Молодцы парни, слаженно работают. Особенно Дьяк. Он даже умудрялся придерживать одной рукой одеяло.

Один из опричников, видя ситуацию, вскинул мушкет, целясь в голову моего бойца. Я еле успел выкинуть руку и сбить оружие вверх. Раздался выстрел, пуля ушла в потолок. Зазвенел сбитый хрусталь на люстре, посыпался на пол крошевом осколков.

— Отставить! — гаркнул Скуратов.

И в ту же секунду комнату заполнило вязкое поле энергии. Стало трудно двигаться и даже дышать.

— Взять их! — скомандовал командир опричников, — Этих двоих в острог, княжича в подвал.

Я попытался сопротивляться, но движения мои были медленные и неуклюжие, словно я погрузился в вязкое прозрачное желе.

Меня схватили, опрокинули лицом в пол, скрутив руки за спиной. Я увидел рядом злое лицо Клима, он что-то яростно кричал, но я не слышал слов.

Последнее, что успел запомнить — летящий мне в лицо кирзовый сапог опричника…

***

Ф-р-р-рх! Я захлебнулся от вылитой в лицо воды. Сука!

Разлепил веки и первые пару секунд моргал, всматриваясь в полумрак.

Перед глазами все плыло.

Наконец, зрение сфокусировались и неясные силуэты вокруг стали приобретать более четкие очертания.

Я находился в каком-то подвале.

Каменная кладка стен, с пятнами плесени в углах. Ржавые прутья, цепи, устрашающего вида шипастые конструкции с засохшими лужами по ними — наверняка кровь.

Я подвешен за руки к какой-то железной балке под потолком, ноги опутаны тяжелой цепью, на конце которой внушительных размеров железная гиря.

Как-то не очень похоже на приемную Великого Князя.

Прямо передо мной стоял верзила в кожаном фартуке. В руках он сжимал пустое ведро и внимательно всматривался мне в глаза.

Сука! Я дернулся, гремя цепью.

— Очнулся? — осклабился верзила, — Тогда приступим.

Он отставил пустое ведро и подошел к металлическому столику у стены, на котором поблескивали в тусклом свете, пробивающемся сквозь узкое зарешеченное окошко под потолком, предметы для пыток.

Задумался, выбирая подходящий. Наконец взял со стола большие ржавые клещи. Подошел к пышущей жаром небольшой железной печи и, открыв заслонку, сунул клещи в раскаленные угли.

В ожидании, пока клещи раскаляется до красна, Верзила стал насвистывать какую-то незатейливую мелодию.

Вот же мразь.

Я зачерпнул эфира из Средоточия и принялся спешно формировать духовную броню.

Энергонити, сплетаемые мной в слои доспеха, сгорали и распадались, словно пепел от сожженной бумаги.

Я попробовал сформировать доспех еще раз. От напряжения, по моему лбу побежала капелька пота. Бл*ть!

Верзила прекратил насвистывать и вынул из углей раскаленные клещи. Он повернулся ко мне и, мерзко улыбнувшись, клацнул пару раз клещами:

— Ну-с, приступим.

Я сглотнул подступивший к горлу ком.

Верзила двинулся ко мне. Я задергался на цепях, пытаясь дотянуться зубами до шнурка на шее.

Если получится сорвать обломок родового клинка, возможно смогу активировать его, если коснусь пальцами.

Я выгнулся дугой, стал раскачиваться, стараясь придать импульс болтающемуся на шее перекрестию рукояти и схватить его зубами.

Толчок. Еще один. Обломок клинка слегка качнулся, завис на мгновение в воздухе и ударился о грудь.

Еще толчок. Перекрестие отскочило сильнее. Есть! Схватил зубами кожаный ремешок и дернул изо всех сил.

Ремешок порвался и родовой клинок повис на нем, зажатый у меня в зубах. Я резко дернул головой, чтобы добросить сорванный с шеи обломок меча до руки, прижатой к балке ржавой скобой…

— Что это тут у тебя? — Верзила, потной пятерней, резко выдернул ремешок у меня изо рта.

— Фука! — у меня от боли свело челюсть.

Чуть зубы мне не вырвал, гад!

Верзила поднял на уровень глаз и посмотрел на вращающееся на ремешке перекрестие:

— Решил мертвому богу помолиться? Не поможет, — он отбросил обломок моего родового клинка в сторону.

