Отыскав самый приличный камень, села на него, задумчивым взглядом окидывая противоположный берег.

Не трудно было догадаться, почему я не нравилась Дмитрию Сергеевичу. Максим — бизнесмен, с кучей денег, я — никто. Естественно, он подумал, что я решила очаровать детей Строганова и через них добраться до мужчины и его денег. План, достойный мыльной оперы. Вот только… такие женщины и правда существовали на свете. А я… я всего лишь любила эту маленькую семью всей душой.

Таракашки устроили бунт, поддерживая Строганова-старшего во мнении, что я не пара его сыну. С усилием, заставила их замолчать. Надоело уже сомневаться в себе. Да и Максим не заслуживает подобного. Любимый делает все, что в его силах, чтобы я была счастлива, а мои сомнения лишь предают его. И мою любовь к нему.

— Оксан? — раздалось сзади.

— Шашлыки уже готовы? — спросила, не оборачиваясь.

— Пока нет, — ответил Максим, присаживаясь передо мной на корточки и беря за руки, — но я оставил их на отца и Кирилла. У этих двоих хорошо получается работать в тандеме.

Грустно хмыкнула. Видимо, Кирилл пошел в дедушку. И по части сомнений во мне тоже.

— Если ты думаешь, что мнение отца имеет для меня какое-то значение, то глубоко ошибаешься, — сказал Строганов, пытаясь заглянуть мне в глаза.

— Знаю, что не имеет, — покачала головой, — дело не в этом.

— А в чем?

— Я… — открыла было рот, чтобы ответить, но продолжить мне Максим не дал.

Резко встав в полный рост, мужчина хмуро на меня посмотрел.

— Если ты сейчас скажешь, что он прав, и ты мне не пара…

— Отшлепаешь? — ухмыльнулась, обычно этим заканчивались все его угрозы.

— Нет, — с какой-то грустью ответил любимый. — Скорее… — взъерошив волосы, вздохнул, отвернулся от меня, тоже глядя на речку, — буду разочарован.

А вот это мне уже не нравилось. В голосе мужчины было столько тоски, словно я парой слов разрушила все его надежды на счастье.

— Максим, — подскочила, обвила его руками за талию, — я так не думаю.

— Правда? — с надеждой в голосе и взгляде повернулся ко мне.

— Правда, — кивнула с легкой улыбкой. — Мне просто стало немного обидно, что меня считают меркантильной. Но не более того. Я ни за что на свете теперь не откажусь от тебя и… — запнулась, правильно ли будет то, что я собираюсь сказать? Была не была. — Наших детей, — закончила чуть смутившись.

— Как замечательно звучит, — тихо сказал Макс, пальцем приподнимая мое лицо за подбородок.

— Что именно? — решила уточнить, растворяясь в теплом взгляде любимого.

— Наши дети, — улыбнулся он, наклоняясь, чтобы поцеловать.

Боги, я столько за всю жизнь не целовалась, сколько за месяц с этим шикарным мужчиной. При этом каждый поцелуй был как первый — то же чувство нереальности, желание взлететь на небеса и там парить в облаках, вдвоем. Правда, в первый раз я сбежала, но больше так не поступлю. Максим не заслуживает этого. Да и я не смогу от них отказаться, как бы я в себе не сомневалась порой.

Остаток дня прошел спокойно. Дмитрий Сергеевич меня старательно избегал, но делал это так, чтобы дети не замечали. Евгения Петровна периодически бросала на мужа недовольные взгляды, но никак его поведение не комментировала. Скорее всего, дома она выскажет все, что думает, но сейчас держала себя в руках. Я тоже старалась лишний раз не привлекать к себе его внимание, но это было сделать довольно сложно, учитывая периодические крики Олеськи «Мама!» и Кирюшу, который на удивление не отходил от меня ни на шаг.

Но если абстрагироваться от холодного приема отца Максима, то в целом все прошло замечательно. Евгения Петровна отнеслась ко мне, как к родной. С умилением наблюдала за моими отношениями с ее внуками и все восклицала, как ее сыну повезло. Я в ответ смущалась и только отмахивалась от комплиментов.

Максим, судя по виду, был доволен. В первые за последние недели, мужчина по-настоящему отдыхал и весело проводил время. Никакие проблемы на работе и с бывшей женой его сегодня не мучали.

