— Очень хорошо. Подождём.

Я видела, что для инспектора это была игра. Он дразнил мистера Джингалза и толкал его на необдуманные шаги. Пенхейл занимал должность всего лишь рядового констебля, и для участия в допросе его присутствие не требовалось. Однако надо отдать должное секретарю Купера, тот держался. Всё-таки первое впечатление о мистере Джингалзе подтвердилось. Этот человек был хищником, и не капли не растерялся в столь невыигрышной для него ситуации и даже умудрялся скалиться в ответ.

— Пожалуй начнём, — глубокомысленно произнес Капебелл, а Джингалз только сильнее сжал челюсти.

— Вы же сказали, что мы ждём Пенхейла, — выдавил из себя секретарь.

— Он подойдёт к основному блоку вопросов, пока пройдёмся по общим.

С непонятной для меня целью инспектор продолжал унижать секретаря, а тот огрызался в ответ. Конечно, дело могло быть и во вражде Купера и Лингарда, но смысла в этом выступлении не было.

Общие вопросы меня не порадовали. Прошлое я не любила вспоминать, потому как старательно отдалялась от жизни Аннеты Верлен, пытаясь всеми силами скрыть факт подселения в её тело. Капебелл раскопал даже детали моего пребывания в работном доме. О котором мне естественно вспоминать не хотелось. Когда же я любезно спросила, какое отношение это имеет к делу, Джингалз с мерзкой улыбкой сказал:

— Мисс Верлен, работный дом — это клеймо неудачника. Оно остаётся с человеком на всю жизнь. А грязь имеет свойство притягивать себеподобных.

— Вы только что оскорбили меня, — холодно произнесла я.

— Ну что вы, мисс Верлен. Я поделился с вами научным фактом. Что же касается того, почему мы упомянули это место, то… Скажем так в работном доме всегда обитала специфическая прослойка нашего общества, — на губах Джингалза играла мерзкая улыбка, будто он наслаждался процессом моего допроса, моим унижением.

— По-вашему я уже преступница, потому что оказалась там.

— Нет, но то, что два тела найденных в море под маяком явно принадлежат людям специфического круга, наводит на мысль. — Говоря всё это, Джингалз бодро стучал по кнопкам печатающей машинки, а Капебелл заинтересованно рассматривал пейзаж за окном.

— Какую? — приходилось прилагать усилия, чтобы произносить слова вежливо, а не цедить их. Злоба удушливой рекой давно уже затопила душу. Меня провоцировали, и я сдерживалась из последних сил.

— Вполне возможно вы связались с контрабандистами или же просто устроили притон. Маяк место отдалённое, а значит, врасплох застать вас будет очень сложно.

— Любопытная теория.

— Не теория, мисс Верлен, — хмыкнул Джингалз. — Это наша работа, и мы её умеем выполнять.

— Вот как! Я-то думала ваша задача молча печатать, а оказалось, что вы здесь ведёте допрос, — попыталась вновь стравить мужчин.

— Моя задача вывести тебя на чистую воду, — не сдержался секретарь.

— Тихо! Мисс Верлен права для записи материала вам не требуется болтать, — отвёл взгляд от окна Капебелл. На удивление Майкл молча проглотил подобную оплеуху, и бессмысленная беседа продолжилась, но дирижировал уже инспектор.

— Мисс, как вы узнали о свободной должности смотрительницы маяка?

— Из газеты, инспектор. Спросите, мистера Джингалза, полагаю именно с ним я вела переписку, где он выступал от лица градоначальника Купера.

Капебелл перевел взгляд на секретаря, и тот неохотно кивнул.

— Очень хорошо! Вы знали Маргарет Райн?

Наверное эта мёртвая женщина так и будет меня преследовать. Ещё не прошло ни одного дня, чтобы кто-нибудь не упомянул о ней. Честно говоря, я уже начинала ненавидеть покойницу.

— Нет.

— Тогда, как вы объясните беседу с мисс Норфик?

— Простите с кем? — удивленно переспросила я, хотя знала о ком идет речь.

— Розмари Норфик. Есть свидетели того, как эта достойная женщина приезжала на маяк.

— Я поняла о ком вы, да она была у меня в гостях. Но как я могу объяснить её приезд? Инспектор, вы умеете читать чужие мысли?

