Не раздумывая, как есть в одежде, с ношей на руках, я зашёл в один из бассейнов. Вода тут же засветилась, переливаясь сотнями тысяч искр. Лиса вяло зашевелилась, но я лишь сильнее прижал её к себе. Стискиваю сильнее, чем того требуют обстоятельства. Позволяю себе вытеснить всю воду между нами, пока погружаюсь и устраиваюсь поудобнее пятой точкой на дне. Потому что сейчас отпустить её я не могу. Она мой якорь от действий, о которых я потом могу пожалеть. Надеюсь, Ден справится без меня. Вода приятно теплая. И Алиса в моих руках расслабляется, откидывает голову мне на плечо и тяжело вздыхает. Словно маленький ребёнок на руках. Тело отзывается мощной дрожью. Медленно тяну кислород. Хочу расслабиться, да не получается. Демон внутри беснуется. Вдыхаю вовсе не так сдержанно, как бы мне хотелось. С трудом справляюсь со своими ощущениями. Прикрываю глаза, опрокидывая голову на бортик бассейна. Ладно. Сейчас её дракона успокоим. Резерв восстановим. Потом поговорим… Наверное, я задремал. Потому что, через какое-то время чувствую, как мою кожу лица начинает покалывать. Распахиваю глаза, чтобы посмотреть в лицо лисёнка и тут же рухнуть в сияющую бездну её глаз. Моё сердце огненной стрелой пронзает. И я вспыхиваю. Самым ярким пламенем. Загорелся неистово.

- Как там Даня. – тихо шелестит Алиса, возвращая мне ясность ума.

Даня… Даня, мать вашу… Кто это? Мальчишка…

- Жить будет. – сквозь зубы выдаю.

- Хорошо. – вздыхает лисенок.

- Если ещё раз, посмеешь рискнуть собой, пойдёшь лечить нечисть к матери…

- Не могла же я дать ему умереть, — хриплым голосом проговорила она.

- А почему нет? – Лучше он, чем ты. – Ты должна правильно оценивать свои возможности, и не жертвовать собой.

- Я и оценила, и приняла решение. – засопела обиженно и даже попыталась вывернуться из объятий. Наивная, девочка.

- Не ерзай, сиди спокойно, — сдавил её тельце, от чего она охнула, и её горячее дыхание обожгло мне шею.

- Где мы? – закрутила головой и попыталась скрыть своё смущение. Поздно, щёки уже покраснели. Значит, оценила насколько мы в тесном контакте.

- В Храме. – с улыбкой ответил ей. – Твой дракончик пробудился.

- Значит, мне не показалось… - с каким-то детским азартом выталкивает она порывисто и заглядывает с немым восхищением мне в глаза.

Ох, зря. Я глотаю образовавшийся в горле удушающий ком и медленно приближаюсь к её губам. До последнего зрительный контакт удерживаю. Только когда наши губы, соприкасаясь, посылают по всему телу дьявольский ток, закрываю в удовольствии глаза.

Нежное прикосновение и минута ожидания. Жду, когда она примет меня. Секунда… две… И я врываюсь в неё языком. Врываюсь с рыком изголодавшего зверя. Слишком долго этот голод нагуливал. Как же долго, чёрт… И теперь, едва ощутив знакомый вкус всем телом содрогаюсь. Руками тело сжимаю. Потрясающа теплая, восхитительно сладкая – мой, лисёнок. Моя девочка.

Чувствую её всю. Чувствую её всюду. Она под кожей. Каждый миллиметр жжет. Сокращается и пронизывается яростными импульсами. Волна желания накрывает. Я не собираюсь останавливаться. Не могу. Но вот Алиса содрогается и кулачками в грудь упирается, разрывая наш поцелуй. Тянусь за дозой, как одержимый и слышу:

- А это тоже входит в курс восстановления резерва? – шелестит Алиса, отталкиваясь и чуть отплывая от меня.

- Чем теснее контакт, тем быстрее идёт процесс... – выдаю, задыхаясь и, пытаюсь вернуть её на место, то есть на мои колени.

Она уворачивается от моих рук и звонко смеётся. И этот смех словно сотня колокольчиков звенит под сводами пещеры. Отражается от стен и в груди моей теплом разливается. Смех её не изменился. Всё такой же звонкий, чистый.

- Ага. – глаза блестят. – А ещё от процесса и тесного контакта дети появляются.

