03.11.2018, 01:02 Против часовой стрелки «Держитесь за поручни!» Пассажирские вагоны летят в XXI век. Я еду домой, в руках пакет с инжиром. Кашляю, мечтаю о молоке горячем — с пенкой, с инжиром, в бокале прозрачном, чтобы прибавились силы на одиночный брейк. Я – пассажир, чахоточный, непривлекательный, но зрячий. Я отражаю этот мир – больной, зомбированный по касательной и бродячий, Живу в кризис окаянный, вчера купила изогнутый телевизор, Переключаю постоянно себя и программы – что-то вызреет… Холодно, голодно, сытно, жарко, жалко, не жалко… Разучилась жалеть — Чувствую чучелом себя – палкой в шкуре, которую сбросил медведь… Еду куда – непонятно, невнятно. Следом по следам своим, судьбой запорошенным, Едет кто-то, едет куда-то, может быть, в гости ко мне гость непрошеный? Но музыка, чьё-то унылое соло на заброшенной жизнью дорожке: «Как тебе, девица, холодно, голодно, как не замёрзли ножки в сапожках или без них?» Он слепой, этот Дед Мороз – блик. Я пугало с рождения огородное, среди всех гостей непрошеных — земных, неземных, отверженная отцом, безродная, такая вот Крошечка — Хаврошечка. Говорят, евреи своих детей не бросают, но исключения бывают. Отец – из Владимира родом, прославленный трошки [5], сейчас в параллели другой пребывает, Земля ему пухом, и снежной крошкой в России, не в парке Росарио [6]. Мне б в Аргентину, в раздольную даль, в «Сад-календарь», в розарий, И оказаться в прериаль [7], и позабыть, что я москаль — что ныне для государства и сына иждивенка, И аргентинское танго станцевать, и аргентинское танго станцевать против часовой стрелки, В новых туфлях на высоких каблуках, в туфлях с волшебными стельками. Сколько стоит билет до Аргентины? Спросить бы у сына или поздно? Танго против часовой стрелки — в эпоху Ивана Грозного — на полотне… Страхи, паутина — они постоянно во мне, с рождения. Лечу через тоннель в солнечную параллель — мой род, день и я! Какой вчера была весна За окном мгла, я беру пепси-колу со стола, вспоминаю школу, тогда не было «Бистро», Тогда на каждом шагу продавали ситрó [8]. И девочка с косичками могла выпить, не моргнув глазом, два стакана сразу. Тогда казалось, что не было мглы, зимой катали снежные валуны, лепили снеговика, летали на санках с ледяной горки, схлопывали снежинки глазными створками, А по весне – в мокрых ботинках, скорые, Бегали по лужам, смеялись, спорили. Потом дóма в корыте голые отогревались, обедали, переодевались и бежали в ближайшую «Шарашку» смотреть короткометражку о нашей Победе. Но сейчас за окном мгла, Я выпила пепси-колу до дна, Я не могла вспомнить, Какой вчера была весна, Где майские сандалии, Те, воссоздам едва ли. На фоне пандемии все мысли – в «омикроне» [9], Иногда во сне вылезают фрагменты о войне… Сквозняк мельканий за окном Потом ты вспомнишь летом, Когда в харчевне суп с котом И запах от котлеток, Знакомый с садовских времён, Да и сейчас желанный. С уходом суток завернёшься сном, И в нём тебя настигнет окаянный, Который получил сполна, Бомжует в «Перекрёстке», А ты несёшь ему вина И бутербродик плоский. Бомж так похож на первый снег, на первый смех, на первый взгляд Того, кто много лет назад Тебя любил и был бы рад… Но жизнь – как спелый виноград, Не собранный в урочный час: Засох изюм, и в итоге – прах… Сквозняк мельканий за окном, Все сны забудутся потом, Когда на солнечных ветрах Вдруг утро распахнётся. Ах!» — Воскликнешь ты, всё, Богом данное, приняв. 07.02.2022
Мыслящий тростник Нахожусь в сентиментальном настроении, На что-то смотрю, о чём-то мыслю. Тоска. У кассы воображаемой вывеска: «Билетов нет ни в завтра, ни во вчера». Сержусь, посмотрела на звёзды в выси, одна звезда близка, Она на трассе, точкой слияния с горизонтом, и светится, И мираж луча биссектрисой ощущаю мгновением у виска. На пике сентиментального настроения, смотрю на лист, пока ещё чистый, Мысли вокруг тростника лучистого. Тростник – как символ: самого письма, литературы, знания, чисел счастья, чисел страдания — магии слова больного ума. Я – «мыслящий тростник» [11], мыслю о строении звёзд, о предсказаниях. Грёзы иногда превращаются в грозы, в дождь и возрождение после омывания. Дрожь письма, отрезок времени и мысль выстрелом: Тростник высох. Ветер высвистывает: «Беда, воры, бандиты, террористы». А газовый баллончик с черёмухой для врага? — пользовать его страшно. А вдруг струя да на себя, и дядька не враг, а просто алкаш, Который умеет трезво мыслить, быть весёлым, травить анекдоты. И именно он знает о числах: горестных долгих и счастливых коротких. Как воробей, встряхнуло утро росу, наконец, я – ко сну. Ах, влажность утренней капели, и свежей постели, и трели – в сказочных снах. Но счётчик времени, стрелки времени в часах и бодрых голосах за окнами, за дверью. Вдруг утро засветит, как светило тогда в лесу, Над той поляной, где мы гуляли, детсадовские дети — ангелы с крыльями. И воспитательница Ива немножко ёжилась от утренней прохлады. А мы паслись, пили росу с веточек и были рады: поганкам, жучкам, червячкам, стрекозам, бабочкам белым, синим, Камешкам, речке, козам, ворчанию голубиному. Всем восхищались, промокали, собирая ягоды, Распускали розовые слюни, поглощая землянику, Показывали друг другу земляничные языки и гикали, И толкали друг друга, и смеялись, да как смеялись, как Маугли. Так могут смеяться только ангелы. Я утро занавешу и усну, и день промчит меня галопом, Как электричка, в прошлую весну, где различимы детский смех и топот, Где будет фильм картинками – потоком, без мыслей мрачных, на одной волне. Без катастроф, пожаров и потопов, без чувства оказаться в западне… вернутьсяДевятый месяц (с 20–21 мая по 18–19 июня) французского республиканского календаря, действовавшего в 1793–1805 гг. вернутьсяФруктовый газированный безалкогольный напиток. вернутьсяОдин из наиболее ценных сортов хрусталя. вернутьсяОтсыл к высказыванию Б. Паскаля: «Человек – всего лишь тростник, слабейшее из творений природы, но он – но тростник мыслящий…». |
