Я была заворожена рассказали Рихарда. Впервые он говорил со мной так долго, при этом не ругая меня.

– Теперь оби, – сообщил он и показал мне широкую ткань, которая будет служить мне поясом.

Мужчина приладил мне сзади что-то типа тканевого рюкзачка и связал его поясом вокруг талии в несколько слоев. Затем сверху этого «рюкзачка» он добавил что-то типа валика и также повязал его, но уже узким поясом поверх широкого.

– Оби майко длиннее, чем у гейши, – продолжал он. – У майко он доходит до пят. Поэтому будь осторожна, когда будешь вставать с колен. Не наступи на него.

Я случайно встретилась взглядом с почти черными глазами Рихарда и больше не могла от него оторваться.

– Теперь обувь, – он хладнокровно опустил глаза вниз и присел передо мной на корточки. – Это таби, – он осторожно взял меня за щиколотку и надел на меня высокие белые носочки, с разделением между большим и указательным пальцем на ноге. – А это дзори, – он надел на меня обычные сланцы на небольшой платформе. – Я не стану мучить твои ножки традиционной обувью, потому что не хочу, чтобы ты свалилась с них на переговорах.

Я снова поймала на себе ледяной черный взгляд Рихарда и не могла оторваться.

– И последнее, – мужчина вдел мне в волосы заколку: горизонтальную палочка с множеством висюлек. – Теперь ты выглядишь великолепно. Посмотри.

Он развернул меня к зеркалу, и я увидела в нем кого-то совсем другого.

Это я?

Я не узнавала себя.

На мне было столько одежды, что я чувствовала себя неповоротливой, но на вид я выглядела вполне утонченной. У меня даже талия была, несмотря на такое количество поясов.

Я действительно выглядела красивой, изящной… девушкой.

Потрясающе!

– Ну что ж, Юна-тян, – Рихард поправил мне воротничок сзади, который открывал мне весь верх спину до самого низа лопаток. – Давай проведём небольшую репетицию, а после отправимся на твое первое деловое мероприятие.

Я кивнула и наконец выдохнула весь страх от переодевания.

Что бы ни случилось дальше, оно уже не будет страшнее, чем этот опыт.

Еще примерно час ушел у меня на привыкание к одежде.

Рихард проверил насколько красиво я встаю и сажусь. Также проверил как я хожу в своем новом образе. Кимоно оказалось достаточно узким, поэтому мои шаги теперь были мельче и быстрее, чем в обычной жизни. Кроме того, носочки в обуви немного скользили, отчего я машинально поджимала пальцы, чтобы мои сланцы, или как они там правильно назывались, не спали с ноги.

А еще меня немного нервировала заколка с висюльками. Она мельтешила ими в поле моего зрения, отчего ее все время хотелось смахнуть.

Также Рихард научил меня традиционному поклону и объяснил, что хоть я и майко, но все равно не должна стелиться перед каждым. Мой поклон должен быть почтительным, но не принижающим меня.

– Сядь, – вновь приказал Рихард и на этот раз также сел на колени рядом со мной. – На самом приеме ни на кого не смотри: ни на мужчин, ни на женщин. На мужчин – тем более, иначе они могут решить, что ты заигрываешь с ними, а значит, не просто выполняешь роль гейши, а еще и оказываешь интимные услуги. Правильное отношение к тебе должно как к майко – невинной ученице, которая еще совсем не опытна в вопросах любви. Поэтому, даже если ты все-таки ответила кому-то взглядом, постарайся выглядеть при этом смущенной.

– Поняла, – кивнула я.

– Не делай резких движений, старайся все делать плавно и словно наслаждаясь каждым действием, – продолжал он. – Не кивай и не качай головой. Ни с кем не заговаривай, не отвечай на вопросы. Даже если к тебе обратились напрямую, например с вопросом как тебя зовут или когда ты начала свою учебу, ты просто смущенно опускай голову и смотри в пол. Никаких ответов. Ясно?

– Да, – это меня немного удивило.

– Если ты все же совершишь какую-то серьезную ошибку и рассердишь кого-то, – говорил он, – тогда действительно нужно совершить максимальный поклон. Сейчас я тебе покажу.

