А сейчас я ей его подарю.
И попрошу её выйти за меня замуж.
Ещё раз.
И навсегда.
Может быть она и не согласится выйти за меня замуж, но я буду ждать. Буду ждать столько, сколько потребуется. И буду просить у неё прощения. Всегда. За всё то, что ей пришлось пережить из-за меня.
И буду говорить ей, как я её люблю…
Господи! — да что же он так медленно летит? Добежать можно было быстрее.
Что там у нас с погодой? Нормально хоть всё? Никакого урагана не предвидится?
Сижу ёрзаю. Не терпится мне. Соседка смотрит на меня томным взглядом. Знаю я этот взгляд. Отворачиваюсь.
Даже разговаривать нет желания.
Скорее бы уже прилететь…
Выбегаю из зоны прилёта, ругая себя, на чём свет стоит. Столько времени придётся убить на новые сим карту и телефон. Драгоценного времени. Хорошо ещё, что документы не посеял. Придурок.
И куда мне? Позвонить ей? Нет.
«Валера, найди мне её…, пожалуйста — прошу, как нашкодивший малолетка»
«Блин…, - раздаётся непереводимая тирада вместо здрасьте, — ты куда пропал? Машину твою в сервисе нашли, битую, тебя нигде нет. Родители в предынфарктном состоянии, непонятно кого первым откачивать. Там уже даже Макарова на уши подняли…»
«Я телефон потерял, — прерываю его, — найди мне Дину. Где она?»
Валера помолчал немного…:
«В больнице она»
Моё сердце ушло в пятки. Ухнуло с такой скоростью, что кажется, остановилось — не выдержало. Непроизвольно прижал руку к груди. Рядом со мной остановился мужик и внимательно на меня посмотрел. Я поднял руку: типа — иди, всё нормально, а сам дышать не могу. Воздуха не хватает.
«Она? Ребёнок? — прохрипел в трубку, срывающимся голосом»
«Аа, — дошло до него, — вроде всё нормально. Мама твоя тут телефон обрывала. Я сейчас тебе координаты скину. Так всё нормально у тебя говоришь?»
Прибью когда-нибудь его…
Ладно, оставлю в живых, если у Дины всё нормально, так и быть…, пусть живёт. Пригодится ещё.
Как они здесь живут? Боже! Как?
Зачем им машины, если всё кругом стоит?
Таксист смотрит на меня недобрым взглядом, я отвечаю ему взаимностью.
Наконец, кто-то свыше, пожалел меня, и мы поехали.
Спасибо тебе — поднимаю глаза к небу.
И только бы у неё было всё хорошо…
«Ещё один?» — с интересом посмотрела на меня суровая женщина в регистратуре, когда я ей объяснил цель своего визита.
Пофиг…
«Ну этот вроде нормальный» — прилетает мне в спину, но я больше не останавливаюсь.
Она лежит с закрытыми глазами, с капельницей, в палате с закрытыми жалюзи окнами. Бледная немного. На руке браслет. Что это значит? Я же всё по Японии перекопал. Не было у меня ничего про браслет.
Повернулся к нему.
Он стоял у стены: высокий, красивый, немного задумчивый… Он вообще японец?
Сразу его заметил, но она важнее сейчас.
Кивнул мне и мы вышли.
— Всё хорошо. Она испугалась…, из-за тебя испугалась. Но сейчас всё хорошо, — какой английский! — она тебя любит. — Протянул мне руку.
— Спасибо, — что я мог ему ещё сказать?
Хороший мужик, но…, прости, — не отдам.
Я ещё немного посмотрел ему вслед…
И встал перед ней на колени.
Мне так много ей надо было сказать…
Глава 39
Динара
Я почувствовала его сразу. Это невозможно объяснить, но я чувствую его всегда: по колебанию воздуха, по запаху, по меняющемуся настроению, по ритму сердца, которое начинает набирать обороты при его приближении. Это необъяснимо и это не контролируемо. И сделать с этим ничего нельзя.
Это любовь.
Приоткрыла глаза.
Взъерошенный такой. Смешной немного. Родной.
Подумала, что если он сейчас подерётся, я его выгоню. Выгоню окончательно и бесповоротно.
Но он не подрался.
Они просто вышли. Поговорили и он вернулся. Один.