Где-то в дальнем углу скрипнула дверь.

В свете от дверного проема на полу появилась чья-то тень.

— Хруст, ты тут? Тебя Скуратов к себе кличет.

Верзила замер с поднесенными к моему лицу клещами, от жара которых у меня уже ощутимо щипало глаза. Чертыхнувшись, он сунул клещи в бадейку с водой, стоящую неподалеку, и вышел.

Я облегченно выдохнул.

Кажется экзекуция откладывается. Теперь у меня есть немного времени, чтобы спокойно подумать, как выбраться из этой щекотливой ситуации.

Родовой клинок, выброшенный Хрустом (или как его там?), болтался в паре метров от балки, к которой я был прикован, зацепившись ремешком за какие-то ржавые прутья, торчащие из стены.

Посмотрел на него с тоской. Подергал пару раз цепи. Бестолку.

И тут меня озарила гениальная мысль.

— Мотя! — горло мое пересохло и голос был хриплым, — Матвей, демоны тебя раздери!

Мой личный домовой материализовался на металлическом столике, прямо посреди разнокалиберных приспособлений для выпытывания ценной и не очень информации.

— Ну? — спросил он с ленцой, дожевывая спелое манго, — Чего звал?

Бл*ть, где он здесь манго нашел?

— Чего звал, хозяин, — я принял наиболее аристократичный вид, насколько это позволяли опутывающие меня цепи.

— Чегось? — не понял домовенок.

— Я говорю, ты должен спрашивать — "чего звал хозяин?".

— А-а-а, — протянул он и подцепил со столика какую-то помесь молотка с разделочным топориком.

Затем Мотя исчез и появился, с этой хренью в руке, возле меня.

— Чего хотел, — спросил он, заискивающе глядя мне в глаза, — хозяин?

Я сглотнул.

— Освободи меня.

Мотя внимательно осмотрел мои оковы, задумался.

— Как? Как я должен тебя освободить?

— Не знаю, — пожал я плечами, — Цепи разорви, например.

Домовенок как-то странно на меня посмотрел, но спорить не стал. Обхватил своими маленькими ладошками толстое звено цепи, напрягся, пытаясь разорвать.

Мотя весь покраснел от натуги, став максимально похожим на настоящего маленького демоненка. Добавить хвост, рожки и любой легат примет его за обитателя Доминиона.

Домовенок оставил бесполезные попытки разорвать цепь, вытер со лба проступившие капли пота и посмотрел на меня.

— Не получается, — он со злости пнул цепь ногой.

Ну, надо отдать ему должное, он старался.

Ладно. Если силой одолеть не получилось, попробуем научный подход.

— Мотя, а посмотри там, — я мотнул головой в сторону столика.

— Что посмотреть?

— Какую-нибудь пилку. Перепилить цепь, раз разорвать ее не получается.

Домовенок исчез и материализовался уже на столике. Стал рыться в куче инструментов для пыток.

В воздух полетели различные клещи, тесаки, молотки, скальпели, ножи, щипцы, струбцины. Все это со звоном падало на покрытый пятнами засохшей крови, каменный пол.

От активных поисков Мотей подходящего предмета, в подвале поднялся такой шум, что его наверняка уже вся охрана вокруг услышала и теперь спешит сюда.

Наконец, маленький домовенок гордо поднял над головой зажатую в руке пилу. Крупные зубья сверкнули в свете узкого оконца, а по лицу моего личного домоправителя расползлась зловещая улыбка.

Мотя материализовался рядом со мной и я смог лучше рассмотреть добытый им инструмент.

Хм. Пила-то, кажется, хирургическая? Такой кости пилят.

Матвей с размаху врезался ножовкой в ржавый металл цепи и успел сделать рукой пару обратно-поступательных движений, прежде чем мы услышали звонкое "дзыньк!" и на пол посыпались обломанные зубья.

– %$@!!! %@#!!!

Поток ТАКОЙ ругани и мата, вырвавшийся из уст этого милого добродушного существа заставил даже мои уши свернуться трубочкой.

Если бы я не был прикован, ринулся бы прочь, сломя голову, лишь бы не слушать "краткие тезисы" Матвея касательно этой цепи, ножовки и хозяина, то есть меня, которого угораздило попасть в пыточный подвал именно в тот момент, когда несчастный и усталый домовенок уже согрел себе самовар, чтобы тихо провести вечерок за чашкой чая, на веранде.