Рихард наклонил меня максимально вниз из моего положения сидя на коленях, добившись того, чтобы мой лоб коснулся пола. А затем развел мне ладони на расстоянии ширины плеч и прижал их к полу.

– Пальцы вместе, – пояснил он, – ладони параллельно друг к другу. Очень надеюсь, что до таких форс-мажоров не дойдет, но все же это безотказный прием. Ты должна находиться в таком положении до тех пор, пока человек, которого ты рассердила не простит тебя.

– Поняла, – выдохнула я, немного разволновавшись.

– Когда мы войдем в кабинет, – ни один мускул на лице Рихарда не двигался, – мы разуемся. Женщины обувь снимать не будут. Только мужчины. Но тебе нужно будет тщательно вытереть подошву при входе. Когда придет время обуваться вновь, ты должна будешь мне в этом помочь. Завязать шнурки на моих туфлях. Не воспринимай это как унижение. Этим ты лишь показываешь чья ты и выражаешь мне свое почтение – не больше.

Я кивнула немного с сомнением.

– И последнее: ты должна быть только моей, – Рихард почему-то прибавил строгости в голосе, словно пытался уличить меня в неверности. – Смотри только на меня. Ухаживай только за мной. Не отходи от меня ни на шаг. Все движения повторяй за мной. Если я сел, ты садишься тоже, если встал – ты встаешь. Ты должна быть моей тенью, но при этом не путаться под ногами. Когда принесут напитки и угощения, ты должна будешь все время подливать мне чай или алкоголь – смотря что там будет, но крошечными порциями. По паре капель. Это ты должна делать постоянно. Также ты должна будешь положить мне на тарелку угощения, если они там будут. Хватит всего одного элемента. Главное, чтобы моя тарелка никогда не была пуста.

А вот это уже странно. Я как-то привыкла, что в обществе именно мужчина ухаживает за дамой. А тут мне придется делать обратное.

– Сама ты также можешь пить чай, – мужчина передал мне маленькую пиалушку и показал как ее нужно держать. – Малюсенькими глотками. Чашечку держи за дно, большим пальцем придерживай ее за верхний край. Алкоголь не пей, но обязательно сделай вид, что пьешь. Вплоть до того момента, чтобы обмакнуть губы, но сам глоток не делай. Есть тебе совсем запрещается.

– Поняла, – у меня уже кружилась голова от обилия информации.

– И еще одно: когда я буду идти или, например, когда выйду из машины, я не подам тебе руки. Гейше можно подать руку, майко – нет. По идее ты еще ничем не заслужила моего внимания, а напротив должна добиваться его сама. Поэтому ты именно что сопровождаешь меня. Ты можешь сама взять меня под руку, я этого сделать для тебя пока не могу. Все понятно?

– Да, – я окончательно растерялась, но все же старалась сохранить самообладание.

– Тогда пойдем, – сообщил Рихард и строгим отработанным движением встал с колен.

Я жутко волновалась в поездке, поэтому все время задавала Рихарду глупые вопросы. Я понимала, что веду себя глупо, но чувствовала себя спокойнее, когда говорила с ним. Пусть даже если Рихард отвечал мне через раз.

Наконец мы прибыли на место – шикарный стеклянный бизнес-центр, который весь сиял и переливался на солнце. В его фасаде отражалось небо, и все это выглядело потрясающе.

Несмотря на раннюю весну, Рихард не дал мне надеть верхнюю одежду. Сам он также поехал только в костюме. Но в отличие от него, как только я вышла из машины, то тут же затряслась от холода. Поэтому я подхватила Рихарда под руку и чуть прижалась к нему плечом.

– Иди осторожно, – тихо проговорил он, – Не поскользнись.

Мы вошли в просторное фойе, где бизнесмены сидели на маленьких диванчиках и увлеченно работали за своими ноутбуками. Было занято буквально каждое удобное место. Некоторые мужчины, не найдя себе диванчика для уединения, просто ходили туда-сюда, ведя деловые переговоры по телефону.

Я словно попала в муравейник, где вроде бы все занимаются похожими делами, но каждый спешит только по своим целям.