Она встретила его взор с молчаливым достоинством.

Не поднялась, но и не сжалась.

– Так, значит, это ты – нанесла удар непобедимому Ахлфу? – вопросил Гелимер.

В его голосе читалась смесь восхищения и интереса.

Роза не отвечала. Она смотрела в мужское лицо и пыталась понять, что этот человек принес с собой – её освобождение или же нечто другое?

Гелимер, желая разглядеть девушку, подошел к ней поближе.

Её красота изумила воина.

Впервые в своей жизни Гелимер видел столь необычайно красивую, не похожую на других, женщину.

– Ты ранила самого гордого из нас, – прошептал воин, – он не простит тебе этой обиды. Будет жаль, если Ахлф лишит тебя жизни.

– А мне – не жаль, – выдохнула Роза, – пусть сделает то, что мне предписано.

В серых глазах Гелимера мелькнуло смятение.

– Ты смелая девушка, но смерть жестока даже к таким, как ты, – еле слышно прошептал воин.

Гелимер опустил взор, а затем снова посмотрел в глаза Розы.

– Я постараюсь выкупить тебя у Ахлфа, – сообщил воин. Он наклонился к ней столь близко, что девушка ощутила его дыхание на своем лице.

– Если я выкуплю тебя, не всадишь ли ты мне нож в спину, о, прекрасная дева?

Она могла бы солгать, и, быть может, обрести в лице Гелимера защитника.

Но все естество Розы противилось этому, и потому она сказала, как есть:

– Будь у меня нож, я сделала бы это и сейчас. Ты подошел слишком близко.

Гелимер скривил лицо.

Отпрянул назад, словно от прокаженной и тихо сказал:

– Зря.

Роза промолчала. Всё, что нужно было сказать – она уже сказала.

Не сейчас, тогда, когда молилась.

Воины покинули палатку, и девушка прикрыла глаза.

Усталость, голод, переживания сделали свое дело – Роза, незаметно для самой себя, погрузилась в дрему.

Мужские голоса пробудили Розу ото сна.

Пленница распахнула глаза.

Пытаясь понять где она находится, Роза несколько раз обвела палатку напряженным взглядом.

Наконец, ясность разума начала возвращаться к ней, и она вспомнила, что случилось за этот мучительно долгий день.

Роза встрепенулась. Руки заныли от боли, ноги свело от неудобного положения. Стиснув зубы, девушка терпеливо ждала, когда её тело отпустит эти болезненные ощущения.

Когда Роза, проморгавшись, в очередной раз окинула палатку взглядом, то она обнаружила несколько воинов, стоящих возле ложа, на котором уже не лежал, а сидел раненный ей мужчина.

Значит, он выжил…

Ахлф, ощутив на себе взор пленницы, повернул в её сторону голову.

Роза заметила, как недобро сверкнули его глаза. Сейчас, в этой полутьме, они казались особенно яркими.

Как у дикого зверя.

– Оставьте нас, – властно бросил Ахлф, и два воина спешно скрылись за пологом палатки.

Ахлф медленно поднялся с ложа. Рана в боку еще давала о себе знать, но мужчина не намеревался залеживаться.

Тем более, когда в его палатке был та, кто нанесла ему эту рану.

Медленно, не сводя пристального взора с пленницы, Ахлф подошел к ней.

Странно, но сейчас девушка показалась ему значительно моложе, чем там, на городской площади.

– Подымись, – властно велел воин.

Роза и сама хотела встать, и потому подчинилась его приказу.

Она встала с трудом. Ноги плохо держали её. Девушка покачнулась, но не упала. В последний момент ухватилась за деревянный шест и прижалась к нему.

Горячие пальцы Ахлфа обхватили Розу за подбородок и вновь заставили пленницу посмотреть на него.

– Как твое имя, женщина? – глухо произнес он.

– Роза, – еле шевеля пересохшим языком, ответила она.

– Твои шипы очень остры, Роза, – с издевкой в голосе, произнес Ахлф.

Ладонь воина опустилась на плечо девушки. Шершавые пальцы задели нежную кожу рядом с шеей. Она начала гореть.

– Что же мне делать с тобой? – Ахлф глядел на пленницу, не моргая. – Пощадить или убить?