Я закрыла глаза, а он встал на колени и тихо зашептал:
— Люблю тебя… Дина, я так тебя люблю, что невозможно описать это словами. Нет таких слов. — молчит. — И прости меня. Динара, — растягивает моё имя так, как делает это только он, — «сокровище моё», я виноват перед тобой. Прости меня. Прости. Мне жаль, что я заставил тебя всё это пережить. Мне больно, когда я думаю о том, сколько боли я тебе причинил. Это правда, поверь. Ненавижу себя за это, но изменить уже ничего не могу. Если бы мог… — молчит. — Но я клянусь тебе, что больше никогда…Никогда — повторяет, — даже не посмотрю на других…. Палец себе отрежу ещё один, если когда-нибудь нарушу своё обещание. Мне плохо без тебя. И мне всё равно чей это ребёнок. Я люблю его и смогу стать для него самым лучшим отцом. Таким же, как мой отец…
Он это серьёзно сейчас про ребёнка? Он и правда думает, что у меня кто-то был? Дурной…
— Я всё слышу, — открываю глаза.
— Я могу всё повторить, — шепчет чуть громче.
— Что ещё ты там себе отрежешь?
— Дина! Это жестоко…, - сам улыбается.
— Не жестоко, не жестоко. Ну?
— Отрежу…
— Точно?
— Точно!
— Мы это всё запротоколируем и у нотариуса заверим. Все обещания твои.
— Без проблем. — соглашается. Надо же! — Замуж за меня пойдёшь? — открывает передо мной коробочку с кольцом. — примерь.
— Я была уже замужем, ты не помнишь? — сама руку протягиваю. — Красивое. Мне нравится. Спасибо! Но замуж пока не хочу.
— Ты отказываешь мне?
— Отказываю.
— А на свидание можно тебя пригласить? — никогда не сдаётся. — Я столько мест интересных хочу тебе показать. Тебе и нашему ребёнку. Ребёнку нужны положительные эмоции, а тебе нужно больше отдыхать на свежем воздухе. И не волноваться. Я читал.
Он читал? — удивил.
— Ну наконец-то нормальный муж объявился, — заходит в палату медсестра, — хоть поговорить можно. А то тут стоял какой-то неандерталец узкоглазый, ни слова по-русски не понимает. Как с таким вообще можно разговаривать? — искренне возмущается она. — А ты чего на полу расселся? У нас стулья есть. Да можно и на кровать присесть. Сейчас я ей всё уберу. И садись. Можешь даже и прилечь — хохотнула она.
Я открыла было рот, но Петя был быстрее:
— Врача где найти?
— Не надо её искать, сама она придёт. Сидите здесь, развлекайтесь, только не увлекайтесь сильно. Больница всё-таки, — поразила она меня своей игривостью.
Петя подождал, когда она выйдет.
Улыбнулся своей хитрой улыбочкой…
Наклонился и поцеловал…
— Разрешили… — прошептал, оторвавшись на мгновение.
И я, кажется, была сейчас не против…
Эпилог 1
Пётр
Чуть более девяти месяцев спустя
— Петь, так на тебя маленького похожа, я каждый раз как будто в прошлое возвращаюсь, когда её вижу. — мама ловко меняет моей малышке подгузник.
— На меня говоришь? — протягиваю руки. — Дай мне, сам хочу.
— Копия, фотографии надо достать. Посмотришь на себя маленького, — на моё «дай», она демонстративно отворачивается и прижимает мою принцессу к себе. — У неё даже родимое пятнышко на попке, как у тебя. Я тебя маленького часто в него целовала.
— Меня? В попку целовала? — поморщился, когда представил, — Что-то я не помню такого…
Мама хохочет…:
— Конечно не помнишь, ты же маленький был. — и чмокает мою малышку именно туда. — И не стой тут над душой, не отдам. Самой мало. Иди лучше Динаре помоги.
Не…, я конечно давно уже понял, что это мой ребёнок. Но Дина молчит, как партизан, а я не настаиваю. Если она так хочет, то я подожду.
Пошёл в туалет, посмотреть на свой зад. Не знал никогда, что у меня пятно на жопе. Не иначе, как от Макарова досталось, — это он у нас мастер жопных сюрпризов.
Даже звонит мне периодически. Чего звонит? — непонятно. Нам и говорить-то с ним не о чем. Так, встретимся иногда, посмотрим друг на друга и разойдёмся. Он типа выполнил свой отцовский долг, а я считаю, что ничего ему не должен.
Перед первой встречей, волновался, конечно. Давно его знаю. Даже пересекались неоднократно по работе. Но тёплых чувств друг к другу мы не испытывали никогда. И не общались никогда. Он всегда обходил меня стороной. Оно и понятно сейчас, почему он это делал — не мог простить моей маме измену. Дурак. До седых волос дожил, а так ничего в этой жизни и не понял.
