И не слушая возражений и «дайте посмотреть прайс-лист», повёл девушку вглубь помещения. Чуть позади ресепшена, за углом, начинался недлинный коридор, очень слабо освещённый и без окон. Ксюша сразу же расслабилась, прикрывая глаза — приглядываться без толку, всё равно ни шиша не рассмотрит, а встретивший молодой человек уверенно направлял её, так что можно было довериться ему в выборе дороги. Единственным ярким ощущением осталась мягкость под ногами, как будто там лежал толстый ковёр с длинным ворсом (очень непрактично, даже бахилы же не дали!).

— Мы вас уже с утра ждём, — ворковал в ухо молодой человек, от его интонаций почему-то клонило в сон. — А вы всё не идёте и не идёте. Найти не могли? А я ведь предлагал вам сопровождение, — теперь будто укоризна проскользнула.

— Да как же ждёте? — возмутилась наконец Ксения, как раз в тот момент, когда перед ней распахнули дверь в залитое бело-голубым светом помещение. — Я же случайно вывеску увидела. И ничего вы мне предлагать не могли! Я вас впервые слышу!

На Ксюшу теперь смотрели с двух сторон — её провожатый в упор, ошарашенно и, видимо, осознавая, что обознался, а из ослепительного кабинета какой-то пожилой господин, весьма заинтересованно. Лица его девушка рассмотреть не могла, но вся поза доктора (а кто ещё тут мог быть?) излучала любопытство.

— Проходите, проходите, мадемуазель, — голос человека из кабинета, наоборот, звучал резко, как-то каркающе, но при этом не неприятно. — Варфоломей, благодарю, а теперь можете нас оставить.

После сумрачного коридора в ярком освещении Ксения беспомощно щурилась, но вся ситуация её уже начала подбешивать. Поэтому решив, что посреди врачебного кабинета не должно быть ступенек, порожков, ям и прочих неприятных особенностей рельефа, она отпихнула навязчиво-приторного Варфоломея и решительно прошествовала от двери к столу владельца кабинета. Если не знать, то любой подумал бы, что Ксюша знает, куда идёт.

За спиной мягко стукнула закрывающаяся дверь, а Ксюша ловко опёрлась на спинку кресла для посетителей, будто невзначай, для удобства, а на самом деле, чтобы понять, где оно, и усесться. Закинув ногу на ногу, она глянула сквозь пожилого господина и объявила:

— Ну и?

И сделала, как ей казалось, красивую театральную паузу. Кто-то же должен ей объяснить, что здесь происходит, и доктор с расплывающимся в ярком свете лицом подходил на роль этого «кого-то» лучше всех. Ясно, что её приняли за какую-то другую посетительницу, которая была записана на прием. Конечно, ошибка фактически уже выяснилась, Ксюша сама только что яростно об этом кричала. Но и уходить прочь Ксюша раздумала: в конце концов, надо понять, откуда в их Мухосранске, простите, Семибратске, столь навороченная клиника (глаза немного привыкли к яркому свету, и она видела очертания разных диагностических приборов, а вовсе не только табличку с «Ш Б» на стене, как у большинства местных окулистов) и какие услуги они могут предложить.

Однако доктор не спешил начать объясняться и отчитываться. Он улыбнулся, приветливо, как добрый дедушка, продолжая рассматривать посетительницу с жадным интересом.

— Доктор Вергилий Мортимер, — учтиво представился он. — Доктор во всех смыслах, простите за нескромность. И наук, и врач. Так на что жалуемся? А впрочем, подождите, — вскинутая суховатая ладонь прервала неначавшийся ещё монолог Ксюши. — Я сам.

Рассказ врача оказался на удивление точен, как будто он не просто внимательно рассматривал сидящую перед ним девушку, а заглянул ей в глазное дно, провёл по всем своим новейшим приборам, а потом ещё обсудил сложный случай с консилиумом коллег. Вергилий Мортимер умудрился практически без ошибок изложить и анамнез, и текущее состояние.

Ксения не перебивала, храня каменное выражение лица. Если б она верила в волшебников, то наверное посчитала бы, что пожилой офтальмолог обладает магическими способностями. Наверное, опыт у дедка огромный, а её якобы уверенные движения могли обмануть обычных людей, но не специалиста.

— Ну что? Я прав? — по-прежнему открыто улыбался Вергилий.