— Хорошо, задам вопрос иначе, — кивнул он. — О чём вы беседовали?

— О! Знаете, в городе я новичок и случайно зашла в её чайную, — начала осторожно подбирать слова. — Заблудилась и хотела узнать дорогу.

— В Блэкстоуне! — воскликнул Джингалз. — Мисс Верлен, это откровенное враньё. — Ваш маяк видно, из любой точки города.

— Работайте! — оборвал его инспектор, и впился в меня взглядом, ожидая ответа.

— Всё верно, маяк видно отовсюду, но мне нужно было к мистеру Энджелстоуну, — об истинной цели визита я решила умолчать. Глупо в лицо инспектору заявлять, что я искала причину смерти моей предшественницы и заглянула туда за сплетнями. — Но милые дамы оказались на редкость грубы со мной, узнав кто я.

— Значит, у вас был конфликт, — тут же уцепился Капебелл.

— Ничего это не значит, — фыркнула я. — Стая гарпий набросилась на меня и растерзала. И мне пришлось спасаться бегством.

— Тогда Розмари Норфик прилетела к вам на маяк, чтобы закончить начатое? — усмехнулся инспектор, сравнение ему явно пришлось по душе.

— Вы меня спрашиваете? Ответа вам я не дам на этот вопрос. Хотя в той беседе она извинилась за недостойное поведение, — самое интересное, я не сказала ни слова лжи. Ответив так, я выбила почву из-под ног инспектора. Могу поспорить, он хотел обвинить меня в смерти мисс Норфик. А теперь это сделать очень сложно.

— Хм… Вы знали, что она погибла на следующий день после вашей беседы? — очередная атака.

— Об этом судачил весь Блэкстоун, инспектор Капебелл. К тому же не вижу связи между моим разговором с ней и её смертью.

— Вы сами сказали, мисс Верлен, что у вас были разногласия…

— Которые мы успешно устранили. С таким же успехом вы могли найти связь с любым человеком, беседующим с ней до момента смерти.

Я чувствовала, что этот раунд выиграла, и счёт сравнялся. Они очень ловко подвели меня к связи с преступным миром, но удар со смертью Розмари мной был успешно отбит. Интересно в официальных документах мисс Норфик числится, как самоубийца? Или же нет? Женщину похоронили за оградой кладбища, но ходил слух, что все положенные обряды Александр провёл. Бейли бы никогда не пошёл против Слова Божьего, а значит гарпию убили.

— Скажите, мисс Верлен, вы знакомы с Конрадом Найлзом?

— Впервые слышу это имя, — пожала я плечами. — Кто этот человек?

— Грузчик, работающий на компанию «Харпер и сыновья»

Видя, что никакой реакции с моей стороны не последовало, инспектор продолжил говорить:

— В Управление Правопорядка есть заявление. Мистер Найлз обвиняет вас в умышленном нанесении вреда.

В душе я проклинала свою несдержанность тогда, но на лице держала маску холодной вежливости. Если Капебелл думал, что я признаю вину, то он ошибся.

— И какой же вред был причинен мистеру Найлзу?

— Материальный, — скупо ответил инспектор.

— Простите? — изумление легко проскользнуло в моём тоне.

— Он заявил, что вы прокляли его. Теперь он не может покинуть дом из-за страха испортить артефакты вокруг.

— Позвольте! Мистер Джингалз не так давно говорил мне, что проклятия это досужая выдумка? Я просто хочу сказать, что даже если и существует подобная возможность, то это доступно только полноценным магам, а не сундукам, — интересно пойдёт секретарь против своих слов, или промолчит. Сдержался, а вот инспектор рассудительно произнёс:

— Я консультировался с нашими одаренными. Так вот подобное возможно, если накопитель поделится энергией с обычным человеком.

Противопоставить было нечего. Шах и мат. Теперь отрицать «проклятие» грузчика нелепо и опасно.

— Мистер Капебелл, мне вдруг захотелось поделиться своей болью… с вами, — опустив голову и тяжело вздохнув, проговорила я.

— Мисс Верлен?

— Хочу обратиться в Управление Правопорядка, так как слабая женщина сама постоять за свою честь и достоинство не может.

Джингалз, до этого без остановки фиксирующий разговор, замер и посмотрел на меня.

— Мистер Найлз оскорбил меня.