- Для этого надо быть раздетыми. – хриплю, между частыми вдохами-выдохами.

Температура воды в разы поднимается и тела воспламеняются. Смех затихает, а в глазах желание горит. Я вижу. Но каким-то чудом, удерживаю себя на месте, когда Алиса рывком выбирается из бассейна. Её одежда намокла и обтянула стройное тело, словно вторая кожа. Твою же мать…

- Алиса, — скашливаю. – Вернись в бассейн, ты не восстановилась.

- Помоги мне просушить одежду. – просит она меня. – У нас там малыш один.

- Он не один. – Ну, домой. Так домой. Вылезаю из воды и создаю воздушную подушку. – Он с нянькой.

- Ты оставил его с Каем? – удивляется она.

- Ему не привыкать. – улыбнулся я и обсушил свою одежду. – Или ты сомневаешься в его способностях?

- Я больше за него волнуюсь. – подарила она мне улыбку.

- Думаешь, малыш его замучает…

- Или покусает.

- Это она умеет.

- Она?

- Забыл тебе сказать, что твоя краши – девочка. – протянул ей руку, приглашая зайти в пентаграмму, которую успел начертить на каменном полу. – Ну, пойдём домой?

- Ну, пойдём. – вкладывает свою ладошку мне в руку, позволяя мне сжать свою ладонь крепче.

Пентаграмма нас перенесла к воротам Академии. Это что же, получается: выходить можно, а заходить нельзя? Пройдя проходные под удивленный взгляд дежурного, и выйдя на улицу, я только сейчас заметила, что на улице глубокая ночь. Черти волосатые, мы обед и ужин пропустили. Мой желудок тут же в знак солидарности поддакнул.

- Потерпи, - проговорил Жека, ведя меня за собой по аллеи в сторону профессорских домиков. – Надеюсь, натавики оставили нам ужин.

- Тебе выделили домик? – удивилась я. У него же дом в городе.

- Пользуюсь давними связями с начальством. – улыбнулся в ответ мужчина.

На пороге нас тут же встречает краши. Вертится под ногами словно заведенная. Подпрыгивает и пытается прикусить за руку, не давая себя погладить. Жека недовольно рыкнул, но она даже не послушалась. Чует, что ей ничего не сделает, потому что я рядом.

- Соскучилась, девочка. – я присела на корточки и стала её наглаживать.

- Кай! – кричит Жека, проходя вглубь домика и, оставляя нас на пороге. – Кай, твою ж…

- Чего орать-то? О, Алиса! Наконец-то! – засуетился чешуйчатый, на ходу перевоплощаясь в человека. – Забери этот комок шерсти, она мне все ноги и хвост искусала. А ещё сожрала мой ужин…

- Наш, надеюсь, ты не съел? - ворчливо спросил Жека, откуда-то из глубины дома.

Я прошла в светлую большую комнату. Посередине помещения стояли два дивана друг напротив друга, а между ними столик. Вдоль одной стены шли стеллажи от пола до потолка, полностью заставленные разными книгами. На противоположной стороне был большой камин, над ним висело огромное зеркало в прямоугольной раме. В углу была импровизированная кухонька. Угловой стол, был заставлен посудой. И судя по запаху, наш ужин Кай не съел. Желудок опять жалобно заурчал, от манящих запахов еды. Не раздумывая, я занялась сортировкой стола. Есть-то хочется. Кай помог мне перенести тарелки на стол, а щенок, запрыгнув на диван, терпеливо ждал. Только присели за стол, в комнату вошёл Жека, в домашних штанах и футболке. Чёрт! Это преступление быть таким красивым! Настолько привлекательным. Перевела взгляд на свою тарелку.

- Уже хозяйничаешь? - На его губах блуждала загадочная улыбка. Что-то задумал…

- Вас пока дождешься, с голоду помрёшь. – пробубнила, отламывая кусочек мяса.

- Приятного аппетита. – весело проговорил он. Вот чего он, такой весёлый?

Жека, подойдя к одному из подвесных шкафов, открыл его. Чего там только не было: бутылочки, баночки разных цветов, мешочки. Пожалуй, такое я видела только у нас на кафедре зельеварения. Взяв из шкафа несколько склянок разного цвета, он направился к нам. Выстроив пузырьки в ряд на столе, он принялся по очереди капать в стакан жидкость из них. После чего щедро влил воду в стакан с лекарством.

- Пей. – протянул мне стакан, наполненный доверху мутной жидкостью.