Но, как бы это ни печально звучало, мысли о комфорте, о безопасности не покидали меня ни на минуту. Напуганная сведениями о наползающих на земли Хальгорда ледниках, я всё чаще поглядывала в сторону тёплых стран, но, к сожалению, не обладала нужными сведениями.

Ещё пять дней пути… И если первые дни у меня было хоть что-то похоже на морскую болезнь, то сейчас я почти как настоящий морской волк проворно передвигалась по палубе. Ловко управлялась со странным на вид переносным очагом, кромсала вяленое мясо, на одной из очередных остановок насобирала сушеную дичку, сварив вкусный компот. И даже азартно играла в кости, разбогатев на пару рубах и став обладательницей отличной шкуры.

– Эвелин! – взревел Матс, отдавая проигранный бутыль с вином. – Не буду больше с тобой играть.

– Хм, – усмехнулась, довольно потирая руки, – зря, я тебя могу научить, как не проигрывать Ульву.

– У меня нечего ставить, – буркнул мужчина, сбегая от меня не оглядываясь.

– Ты скоро всех воинов голыми оставишь, – ухмыльнулся Хальгорд, – они отказываются с тобой играть и просят выбросить тебя за борт.

– Да? – воскликнула, удивлённо приподняв бровь. – Тогда они останутся без вкусных лепёшек с мясом.

– Только это их и останавливает, – расхохотался конунг впервые за долгое время.

Груз, лежащий на его плечах, и ответственность за людей давили, и мужчина с приближением к намеченной цели с каждым днём всё больше погружался в себя.

Воины старались обходить его стороной, и только Бруно и Свейн говорили с конунгом. Я же, украдкой наблюдая за Хальгордом, прониклась странным сочувствием к мужчине. Да, грозный, но не жестокий. Смелый, ответственный, беспокоящийся о благе своего народа.

– Хальгорд?

Я вдруг решилась, подарок для конунга давно лежал у меня в мешке вместе с остальными сокровищами, но отдать я его не осмеливалась.

– Да?

– Я… Могу я сделать подарок?

Распутывая ставшие тугими тесёмки, наконец, вытащила фенечку, самую лучшую, что когда-либо плела, и, осторожно ступая, подала её конунгу.

– Сама завяжи, – прошептал мужчина, протягивая руку и не отрывая от меня свой тёмный взгляд.

– Хорошо, – кивнула и трясущими руками крепко завязала ниточки, мысленно обращаясь к местным богам, чтобы берегли Хальгорда.

– Спасибо, – поблагодарил конунг и, чуть помолчав, добавил, – завтра будем на месте, постарайся не покидать драккар и не высовываться.

Они покинули драккар быстро, в темноте, оставив меня и ещё пару мужчин на корабле. Я знала, что они идут убивать, но остановить была не в силах – меня никто бы не услышал.

– Эвелин, ты за бортом прячься, если стрелы полетят, и вот, на, укройся, – подал тяжеленный, обитый железной пластиной, деревянный щит Тормонд.

– Спасибо, – поблагодарила мужчину, с трудом подтянув щит к себе ближе.

– Там, по рассказам скальда, который приходил прошлой весной, живут кельты, у них есть, чем поживиться, – прошептал Матс, вглядываясь в темноту.

– Они же пошли осмотреться? И узнать, свободны ли земли?

– Верно, – кивнул Тормонд, – но разве можно отказаться от добычи?

– Почему вы не перевезёте свои семьи на другие земли? Там, где нет ледников и не такая суровая зима?

– Куда? Свободных земель ещё много, но они не настолько плодородны.

– Но…

– А те, где текут крупные реки и растут густые леса, уже заняты, и конунги рядом с собой ещё одного не потерпят, – с усмешкой ответил Тормонд.

– Конунг Грит увёл своих в новые земли, Хальгорд думал, что он подскажет, куда идти, но Грит отказал.

– Куда идти? Разве мы не к конунгу Гриту заплывали? Я не увидела там плодородных земель, только горы и чахлые деревья у их подножья? – с недоумением уточнила.

– Грит несколько лет ходил в эту сторону, искал и знает земли. Там, где он поселился, лучшие.

– Хм… ясно, но, видно, делиться сведениями он не пожелал, – ухмыльнулась я.

