Но и отказаться я не могла. Камиль пообещал отомстить если откажусь.

Тася

— Где ты была?

— Андрей, я всё объясню, мои друзья, я встретила…

— Где. Ты. Чёрт возьми. БЫЛА?

Туманов, как самый большой кошмар, стоял прямо посреди университетского холла. Когда я зашла и наши взгляды встретились, Андрей подбежал ко мне и схватив в охапку, понес в машину.

Целый день меня кто-то хватает и куда-то несет! А я ведь человек. Я не кусок мяса!

Алеша открыл Туманову дверь, потом сел за руль и затонированный седан тронулся.

— Андрей…

— С лицом что?

Мужчина щелкнул кнопкой, включая в салоне свет и повернул мое лицо к себе.

— Я объясню. Мы встретились с Лизой, потом…

— А потом ты споткнулась и упала?

— Да! Я просто была невнимательна!

— На чью руку ты упала? Врет и не краснеет… — Он сжал губы и нахмурился. Весь вид Туманова говорил о том, что он разочарован во мне.

Да — я врала! Но какой у меня еще был выбор? Что можно сказать в такой ситуации?

— Мы гуляли. Потеряли счет времени. Я случайно ударилась.

— Хватит. Довольно. Слушать не желаю вранье и дальше.

— Андрей? — Мне было больно слышать такое пренебрежение в его голосе. Горло душили слезы, но я поклялась себе, что плакать больше не буду!

— Да, Таисия? — Он с силой бил пальцами по экрану своего телефона, того и гляди пробьет огромную дыру в нем! Потом он соизволил обратить внимание и на меня.

— Я виновата. Молодая и глупая… загулялась!

— Глупая? Да. Очень. — Потом Туманов меня огорошил. Он притянул меня к себе и крепко обнял. — Я разберусь Тась. Уже не мальчик. Только не ври мне никогда.

Нос защекотало от терпкого парфюма и запаха табака. Не видела, что бы Андрей когда нибудь брал в руки сигареты. Это из-за меня?

Я всхлипнула, прижимая крепче и всё-таки разревелась!

— Маленькая моя… Тась, прости… Это я сорвался! Просто пойми, я места себе не находил, и чуть не прибил собственноручно твоих недо-охранников, когда выяснилось, что ты пропала… Маленькая моя. Хорошая моя.

***

Кажется я заснула в объятиях Андрея, потому что вот только что была за окном автомобиля Москва, и вдруг высотки сменились сосновым бором.

— Спи, спи Тась. Как домой приедем, я тебя в постель сразу отнесу.

Муж гладил меня по волосам. Старался делать это нежно, распутывал попадающиеся под пальцами узелки и тяжело дышал.

Он боялся за меня?

Конечно. Пропала, да и еще и ребенка оставила — мать кукушка! так можно было обо мне подумать!

— Я Машеньку целый день не видела! Не могу спать!

Автомобиль заехал на частную территорию. Стальные ворота открылись, пропустили нас, и быстро закрылись. По периметру было много охраны — чересчур много, но на этот раз я порадовалась тому, что малышка находилась в полной безопасности с Валентиной Петровной! Их охраняли.

Вдоль дороги зажглись низкие фонари. Мы миновали еще один пропускной пункт, потом заехали во двор, и я хотела было уже выскочить из машины, но повалилась на землю. Ноги не держали.

— Куда ты бежишь, глупышка? Подожди меня! Тася! — Андрей продолжал хмуриться, поднял меня и легко взял на руки, совершенно не ощущая моего, вполне нормального веса.

Одной рукой он сразу же уложил мою голову себе на плечо, кивнул Алексею на входную дверь, и тот без вопросов открыл ее и запер за нами.

— Где Манюня?

— Я отнесу тебя в спальню, и принесу ее.

— Пообещай мне!

— Обещаю. Они с Валентиной Петровной в гостиной.

— Откуда ты знаешь?

— Видеонаблюдение показало. Тась, помолчи секунду.

Андрей быстро взбежал вверх по дубовой лестнице, зашел в спальню и положил меня бережно на кровать, начиная раздевать.

Пальто он бросил на пол, тужа полетела моя обувь и одежда. Он ничего не оставил, не слушал моих вялых протестов, лишь подал тонкую ночную сорочку, и проследил, что бы я не вставая одела её.