– Убей, – глядя ему прямо в глаза, бесстрашно ответила Роза.

– Ты так жаждешь смерти?

– Теперь – да, – решительно произнесла пленница.

– Смерть – быстрая, легкое избавление от всех бед, – Ахлф провел пальцами по горлу Розы. – Я не предоставляю тебе такого счастья. Или ты думала, что я не захочу познать твою сладость?

С последними словами Ахлф распустил волосы пленницы.

Словно серебристый шелк рассыпались они по плечам девушки. Сверкая в полутьме, они казались воину лунными дорожками. Удивленный этим сравнением, воин запустил грубую руку, сжал мягкие пряди, а после – несколько раз провел по ним ладонью.

– Я вкусил твои шипы, – приглушенно начал Ахлф.

Его губы коснулись пылающей щеки девушки:

– Каковы же твои лепестки, Роза? Я возьму тебя всю, и прямо сейчас.

С последними словами Ахлф сорвал с Розы платье, и светлое одеяние упало к её стопам.

Серебристый шелк волос частично скрыл наготу Розы.

Увы, ненадолго.

Широкая, грубая ладонь сдвинула завесу из волос в сторону и по-хозяйски легла на левую грудь девушки.

Роза перестала дышать.

Никто, никогда не прикасался к ней так.

Это унижало, это вызывало физическую и душевную боль. Девушка молчала. Её обоняние улавливало запах пота и крови, исходящий от Ахлфа, чувствительная кожа колола от жара его руки.

Ей было не по себе, если даже не противно от этой вынужденной, чужой близости.

Испуганный стон слетел с пересохших губ Розы, когда мужские пальцы по-хозяйски сжали её грудь.

– Такая спелая, – довольно прошептал Ахлф.

Девушка промолчала.

Тело её словно одеревенело. Руки-ноги не подчинялись ей.

Она стояла – ни живая, ни мертвая.

Униженная и все еще пока не опозоренная.

Воин прошелся горячими губами по округлой щеке Розы.

Она до скрипа в зубах сжала челюсти. Единственный протест, который девушка смогла позволить себе.

Ахлф довольно хмыкнул.

Ему нравилось, то что он получил.

Пленница оказалась невероятно соблазнительной.

Её мягкое, податливое тело обещало бесконечное удовольствие, её дыхание источало притягательную свежесть невинности.

И даже сопротивление Розы – чего таить, было ему по нраву.

Ахлф прижался губами к девичьему рту. Скользнул языком по пухлой губе пленницы и услышал яростное рычание в ответ.

– Ты все еще борешься, – усмехнулся воин.

Его левая рука отпустила грудь Розы и спустилась на бедро девушки. Под своими пальцами Ахлф ощущал нежнейшую кожу, сравнимую, верно, лишь с шелком. Хотя, может, даже он был груб по сравнению с ней…

Воин заглянул в глаза пленницы.

Фиалковое море стало бездонной аметистовой пропастью.

– Если ты перестанешь бороться со мной, будет не так больно, – не сводя с неё потяжелевшего взора, приглушенно сообщил Ахлф.

– Никогда, – выдохнула Роза.

– Никогда? – воин сжал её бедро со всей силы. Сомнений не оставалось – завтра на этом месте будут синяки, но сейчас об этом мужчина не думал.

– Ты выбираешь боль, Роза? – с вызовом в голосе вопросил Ахлф.

– Я выбираю свою честь, – так же, с вызовом, ответила она.

Воин нахмурился и смерил девушку оценивающим взглядом. Мол, не забыла ли ты – кто здесь господин, а кто – пленница?

– Твоя честь и жизнь принадлежат мне, Роза. По праву военного трофея и по праву крови. В тот миг, когда ты воткнула в меня свой кинжал, судьба повязала нас.

Роза не ответила.

Ахлф снова усмехнулся.

Пусть себе молчит, не мешает ему.

Он сделает, что задумал.

Воин начал гладить девушку, но та осталась равнодушной к его ласке.

Ахлф нахмурился и остановился, пораженный.

Впервые в своей жизни, он не почувствовал мужской силы.

Его чресла не подавали даже малейших признаков его былой мощи.

– Хорошо. Я дам тебе отдохнуть и свыкнуться с мыслью, кто твой хозяин.

Ахлф покинул свою пленницу.