез.
Так как сразу не оказалось подходящей лодки, она, готовясь в дорогу, в то же время подыскала оказию и прежде всего отправила в столицу письмо, чтобы муж не беспокоился. Человек, с которым она переслала это письмо, прибыл в столицу, разузнал, где ему найти недавно сдавшего экзамены Вэя, и отдал письмо. Вэй угостил посланца вином и закуской, затем тот ушел, и больше о нем речи не будет.
Рассказывают дальше, что Вэй, получив письмо, распечатал его и увидел, что там нет никаких лишних слов и сказано только: «Ты в столице взял себе наложницу, а я здесь нашла себе нового мужа; когда-нибудь мы вместе приедем в столицу». Прочтя это, Вэй понял, что его жена тоже шутит, и не придал этому большого значения. Но не успел он еще спрятать письмо, как ему доложили, что его пришел навестить один из студентов, державших экзамены вместе с ним. На подворье для сдававших экзамены Вэй занимал лишь одну комнату, у него не было здесь, в отличие от дома, отдельной приемной; а пришедший был в хороших отношениях с Вэем, да к тому же знал, что у него здесь нет семьи, поэтому он прошел прямо в его комнату и сел. Они поговорили о погоде, и через некоторое время Вэй поднялся и ненадолго вышел. Между тем гость стал рассматривать бумаги у него на столе; он увидел письмо, нашел его очень смешным и нарочно принялся читать вслух. В это время вернулся Вэй, и, застигнутый врасплох, он смутился, покраснел и объяснил другу:
— Это все пустяки. Я пошутил над ней, и она в шутку написала это.
— Однако такими вещами не шутят, — смеясь, ответил гость, попрощался и ушел.
Этот человек был молод и любил поболтать. Он сразу же рассказал о письме всем приехавшим в столицу на экзамены. Нашлись и такие, которые из зависти к Вэю, успешно выдержавшему экзамены несмотря на молодость, довели эту новость до высоких инстанций, представив ее как всему городу известную историю. При этом они добавляли, что Вэй слишком молод и несерьезен, чтобы занять столь важный пост, для которого требуется человек высоконравственный, и что его следует понизить в должности и назначить на службу вдали от столицы. Вэй негодовал, но ничего не мог поделать. В конце концов он так и не преуспел в чиновничьей карьере, погубив свое прекрасное, как парча[228], будущее из-за пустяка. Вот как одна шутливая фраза может лишить высокой должности.