Она видела во сне что-то, но никак не могла вспомнить. Ощущение легкости и радости не покидало Марину целое утро. Восхитительное, чудесное, летнее утро в этом тихом городке, ради такого она бы переехала сюда, не раздумывая. Эмоции переполняли ее, энергия била ключом, она могла бы, сию минуту, пробежать длинную-длинную дистанцию или плыть без остановки. Как здесь хорошо! Куда-то ушли тревожные мысли, отступили заботы. Может, правда, задержаться здесь на пару дней? Такой отдых целого отпуска стоит. Откуда это взялось? Чувство беззаботности, детской радости перед поездкой на море или ожидания новогоднего праздника. Да, только в детстве она испытывала подобное, подзабытое в хлопотливой взрослой жизни. Неужели это все сон? Может маленький одинокий мальчик нашел нужную ниточку и подергал за нее? Господи, да ради такого… Стоп. Где-то она уже это слышала и совсем недавно. В ночном опыте с камнем и качающимся, из стороны в сторону, психиатром. Просто выброс гормонов или нечто другое? Никто не может самостоятельно влиять на работу своих желез… Или может? Да, она знала о влиянии образа жизни на работу эндокринной системы, в здоровом теле, здоровый дух, что смех и секс ослабляет боль, а нормальная работа органов влияет на самочувствие и настроение. Но разве можно, по желанию, убрать тревожность или побороть страх? А как же йоги? Нет, туда она не пойдет, энергополя, биопотоки и прочая паранормальная активность странных людей с экранов телевизоров отталкивала и вызывала неприятные рефлексы. А чем она занимается или это другое? Пытается подобрать подходящий образ зверушки для больного в коме. Конечно, это другое! Она весело засмеялась и закружилась. Запыхавшись, она упала на диван и задумалась, а кем она представляла себя, по темпераменту, образу жизни, уму, наконец. Если не вспоминать бабкины слова… Точно не рыба, скользко, мокро и холодно, брр… Насекомое? Паук? Они живут везде, живучи, часто организованы, но у них нет эмоций, юмора не понимают. Нет. Пресмыкающиеся, земноводные, тоже нет. Млекопитающие, может быть. Хищники? Нет, убивать и охотиться она не хотела и не любила. Травоядные, всеядные, птицы? Точно! Бабка права! Птицей она могла бы себя представить. Не крикливой и шумной, а неприметной, внимательной птицей и, обязательно, умной. Выбор сузился до ареала обитания, и городской житель стал предпочтительнее.… Все понятно, она ворона. Умный наблюдатель, приспособленный жить в любых условиях и не обязательно в стае. Она всегда уважала эту птицу и не отказывала ей в наличии интеллекта. Вспомнила, как смеялась над бедной собакой, пытавшейся отпугнуть ворон от своих тайных складов. Поведение ворон было простым и эффективным, они подмечали собачку, следили за ней, до места очередной "закладки" и одна птица сразу летела на это место. Собака замечала наглого вора и гналась за ним, по мере возможности, причем ворона не просто улетала, она недалеко отлетала и садилась на земле, чтобы Тузик не терял желания поймать ее. В это время, вторая ворона, без особой спешки, успевала достать съестной запас, далеко не сообразительной, собачки и улететь на ближайшее дерево. Как делились между собой птицы, Марина не знала, но была уверена, что между собой птички находили согласие. Хорошо, пусть будет так. И где она искала бы ворону? Правильно, в городе, на своем любимом дереве, посту наблюдения, откуда открывался прекрасный обзор и не сильно заметно самого дозорного. А как соотнести это к человеку? Девушка задумалась и, с удивлением для самой себя, обнаружила такое место в институте. Она любила сидеть за колоннадой, где видела весь холл, коридор и всех входящих-выходящих, а чтобы найти ее, нужно было пройти весь зал, зайти за колонны и подойти к ряду скамей, вдоль стен. Надо же, она точно ворона! Насчет того, что она слепая птица, тут бабка надвое сказала… Смотря, в каком мире! Есть реальный мир, есть выдуманный, каким она его рисует себе, есть мир желаний и фантазий, а еще есть мир с драконами, мир, с ее сигнальным колокольчиком которого она слышит и куда заглядывает бабка Матрена. Там она может не летает, зато порхает в другом! Вот так-то! Марина усмехнулась небольшому открытию и снова вздохнула, замечательно все это, но речь идет о человеке в бессознательном состоянии. Она с трудом представила себя на больничной койке. Как подсказала бы она, что делать? Работа мозга сохраняется, по крайней мере, какой-то его части, иначе, шансов почти бы не осталось. Органы чувств работают? Хороший вопрос, но ее знаний не хватало. Электрические сигналы говорят о том, что ответной реакции нет, но какая-то лазейка есть, иначе она не сидела бы в этом расчудесном городке. Должен быть способ общаться или сообщить, передать сигнал. Выманить, соблазнить, заинтересовать. Что любят вороны? Необычное, блестящее и, главное, что можно стащить. Что получается? Если в палату принести гремящий, сверкающий предмет и положить на видное место, то она непременно очнулась бы? Ага! Незаметно взяла, спрятала и снова отключилась. Марина захихикала, представляя эту картину. Может наблюдать ей нравиться, но воровать, она не приучена. Так, а если бы ей с детства не твердили, что воровать нехорошо, то она своровала бы? Она задумалась. Блестящая драгоценная вещь, золото, самоцвет, хотелось бы ей иметь это, при условии безнаказанности? Нехотя, с закатыванием глаз и возмущенными криками совести, она призналась себе, что да, могла сделать. Ха-ха, интересный способ реанимации, получается, может статью в научный журнал написать. Где-то в душе, сомнение, непрошеным гостем, скреблось в дверь. С этим странным случаем, все может быть, и танцы с бубном, и кровопускание при луне. Пора поговорить с кем-нибудь умным, в трезвой памяти и без лишних гормонов в крови. Она нашла тапочки и спустилась на первый этаж. Дед крикнул, что открыто, на ее тихий стук. Марина поздоровалась и села в кресло, пока старик наливал ей, а заодно и себе, чай. Не выдержав долгой паузы, она спросила:

