— Андрей — мужчина! Что с него возьмешь! Откуда ему знать хорошего детского врача!

— Всевышний, дай мне сил! — Я подняла глаза к потолку и начала намыливать чашку по пятому кругу, лишь бы не сталкивать лицом к лицу с особо деятельной и ретивой свекровью!

Кто же знал, что пункт из нашего с Андреем брачного договора об общении с его родственниками станет самым трудновыполнимым? Мне очень понравилась его старшая сестра Даша, но вот мать! Увольте!

Я держалась из последних сил, что бы не взорваться и не наговорить ей гадостей! Но меня хорошо мама с папой воспитывали… старшим грубить было нельзя…

От этих невеселых дум меня отвлекла машина скорой помощи, въехавшая во двор дома в окружении множества черных седанов с вооруженной охраной.

***

Я моментально подлетела к колыбельке и схватила малышку на руки, отходя подальше от окон.

— Мария Игоревна, не открывайте двери!

— Это еще почему? Ах… деточка, да ты просто еще не привыкшая к жизни с Андреем.

— В каком смысле? Вы разве не видите, что на улице творится?

— Территория охраняется так, что тут муха вражеская не пролетит, не то что неприятель! Таисия, успокойся и расправь плечи, ты так сильно сутулишься! Как собираешься сопровождать мужа не важных мероприятиях.

Тем временем из черных затонированных седанов высыпали во двор вооруженные до зубов парни.

— Вот ЭТО вас ни капельки не смущает? — свекровь приподняла свои идеально выщипанные брови и приспустила с носа очки — половинки, в которых она читала газету.

— Присмотрись к нашивкам и успокойся. Научись держать лицо! Толи дело Виталия! Вот это была девушка! Статная, сдержанная… эх…

Думать о том, кто такая Виталия и с какого боку припёку меня с ней сравнивают не было ни времени ни желания, я качала на руках за возмущавшуюся Манюню, напевала песенку, что бы успокоить взбудораженного сонного ребенка, и не сводила глаз с больших окон.

Из машины частной скорой помощи вышли два врача со стойкой капельницы, вслед за ними выбрался мой муж, встретился со мной взглядом через окна кухни и рывком выдернул все трубки и иголки из правой руки. Левая была перевязана, и сквозь свежие бинты проглядывалась кровь.

— Какой кошмар… — Зашептала я, и поняла что сильнее чем нужно сжимаю младенца.

Машка насупилась, а потом громко заревела.

— Я знаю. Знаю… Я виновата. Разбудила тебя, напугала, да еще и… Прости, солнышко!

— Не мать, а сплошное недоразумение! — Подлила свекровь масла в огонь!

Андрей вошёл в дом, крикнул:

— Таисия, я дома!

— Я заметила! — В тон ему крикнула я. — У тебя такое сопровождение было, что пропустить было трудно!

— Чаю принеси с медом и лимоном в мой кабинет. Машу оставь с бабушкой.

Тася

— Чаю принеси с медом и лимоном в мой кабинет. Машу оставь с бабушкой.

— Сам себе принеси! Одна рука еще рабочая. — Крикнула я в ответ, пытаясь переварить полученную дозу адреналина.

— Тася!

— Ладно…

Стресс сбивал меня с толку, развязывал язык и заставлял мелить все подряд без разбору.

С ребенком на руках, я щелкнула кнопкой электрического чайника, мимоходом насыпала новых чайных листьев в заварник, и достала из холодильника лимон, мяту и баночку с медом.

— Я схожу с ума… Еще немного, и я свихнусь… — бормотала себе под нос и покачивала возмущающуюся кроху.

— Дай мне мою внучку и иди к мужу, девочка. У каждого в этом мире своя роль, у тебя такая. Да и многие бы женщины камни грызли, лишь бы оказаться на твоем месте!

— Очень в этом сомневаюсь… что кто-то хотел бы оказаться на моем месте…

В руки пожилой женщине я дочку не дала, положила ее в люлечку в гостиной, включила над ней карусельку из разноцветных мягких игрушек с музыкой и, прихватив с собой поднос, пошла наверх. У кабинета мужа толпились врачи, они уговаривали моего сурового депутата вернуть капельницу на место и что-то выпить из лекарств, но тот отнекивался и отбивался от них, как от назойливых мух. Туманов увидел меня. Махнул рукой, что бы все убирались прочь, и закрыли за собой дверь.