– А так родичи не поступают, – буркнул Матс. – Когда Гриту понадобилась помощь, молодой конунг Хальгорд не раздумывая пошёл за ним, а…

– Тихо, – шикнул Тормонд, – началось.

Замерев, словно мой шорох мог помешать воинам, я стала прислушиваться. И действительно, вдалеке раздался крик, бряцанье оружия, зажглись огни и тут же раздался звон колокола. Час ожидания, страха и изматывающей меня совести. Знать о планах конунга и ничего не сделать – это разрывало меня на части. Стараясь не думать о происходящем, я снова и снова пыталась вспомнить информацию о ближайших землях. Австралия – это хорошо, но доплыть до неё вот на таких драккарах пока точно невозможно. Значит, нужны земли ближе, но какие? Исландия – там тоже холодно, подозреваю, именно там и живут семьи Тормонда и Матса. Англия – нет, там чума была, грязь, и ведьм жгли, туда не стоит даже соваться. Ирландия? Норвегия?

– Возвращаются, – прошептал Матс, напряжённо всматриваясь на берег.

Я как ни старалась, но в темноте ничего не увидела.

– Принимай! – крикнул Ульв, затаскивая раненого мужчину, следом за ними на драккар взобралось ещё несколько воинов.

– Здесь нет золота и серебра! – рявкнул раненый. – Скальд обманул нас!

– Где Хальгорд? – обеспокоенно воскликнула я, вглядываясь в лица прибывающих воинов.

– Там, – прохрипел ещё один раненый.

Кажется, он не выживет – грудь мужчины была вся в крови и чем-то продырявлена.

– Где «там»? – рявкнула я, обращаясь к Хэльми, который тоже уже вернулся на драккар.

– Следом шёл, с Бруно и Свейном.

– Эвелин, вижу Бруно и Хальгорда, уже близко! – крикнул Матс. – Готовимся к отплытию!

– Быстро, на вёсла, кто в силах! – закричал Хальгорд, затаскивая Свейна на драккар.

А я, увидев конунга, как-то разом успокоилась и, с облегчением выдохнув, огляделась. Трое! Трое раненых, из них один не жилец… Посмотрев на Хальгорда, который тоже взялся за вёсла, на Бруно, я устремилась к носу драккара, там лежали странные и незнакомые мне мази, настойки и чистые тряпицы. Надо помочь раненым, это всё, что я могу для них сделать.

– Потерпи, сейчас вот здесь ещё очищу, – бормотала, промывая рану на руке Свейна и, чуть улыбнувшись, добавила, – ты молодец.

Два часа я кипятила в темноте воду, под лучиной пыталась очистить раны, понимая, что утром вернусь к этому занятию снова. Мужчины, кто был в силах держать в своих руках вёсла, работали, чтобы быстро уйти дальше от берега. Никто не говорил, все были подавлены.

 Свейну и Орму, можно сказать, повезло: раны были небольшие. Промыв и стянув их края, туго перевязала, предварительно смочив пахучей настойкой. А вот Эйнару досталось, со слов Хэльми, в него ударили деревянным колом, который тут же сломался, оставив щепки и мусор в ране.

– Эйнар, я должна сейчас попытаться тебе помочь, ты потерпи, ладно? – пробормотала, внимательно рассматривая рану.

Основную грязь и щепки я убрала, оказалось, копаться в крови, от запаха которой меня мутило, – отвратительное занятие.

– Да, – просипел мужчина, стиснув челюсти.

– Матс, придержи его, – попросила, мысленно обращаясь к местным богам, чтобы они показали верный путь – я не врач и знаю лишь, как обработать рану.

Спустя час я устало откинулась на борт драккара и, прикрыв глаза, пыталась успокоиться. Слёзы душили меня. От злости, от сострадания и от ужаса. Мир оказался слишком жесток, к такому я была не готова. Остановить это я не в силах, меня скорее выбросят за борт. Принять и жить как есть? А я смогу вот так?

– Эвелин?

– Да? – почти беззвучно произнесла, но была услышана.

– Спасибо, – поблагодарил Хальгорд, – завтра пристанем к берегу, наберём воды и поохотимся, раненым нужно мясо.

– Хорошо, – ответила, так и не открыв глаза.

Подниматься тоже не стала – сил не было, спина болела, а руки тряслись от напряжения.