– Егор Степанович, на какое животное я похожа?

Он озадаченно посмотрел на нее и решил уточнить:

– Просто так интересуетесь или есть смысл?

– Со смыслом.

Дед Егор хмыкнул и расправил невидимые усы:

– Ну, я бы сказал, что на кошку.

– Почему?

– Кошки мало привязаны к хозяевам, больше к дому, а хозяев заставляют жить по своим правилам. При этом они внимательны, замечают любую мелочь.

– Гммм… интересно. А я думала, что похожа на птицу.

– Можно и так сказать. Почему нет? Вы похожи на серьезную такую птицу. Рискну назвать орлана.

– Почему?

– Орлан – рыболов, а вы любите ловить рыбу, для этого нужно терпение и немалая сноровка, к тому же они не сбиваются в стаи.

– Хорошо, не совсем согласна, но пусть будет так, а Павел на кого похож?

– Не удивляйтесь, отдам предпочтение зайцу. Вижу вопрос, поэтому сразу отвечаю, пугливый, осторожный, не лезет первый в драку, но может дать серьезный отпор. Мозгов немного не хватает, поэтому сначала делает, потом думает. Про таких говорят – дурная голова ногам покоя не дает. Честный, справедливый, простой. Теперь вы ответьте, к чему это?

Марине пришлось рассказать про поездку в деревню, деда Василия и гадалку с ее ворожбой. Егор Степанович выслушал, не перебивая и без эмоций, только на необычное гадание поднял брови:

– Значит, пеките блины?

– Да, я так и не поняла смысл слов.

– А вы знаете поговорку – первый блин комом?

– Да, конечно, слышала.

– А смысл ясен?

– Конечно, сначала возможна неудача, потом все пойдет как надо.

– Заблуждение. Многие поговорки сократили в разговоре, из-за чего смысл потерялся и исказился.

Он встал и взял с полки потрепанный томик, пролистал страницы и прочитал:

– Первый блин комам, блин второй – знакомым, третий блин – дальней родне, а четвертый – мне.

Поставил книгу на место и спросил:

– Разве о неудаче здесь идет речь?

– Но первый блин все равно комом, не так ли?

– Не комом, а комам, тем, кто в коме, то есть в спячке. Или по-простому, медведям. Первый блин – медведю.