Мы остались наедине, я отодвинула в сторону бумаги и поставила поднос с чаем и маленькими блинчиками перед Андреем.

На его лице была жесткая тёмная щетина, под глазами залегли тени. Мне хотелось подойти ближе и сесть к нему на колени, обнять и прижаться к нему. Возможно пожалеть. Но я осталась стоять, вытянувшись по стойке смирно. — Думаю Басалгин мой посыл понял. Не бойся больше. И в следующий раз я рассчитываю на твою честность.

— Что? Ты встречался с Басалгиным? Андрей, ты совсем…!!!!

— Не кричи. — Перебил он меня строго. — Думала, я не пойму чего он хочет, если ты сама прямо не скажешь? И зря.

— У тебя что, шестое чувство развилось…?

— Чуйка. Назову это так. Когда угрожают мне или моей семье, я должен узнавать об этом первым.

Я сорвалась с места и все-таки села к мужу на колени, крепко ухватилась за его лицо и заглянула в глаза:

— Что произошло? Он же тебя убить мог!

— Не сейчас Тась. Единственное, что тебе следует знать, что тебя он больше не тронет.

— А Машу?

— И Машу тоже. С чего бы мне разрешать кому то трогать мою дочь?

Звучало слишком хорошо. Я не верила, что с главарем огромной мафиозной группировки так легко можно было справиться, но Андрей не сказал больше ни слова, не обращая внимания на раненную руку, второй он забрался под мое домашнее платье и принялся стягивать трусики.

***

На этот раз Андрей не стал усаживать меня на свой громадный письменный стол, а просто расстегнул ширинку и чуть приподнял мои бедра, желая вполне определенных вещей.

Я широко распахнула глаза и ахнула, утыкаясь лицом в его плечо. Ощущения были такими острыми из раза в раз, что я уже начала думать что никогда не привыкну к близости с ним.

— Смотри на меня. — Муж поднял мое лицо и посмотрел прямо в глаза. — Ты моя, Тась. Моя. Никому не отдам!

И он впился с ожесточением в мои губы, и наказывая за то, что не сказала ему всей правды, и присваивая себе, и убеждая, что рядом с ним я в полной безопасности.

Андрей приподнимал меня и опускал на себя, напрягая и травмированную руку, но ничем не показывал, что испытывает боль или дискомфорт.

Такой уж он был. Не жаловался, не старался строить из себя героя или кого бы то ни было еще. Просто делал то, что считал нужным, а потом возвращался ко мне, и сокращал то огромное расстояние, что нас еще недавно разделяло.

Я не помнила точно, когда это началось. После первой ночи, что мы спали бок о бок в одной кровати? Или после ночной прогулки по лесу? Или вспышки гнева Андрея, когда Герман ругал меня самыми последними словами, а муж ударил лучшего друга по лицу из-за меня?

Любовь не приходит быстро. Возможно страсть, или привязанность, но у меня болезненно защемило в груди, и что бы скрыть это я с большим напором ответила на поцелуи Туманова, кусая его губы и впиваясь пальцами в его колючее, обросшее черной щетиной лицо.

Он ударился о меня сильнее раз, потом другой, третий и мое нутро наполнилось горячей жидкостью.

В этот раз он не подумал о контрацепции, как и я.

Но вскакивать в ужасе бегать по кабинету я не стала. Я прильнула к его широкой груди, поцеловала еще раз, но нежно, ласково, гладя пальцами брови и прикрытые глаза Андрея.

Он же продолжал прижимать к себе мои бедра и молчал. Повязка начала пропитываться ярко алой кровью, которая окрасила и мое тонкое платьице тоже, и тут уже стоило подняться и помочь.

— Как это безответственно с твоей стороны! Твое плечо… Андрей! — Воскликнула я, и не обращая внимания на капли, скатывающиеся по моим бедрам, встала на ноги и принялась уговаривать мужа пойти в спальню.

— За тобой куда угодно. — Вяло отозвался депутат.

— И врачей выгнал. Вроде бы взрослый, а такими глупостями занимается.

— Это был очень хороший секс, а не глупости.

Я покраснела, хотя сама понимала, что смысла в этом никакого нет. Реакциям моего организма не прикажешь!