Сегодняшние события в Закавказье и Афганистане, вокруг Ирана и государств Средней Азии – это очередные этапы все той же никогда не прекращающейся Большой Игры.

Однако Новая Большая Игра – это гораздо больше, чем просто безжалостная гонка за контрактами и концессиями. Для сегодняшних игроков она может иметь важные и далекоидущие последствия. Так, США рассматривают новую Центральную Азию как продолжение Среднего Востока, стратегически важного для себя района, контролируя который можно координировать политическую ситуацию во всей Центральной Евразии.

Вторым активным участником Новой Большой Игры является современная Россия, исторический соперник англосаксов в данном регионе. Москва решительно настроена на то, чтобы надежно прикрыть нашу страну от каких бы то ни было угроз с азиатского направления: от влияния исламских экстремистов до наркотрафиков.

Помимо Соединенных Штатов и России, не говоря уже о Европейском сообществе, главными претендентами на определение будущего Центральной Азии являются ее ближайшие соседи: Китай, Индия, Турция, Иран и Пакистан. У каждого из новых игроков в Средней Азии свои конкретные стратегические цели. Иногда они совпадают, иногда нет. При этом очевидно одно – Большая Игра, которую вели в степях, горах и песках Средней Азии в XVIII–XIX веках Россия и Англия, все еще не окончена. Более того, сегодня к этой игре подключились новые игроки, отчего сама она стала куда более сложной, а следовательно, непредсказуемой и более опасной.

Именно поэтому автор и решил обратить свой взор в далекое прошлое, чтобы, вооружившись знаниями о старой Большой Игре, понять то, что происходит в Большой Игре ХХI века.

Разумеется, описать всю Большую Игру просто невозможно, ведь для этого практически придется описывать все военно-политические хитросплетения противостояния ведущих государств мира за последние пятьсот лет.

Впрочем, нас в данном случае интересует лишь участие в данном глобальном противостоянии России и Англии как наиболее ярких игроков Большой Игры, причем лишь на начальном (начало XVIII – середина XIX века) и на классическом (60—80-е годы XIX века) ее этапах. Почему автор решил остановиться именно на этом периоде?

На мой взгляд, для нас должно быть особенно интересно участие в Большой Игре именно России, так как это часть нашей истории. Во-вторых, именно данное противостояние в XVIII–XIX веках общепризнанно является классическим, т. е. вобравшим в себя все методы и формы Большой Игры. Поэтому, поняв основные механизмы событий того времени, мы без особого труда разберемся и в реалиях сегодняшних дней.

Автор нисколько не претендует на полное и исчерпывающее описание даже обозначенного отрезка Большой Игры. Она слишком сложна и многомерна. Мы лишь попробуем узнать, как началось имперское движение России на юго-восток, как оно происходило, кто и как этому противодействовал и как это противодействие влияло на всю российскую историю. Что касается остального, то пусть это исследуют и описывают другие историки и писатели.

…Для России пролог Большой Игры начался с проекта царя Петра I о расширении наших владений и установлении прямых контактов с неведомой полусказочной Индией. Это было время первых походов русской армии на Восток, время первых поражений и первых успехов. Именно тогда Петр провидчески определил весь будущий восточный вектор российской политики. Это было вовсе не то фейковое «Завещание Петра Великого», которое вот уже более двух столетий тиражирует Запад. Это было реальное завещание упрочения восточных границ, взаимовыгодной торговли, экономического развития дальних окраин.

Исполняя волю Петра I, от границ державы в неведомые степи, горы, моря и пустыни двинулись генералы и офицеры, солдаты и казаки, чтобы проторить путь на Восток. Судьба первопроходцев будет незавидна – мало кто из них вернулся назад… Но придет время, и по проложенному ими пути пойдут другие. Все это будет, обязательно будет! Пока же Россия лишь осваивает правила будущей Большой Игры…

Итак, мы отправляемся в начало далекого XVIII века, в эпоху, когда Россия впервые оборатилась лицом на Восток, сразу же столкнувшись с противостоянием Туманного Альбиона. Это станет прологом будущей Большой Игры.

Автор

…В глухую пору XVI века по берегам реки Яик, что текла на юг к Хвалынскому морю, русские казаки поставили первые станицы и начали обживаться в диком краю. Жилось там несладко: зимой лютые морозы, летом жара и суховей, но казаки выживали и крепости духа не теряли. Добывали зверя, рыбу ловили рыбу, тем и питались, коров и овец не заводили, да и на земле не работали. Необходимые товары покупали на торгах в волжских городах или выменивали на рыбу у приезжих купцов. Был у казаков и свой укрепленный городок – Яицкий – против устья реки Илек (Рубежной) на Голубом городище. Предприимчивые казачьи атаманы, помня о сибирских подвигах Ермака, на свой страх и риск собирали время от времени шайки удальцов, готовых идти за ними во всякое время на край света за добычей, как тогда говорили – «за зипунами». Налетая на киргизов и хивинцев, они отбивали стада и отары, после чего, нагруженные добычей, возвращались домой.

С Москвой у яицких казаков отношения не сложились. Не желали яицкие исполнять царские указы. По этой причине по указу царя Федора поймали самого горластого из яицкого атаманов Богдана Барбошу, заковали в цепи, увезли в Москву, где прилюдно на Лобном месте и казнили. Но тише от этого на Яике вовсе не стало.

Между тем на Москве умер царь Федор, не оставив наследника, после чего на трон сел брат царской вдовы Борис Годунов. Новый царь начал безжалостно казнить казаков за их набеги на татар и ногайцев. Ну а как настоящему казаку без разбоя, с чего тогда жить? Почесали казаки кудлатые головы: решили так, коль татар и ногайцев грабить нельзя, будем грабить персиян! И в тот же год отдуванили на Яике богатый караван хивинских купцов. Тогда же от одного из пленных вызнали, что хан Хивинский Араб-Мухаммед каждое лето отъезжает из Хивы с войском и вельможами на реку Амударью, где отдыхает и охотится. В Хиве же оставляет немногочисленную стражу.

– Коли случай такой представился, грех будет его себе в пользу не обратить! – заявил на войсковом круге атаман Нечай Шацкий. – А не повоевать бы нам Хиву! Войска там нет, зато золота, самоцветов и парчи каждому столько достанется, что и на десяти конях не увезти!

Бросил о земь смятую шапку атаман и встал посреди круга, подбоченясь: мол, жду общего решения. И решение себя ждать не заставило.

– Любо! Любо! – взорвался криком войсковой круг. – Веди, Нечай, надоело по степям за киргизами гоняться! Хотим за знатной добычей на Хиву!

Тогда же в поход решили идти больше полутысячи казаков. После этого сразу начали готовиться к предстоящему дальнему походу.

Весной 1603 года казаки спустились на стругах по Яику в низовья у селения Кош-Яик, где отряд Нечая сделал передышку. Собрали большой обоз, чтобы было на чем обратно дробычу везти. Снова собрали войсковой круг. На нем войсковой дьяк стал было протестовать против дальнейшего похода, стращал степным зноем и хивинским войском, за что тут же повешен атаманом Нечаем. Как звали мятежного дьяка, для истории так осталось неизвестным, но местные горы с тех пор яицкие казаки прозвали Дьяковыми. После этого отряд двинулся с обозом по старой Хивинской караванной дороге через Эмбу и Устюрт.

На Хиву все же решили не идти – и далеко, и небезопасно. Времени с отъезда хана с войском прошло уже немало, вдруг вернется? Посовещавшись, решили ограничиться набегом на более близкий Ургенч.