— Я сейчас приду.

Правой ладонью он дотронулся до моей, скорее всего посиневшей после крепкой пощечины Камиля, щеки, и мне показалось, что выругался сквозь зубы.

Я чувствовала себя полностью разбитой. Если в тот день, когда умерла сестра, я должна была держаться ради малышки, то сейчас расклеилась. Андрей был рядом. Он заботится обо мне и о Машеньке.

Андрей. Я пахла теперь его парфюмом.

Пошёл дождь, он барабанил по крыше. Основной свет Андрей не включал, только прикроватный светильник, и когда вернулся, спросил, оставить его на ночь.

— Оставь. Я хочу её видеть!

Малышка пускала пузыри с забавно высовывала язык. Валентина Петровна одела на нее желтые ползунки с жирафами и такую же распашонку. Андрей положил ее рядом со мной, а я принялась гладить крошечную головку, целовать пушистую макушку и водить пальцами по контурам нарисованных на детской одежке жирафов.

Он лег рядом. Андрей переоделся, сходил в душ, и лег позади меня, крепко обнимая и меня и малышку.

Андрей

Анатолию и Николаю досталось конечно крепко. Я поставил на уши вообще всю службу охраны университета и личную охрану!

Герман отхватил по первое число, стоило ему только появиться мне на глаза!

Тася пропала, и мне стало резко нечем дышать. Месяц иллюзорной семейной жизни поплыл перед глазами и в мгновение ока исчез без следа.

Я не сомневался, что к похищению моей жены причастен Басалгин, осталось только найти этого гребаного мафиози и прихлопнуть.

— Ты никого прихлопывать не будешь прямо перед предвыборной кампанией! — Герман без перерыва отвечал на телефонные звонки, потом попытался отвести меня в сторону, где никто не мог нас услышать. — Заруби себе на носу, Туманов! Главное — выборы!

— Главное — это моя жена!

Валентину Петровну и ребенка очень хорошо охраняли. Я сразу же, как пропала Тася отправил к дому еще двадцать человек, но вот за собственной супругой недосмотрел.

Большой проблемой, ко всему прочему, стали и журналисты, снующие по округе и норовящие сделать побольше кадров разъяренного депутата!

— А ты не думал, что она сбежала? Что Басалгин и не причем тут? Бросила на тебя ребенка, встретилась с дружками и поехала на Байкал курить трубку Мира и познавать себя? Что за слепая вера в её порядочность, Андрюх?

Герман быстро понял мой настрой. И слава Богу, потому что еще хоть слово плохое про Тасю, и я бы снова ему врезал. Журналисты были бы в полном восторге!

Я знал её всю. От кончиков пальцев до макушки! Моя Тася.

Все внутри теплело от одного звука её имени. Кто-кто, но она не может меня предать! Эта девочка — самое честное создание на всем белом свете. Она честная и сильная. А еще — она чиста и невинна была до того, как стать моей женой, и я никогда бы не подумал, что это станет таким важным фактом для меня.

Тася любит нашу дочь. Девочку, к которой я тоже привык.

Тася любит меня. Любит ли? Достаточно ли прошло времени, что бы полюбила?

Она зашла в университетский холл — маленькая и сломленная, и я не смог побороть вспыхнувшую в груди злобу. Больше никто не посмеет её у меня забрать! Я никому не позволю! Если надо — придушу собственными руками, и плевать на выборы!

***

Красное пятно на Таськиной щеке к утру превратилось лиловый синяк, который не давал мне покоя.

Ребенок проснулся первым, закопошился, но так как моя жена напрочь отказалась перекладывать её в колыбельку, Маша спала с нами.

Она лежала и смотрела прямо на меня, выглядывающего из-за светлых волос её матери.

Мать и отец, вот кем мы стали так неожиданно. Проснулись ли у меня уже отцовские чувства?

Я протянул к маленькому человеку руку и осторожно погладил по головке. Девочка сразу же встрепенулась и фыркнула.

— Доброе утро. — сказал я, не будучи полностью уверенным, что она меня понимает. — Давай дадим нашей маме поспать?

Пальчики путались в Тасиных волосах, нужно было распутать, что бы не разбудить.