– Тебе плохо здесь? – спросил он тихо.
Я только поморщилась в ответ. Да, мне было очень неуютно. Сама Гниль, ее вид и запах, плюс еще тот факт, что они сидела внутри живого человека – все это невыносимо раздражало.
– Можешь уйти в другое купе, – благородно предложил оборотень, поняв меня без слов.
– Нет, – покачала головой. – Не переживай. Я справлюсь. Тем более, остался ехать какой-то час.
Не скажу, что этот час прошел легко. Гниль действовала на нервы, а Риану еще дважды пришлось вырубать женщину, которая приходила в себя. Поэтому в Малейне мы сразу оправились в госпиталь. Там нас уже ждали. Доктор Рингер, Акила, Лакс и Юсса. Ну и свободная операционная.
– Я все ж надеюсь, что сегодня мы обойдемся без патологоанатома, – хихикнула нервно, завидев подругу.
– Я тоже надеюсь, – скривилась та. – Но ты же не выгонишь меня вон? Мне ужасно интересно.
– Не выгоним, – ответил за меня доктор Рингер. – Лишние руки не помешают.
Они с Тагрианом уложили женщину на стол в операционной и подключили к ней датчики. Комната заполнилась писком монитора.
– Не могу провести диагностику, – пробормотал доктор, водя на Лилиан руками. – Магия с нее просто стекает.
– Это все Гниль, – кивнул Лакс, на красивом лице которого было написано неприкрытое омерзение. – Никогда в жизни не видел ничего подобного. Это… Это противоестественно.
– Не то слово. – Акиле, казалось, было сложно даже находиться в одном помещении с Гнилью.
– Да… – я потерла ладони друг об друга, чтобы согреть замерзшие пальцы.
В операционной было прохладно. А может это все просто от нервов, не знаю.
– Вообще, по-хорошему, следовало бы положить ее в стазисную капсулу и не спеша обследовать, чтобы точно понять, что происходит с организмом. – Март Рингер глянул на нас с начальником. – Но так как магия на нее действует странно, предсказать, как повлияет стазис, я не стану даже и пытаться. Поэтому такой вариант нам не подходит.
– Не подходит, – согласились мы.
– Что будем делать? Сомневаюсь, что ее можно вылечить стандартными методами.
– Нельзя, – покачал головой Лакс. – Гниль нужно убирать. Убирать стандартно, через концентратор. И его нужно как-то пометить внутрь тела.
– Внутрь тела… – пробормотал доктор.
Он задумчиво нахмурился, тщательно ощупал живот и грудную клетку женщины, немного постоял, просто приложив к коже ладони и кивнул.
– Да, думаю это возможно. Полостную операцию я бы делать не стал. Все же стабилизировать магией мы ее не сможем, если вдруг что-то пойдет не так. Да и наркоз… А вот если через аккуратный разрез… Пройти мимо органов, сантиметров на десять в глубину… Это не проблема.
Он тряхнул головой, оглядел всех нас и решительно произнес:
– Так, я буду оперировать. Юсса – помогает. Тагриан – контролируешь пациентку, ну а вы… вы уж сами решайте.
Он вышел из операционной, а Лакс кивнул мне:
– Ты будешь вводить концентратор. Я – контролировать Гниль, а потом и убирать ее.
– Можно я буду просто стоять в стороне и фиксировать, что происходит? – спросила ведьма. – Рядом меня начинает просто корежить.
– Хорошо, – согласился начальник. – Состояние женщины, поведение Гнили – записывай даже самые мелкие детали.
Март Рингер вернулся быстро, уже в перчатках, халате и с каким-то артефактом в руках.
– По очереди ко мне, – скомандовал он. – Дезинфицирую вам руки, надеваете перчатки, и становитесь на места. Потом я обработаю всю операционную и начнем.
Обработкой оказалось свечение этого самого артефакта, под которым нам пришлось стоять почти минуту. Потом доктор облил живот женщины резко пахнущей жидкостью и кивнул Юссе на портативный звуковой сканер.
– Держи датчик так, чтобы мы видели, где органы брюшной полости. Сола, – это уже мне, – ты будешь смотреть на экран и просто медленно вводить свой концентратор, куда нужно. Я стану отодвигать органы в стороны. Это минимальное магическое воздействие, вроде телекинеза, пациентка на него отзывается.
– Поняла, – храбро ответила я. – Только говори, правильно делаю или нет.
Он взял в руки скальпель и сделал маленький, меньше сантиметра, надрез на коже. Как будто в ответ на это, истерично запищал монитор.
– Пульс зашкаливает, – нахмурился Март. – И давление растет.
– Она все еще без сознания, – сказал Тагриан, мягко обхватывая шею женщины. – Вырубить еще раз не получится. И психиатр говорил, что на нее не действуют лекарства.
– Плохо. Гниль что ли сопротивляется?
Лакс положил руки на бедра женщины, над коленями.
– Гниль внутри… – пробормотал он. – Ей не нравится наше вмешательство. Но мне сложно влиять на нее. Могу только удерживать там, чтобы она не расползлась и не зацепила кого-нибудь.
Я покосилась вниз. Гниль стелилась по столу, но не касалась никого из нас.
– Пациентка может не выдержать, – покачал головой Март. – У нее и так все органы и системы явно далеки от идеальных, а тут еще такая нагрузка…
– Может быть ее охладить? – неуверенно подала голос Юсса.
– Охладить? – удивился Лакс.
– Охлаждение тела замедляет все реакции и процессы, давая дополнительное время для вмешательства, – быстро сказал Март. – Обычно это делается магией, но сейчас мы без нее, а времени на то, чтобы подготовить холодный физраствор, у нас нет.
– Я могу попробовать своими силами, – сказала подруга. – Мое воздействие – это не магия, оно может сработать. Дедово наследство… Он из Скандара.
Я медленно кивнула. Дед Юссы был настоящим ледяным змеем. В ее поколении кровь уже разбавилась человеческой, поэтому подруге достались только чешуйки на висках, которые появлялись от сильных эмоций, и слабая способность управлять холодом. Но сейчас нам и этого могло хватить.
– Действуй, – в один голос ответили Тагриан и Март.
Юсса отложила датчик сканера и перебежала на место Риана, к голове женщины. Она положила руки ей на плечи и прикрыла глаза. На висках подруги проявились чешуйки, а в операционной стало ощутимо холоднее. Писк монитора начал успокаиваться.
– Хватит, – кивнул доктор, когда температура опустилась. – Сколько у нас есть времени?
– Чуть больше часа. Потом ее нужно будет охлаждать заново или наоборот приводить в нормальное состояние.
– Должны справиться. Я продолжаю.
