Примчавшись домой, она молниеносно приготовила жаркое из индейки, сварила картошечку и настрогала салатик. Как только заворочался ключ в замке, прыснула капельку My Burberry Black(а) в область нежной шейки с колечками курчавых волос и вышла встречать мужа, желая поразить его чудесным новым ароматом. Ведь написано, что этот парфюмер воссоздал любимые духи Марии Антуанетты для Версальского дворца, возвращаясь во времени к началу XVII века и истокам парфюмерии. Он, муж, сейчас будет очарован и покорён!

– Привет, рыбка! – прошептал муж, целуя жену в шейку, – ты что, тараканов морила? Проветривай сразу комнату, а то дышать нечем! – он сморщил нос, чмокнул жену в щёку и отправился мыть руки.

Маленькая, плюгавенькая, длинноносая блондинка в модной куртке и огромных замшевых берцах два раза подрезала меня во время экскурсии по Твери. Поверьте, подрезают не только на шоссе, но и в быту. Её прямо тянуло в мою сторону! Пускаясь в безлюдное пространство, чтобы сделать памятный снимок Тверского Императорского дворца, я снова сталкиваюсь с Плюгавенькой, неведомо откуда вынырнувшей из-под моей правой руки. Осмотрев пустынное пространство берега речки Старицы, нацелившись объективом на монастырь, я обнаруживаю Плюгавенькую в центре снимка, затмевающую весь Свято-Успенский мужской монастырь, включая берёзу на первом плане. Наше с дочерью трёхдневное путешествие по Тверской земле только началось, а мне этот персонаж уже сильно надоел.

– Мамочка, – смеялась дочь, – ты просто нравишься ей, и она без тебя не может жить!

Наш первый обед после картинной галереи только начался, но моя, видимо, судьбоносная попутчица, заседая за соседним столиком в обществе водителя нашего автобуса и парочки из Петербурга, заказала графинчик водки, граммов так на 150, быстро осушила его и заказала повтор. Дочь заволновалась.

– Смотри, как водку трескает! Такая эфемерная, дунь – улетит! – а приняла на грудь в одиночестве уже грамм 350! Слава богу, наш водитель не поддержал её компанию, – и дочь опять покатилась со смеху, уверяя меня сквозь смех, что в путешествиях всегда присутствует какая-нибудь чучундра в женском или мужском варианте, которая почудить немного просто обязана! Для того, чтобы жизнь мёдом не казалась! Чтобы карась не дремал, – и ещё чего-то в этом роде добавила.

Не полностью отдавшись на владение моим умом чудесного и очаровательного экскурсовода, я немного включила внимание и стала отслеживать эту особь и обходить её десятой дорогой, тем более что после водочки её назойливым участием стали пользоваться другие товарищи из нашей дружной группы. То там, то сям слышались возгласы: «О, господи! Зачем? Сидела бы дома!». И так далее. Но всё обошлось, ничего страшного не произошло.

На следующий день мы посетили село Берново, музей Александра Сергеевича Пушкина, расположенный на территории старой дворянской усадьбы помещиков Вульфов, которые владели этими чудесными местами с конца XVIII – начала XIX веков. В этой усадьбе в 1828–1833 годах бывал А.С. Пушкин, там же он неоднократно пересекался с Анной Керн, как нам проникновенно вещал экскурсовод.

Всегда приятно прикоснуться к святым местам, где бывал наш знаменитый поэт. Мы с благоговением побродили вокруг усадьбы, а после – торжественно передвигались из зала в зал. Каждый из нас, знакомясь с дворянским бытом и основами этикета, сильно подозревал, что это представление далековато от истины, но было весело и приятно коснуться этих фантазий. Мы знали, что впереди нас ждёт самый настоящий БАЛ, но не подозревали, что талантливый массовик-затейник мягко и настойчиво принудит нас плясать полонез, вальс, польку, фарандолу и так называемый ручеёк. Этот вариант развлечения, видимо, был рассчитан на господ от детских садов, начальной школы и до глубокой пенсии, и это прекрасно, тем более что, как поётся в песне Юрия Кукина, «… Пятьдесят – это также, как двадцать (имеется ввиду лет), ну, а семьдесят – так же, как десять…».

Когда зазвенела музыка, всех почти насильно подняли с мест и отправили в центр зала, где когда-то плясал А.С. Пушкин. Моей дочери удалось отбояриться от танцев. Она, закатив глаза от усталости, притворилась недееспособной, и мне пришлось стоять в танцевальных рядах без пары. Тут весёлая массовичка-затейница, сверкнув глазами, подыскала мне пару и всучила рука в руку Плюгавенькую, но, слава богу, трезвую. Моя дочь, увидев этот пердимонокль, закатилась под кресло от смеха, быстро достала телефон и принялась снимать видео, наслаждаясь моей растерянностью и покрасневшими от чувств щеками.

Ручеёк начал литься. Влажная рука Плюгавенькой крепко сжимала мою большую ладонь. Следует добавить, что ростом я была почти в два раза её выше… Мои мучения отпечатались на лице не только румянцем, но и вымученной гримасой улыбки. Я приготовилась терпеть и достойно перенести посланное свыше. Дочь покраснела от смеха, непрерывно снимая на телефон мои страдания.

И тут наступило моё спасение.

В нашем коллективе в тридцать человек в основном присутствовали женщины пенсионного и не пенсионного возраста, но всё же трое мужчин примерно из этой же возрастной группы, которым не было чуждо чувство прекрасных путешествий, сопровождали свои вторые половины. Так вот: один из них быстро вырвал мою руку из цепких лап Плюгавенькой и утащил вдаль для дальнейших исполнений пируэтов под музыку и под руководством наших милых массовиков. Дочка умирала со смеху и уже сотрясалась от сдерживаемых позывов хохота в голос.

Танцы продолжались, а я тихонько увильнула от процесса. Меня нашла жена моего партнёра и велела немедленно продолжить танец, «а то он без пары не может». Дочь начала уже рыдать от смеха и отправила первое видео мужу в Москву.

– Ты смотри, какая у тебя маманя, мужичка всего три, а она себе всё равно отхватила!!! – пошутил надувшийся муж.

– Это не она! Это её отхватили! – парировала смешливая дочь.

– Мамочка, – отдышавшись от смеха, обратилась ко мне дочь. – Что это было? Мужское спасение от того, чего тебе не хотелось? Или испытание на прочность моей диафрагмы?

– Знаешь, что? – произнесла я, отдуваясь от танцев и вытирая пот со лба. – Это было ПРИОБЩЕНИЕ К НЕПРИЯТИЮ. Ведь эта тётенька ни в чём не виновата, и моя неприязнь была изящно наказана. Теперь я эту «клизму» обожаю! Где бы я ещё так лихо танцевала полонез, да ещё с кавалером!

Холодный май две тысячи двадцать второго года совсем не ошеломил жителей «солнечной» России. Никто не трясся от возмущения, не сетовал на судьбу, не завидовал жарким странам Средиземноморья, а просто одевался в шерстяные свитера, штаны, носки, нахлобучивал шапки, успевая промокнуть капéль из носа салфеткой.

Дачные выходные с когда-то широко известным праздником ТРУДА первого мая навсегда врезались в память жителей советского разлива. Надо заметить, что постсоветский отпечаток на современниках из простого народа без грандиозного шествия с флагами и транспарантами по Красной площади первого мая зафиксировался на веки вечные, как труд в саду или огороде, это уже не столь важно. Весна! Весна! Чудесное время года! Всё лето впереди, а лето – это маленькая жизнь.