Когда мы ехали домой, дети уснули в машине, набегавшись за день. Строганов уверенно вел машину, на этот раз джип.

— Давно хотела спросить, зачем ты купил спортивную, если на этой гораздо удобнее куда-то выбираться с детьми?

— Детская мечта, — широко улыбнулся Макс, кидая в мою сторону веселый взгляд. — Всегда хотел себе крутую тачку.

— Мальчишки, — пробормотала.

Мужчина рассмеялся, сворачивая на подъездную дорожку. В две руки вытащили детей из машины, солнце уже село, поэтому решили их не будить, а сразу уложить спать. На часах, правда, было лишь девять часов, но, разбудив сейчас, потом точно не сможем успокоить двойняшек.

После всех нужных процедур устроились у камина в привычной позе — я под боком у Максима, его рука у меня на плече. Тишина и спокойствие. Что еще нужно для счастья?

Максим

Илья ворвался в наш кабинет, широко распахнув дверь, с криком:

— Скажи, что ты меня любишь!

— Я предпочитаю женщин, — парировал, отрываясь от компьютера.

— И тем не менее, — протянул друг, усаживаясь напротив. — После того, что я тебе сейчас скажу, ты не сможешь меня не любить.

— Зависит от того, что ты скажешь, — откинулся на спинку офисного кресла, скрестив руки на груди. Таким воодушевленным я своего друга давно не видел.

— Я выяснил, почему нас уже какой месяц подряд мучают с проверками, — самодовольная улыбка расползлась по лицу Морова.

— И почему же? — вскинул бровь, ожидая продолжения.

— Твоя бывшая благоверная ходит в любовницах у нашего мэра и науськивает его на нас, — не стал тянуть друг, вывалив на меня шокирующую информацию.

— Что?

— То самое! Не знаю, на кой черт ей это надо, но… — Илья развел руками, отходя к своему столу.

— Бред какой-то, — потряс головой, в надежде проснуться.

Не могло это все быть правдой. Не потому, что мэр был на это неспособен, или Вера была не такой, просто звучало все… странно и дико.

— Есть еще кое-что, — в голосе Морова сквозила неуверенность — говорить мне или нет.

— Выкладывай, не тяни, — буркнул, когда спустя пару минут он не сказал ни слова.

— Ты в курсе, что Ушманский — бывший жених твоей Оксаны?

Вот это новость! Любимая вкратце рассказывала о своем прошлом. Про мудака, который от нее отказался, когда узнал про ее диагноз. Но никогда не называла имени. Да и я не особенно этим интересовался. Главное, что сейчас он не маячит на горизонте, а остальное было неважным. Прошлое пусть остается в прошлом.

Отрицательно покачал головой, поймав внимательный взгляд друга.

— Я знал, что у нее был жених. Но кто именно — не уточнял. Зачем?

Моров кивнул:

— Логично. Но теперь знаешь.

— Теперь знаю, — протянул задумчиво.

С другой стороны, что эта информация меняет? Мое отношение к волшебнице? Нет, ни капли. Тут сомнений быть не может. Каждый из нас совершал ошибки когда-то, связывался не с теми людьми. Для меня это Вера, для Оксаны — Ушманский. Важно то, что мы, наученные горьким опытом, нашли сейчас друг друга.

— Всегда знал, что Ушманский — редкостная сволочь. Теперь я убедился в том, что он еще и полный идиот. Упустить такую женщину, — оскалился Моров.

Они с Оксаной достаточно быстро нашли общий язык. Еще до того, как девушка переехала ко мне, друг готов был ежечасно петь ей дифирамбы, не зная толком. Чтобы сделать правильные выводы, ему достаточно было восторженных отзывов моих детей. Теперь же, обедая у нас каждые выходные, восхищался Нечаевой пуще прежнего.

— Повезло тебе с ней, — сказал он мне как-то, собираясь домой. — Не упусти.

Я и не собираюсь. И никакой Ушманский этого не изменит.

В этот момент зазвонил мой мобильный. Кинув взгляд на телефон, нахмурился. Мне часто звонили с незнакомых номеров, и до возвращения Веры в город я относился к таким звонкам довольно спокойно — как правило они все были связаны с работой. Теперь же звонки с номеров, не записанных в телефонную книжку, напрягали. Вдруг, это она.