— Почти, — кивнула Ксюша. — Кстати, я Ксения. Ксения Крестова. А то ваш менеджер даже карту не заполнил. Вы все правильно рассказали, доктор Мортимер. Кроме того, сколько стоит всё исправить. А это самая важная информация. Ну и вообще, я не очень понимаю: я зашла только узнать, а вы меня сразу на приём. Я и записана-то не была. Почему вы меня приняли? Откуда вдруг ваша клиника тут появилась? Я только вчера ходила — и не было ничего. — Девушку прорвало, она больше не могла переносить странности и неизвестность.

Может, это и не клиника вовсе, а какие-нибудь мошенники. Хотя, конечно, сымитировать дорогостоящее медицинское оборудование не так-то просто, и вряд ли рентабельно — разводить людей на деньги можно сотней более лёгких и дешёвых способов.

— Как много вопросов, мадемуазель…

Опять это старомодное обращение, словно они на балу в девятнадцатом веке, а не в современной клинике.

— Вы разрешите мне отвечать не по порядку? Так вот, клиника работает уже на протяжении двенадцати лет, но вы правы — на этом месте мы не так давно. Но и не с сегодняшнего дня, конечно же. У нас вывеска некоторое время не работала, так что вы могли не обратить внимание. Мы, как видите, в закоулке, на центральную улицу крыльцом — слишком дорогая аренда выходит, — поделился проблемами доктор Мортимер. — А с вашим зрением, извините за некоторую бестактность, могли и не прочитать издали. Кстати, вы чаю хотите? — И не дожидаясь ответа, он нажал кнопку на массивном телефонном аппарате: — Варфоломей, принесите нам чаю.

Менеджеру потребовалось буквально полторы минуты, как будто он уже стоял под дверьми наготове с подносом с двумя чашечками из тонкостенного фарфора.

Сделав маленький глоток горячего чая, Вергилий продолжал:

— Так вот, пойдёмте дальше. Почему я вас принял? А почему бы, собственно, и нет? Я свободен. Дама, которая должна была сюда прийти, пропустила приём. Варфоломей ей и дозвониться не может. Вместо неё пришли вы, и я вижу, что вам были бы очень интересны услуги моей клиники. Я прав?

Ксения автоматически кивнула. Чашку с чаем она взяла, но пить не стала. От напитка поднимался густой пар, девушка боялась ошпарить язык, да и аромат от чая поднимался какой-то необычный. Нет, она по-прежнему считала, что для того, чтобы ограбить, изнасиловать и убить её, простую горожанку Семибратска, не стоило прикладывать таких усилий, и в принципе не страшилась, что её попытаются опоить, отравить или подсадить на наркоту. Но запах незнакомых трав ей не понравился, вот и всё.

— Правы, доктор. Меня интересует замена хрусталиков, я консультировалась в Москве. Говорят, это единственный способ решить мою проблему.

Она сдержалась и не стала повторять вопрос о стоимости.

— Правильно говорят, — снова расплылся в улыбке Мортимер. — Совершенно правильно!

— Но вы же меня даже не посмотрели, — продолжала удивляться Ксюша.

— Так я с вас и денег за приём не прошу, — хитро подмигнул ей врач.

— Всё, у меня уже голова кругом. Вы, простите, конечно, очень странно себя ведёте, — девушка поднялась с кресла и собралась было покинуть кабинет непонятного доктора.

— Десять, — проговорил Вергилий ей в спину. — Десять за оба.

— Что? — остановилась Ксения. — Вы это о чём?

— Вы же интересовались стоимостью услуги, — голос доктора снова стал напоминать карканье. — Десять тысяч. За оба глаза.

Такого издевательства Ксюша вынести уже не могла. Она резко развернулась обратно к столу доктора, уперлась в него ладонями, склонившись так, чтобы нормально видеть лицо собеседника. В упор прошипела:

— Да чтоб вас… — с трудом удержала рвущуюся с губ нецензурщину. — Думаете, можно так запросто над людьми издеваться?! Я, может, и слепая, но не идиотка! Не бывает таких цен! Так что посмеялись и хватит! Пошла я отсюда…

Останавливать Ксению никто не стал. Варфоломей оказался действительно прямо около двери кабинета и, несмотря на протесты девушки, проводил её до самого выхода. Молча.