– Терри, я тут останусь, можно? Хочу картины рассмотреть!

– Да ради бога, тогда жди, я скоро вернусь.

Он скрылся за поворотом, а Филисса продолжала восторженно рассматривать работы знаменитых мастеров.

– Господи, какие они были талантливые! Может, когда-нибудь и я научусь рисовать настолько же красиво…

– Если будешь к этому стремиться, то у тебя получится, – раздался голос с другого конца коридора.

Лисса дернулась от неожиданности и резко повернулась.

– У вас проходы с разных сторон, что ли? Ты так быстро, даже переодеться успел, – удивленно произнесла она, разглядывая друга.

Мальчик выгнул бровь и зашагал к Лиссе. Приблизившись, он с высоты своего роста посмотрел в ее глаза.

– Я не Терри, – выпалил он и усмехнулся. – Меня зовут Эдвард.

Лисса изменилась в лице и, не моргая, уставилась на него. Эд не выдержал и засмеялся.

– Терри не говорил, что у него есть брат-близнец?

Лисса молча помотала головой, а потом неуверенно улыбнулась.

– Какая удивительная схожесть. Только вот… что у тебя с глазами? Они разные…

– У меня гетерохромия.

– Гетеро… что?

– Так называется это отклонение. У мамы карие глаза, у папы синие. А у меня все смешалось. Терри повезло: у него просто синие, как и у тебя.

– Почему ты считаешь, что тебе не повезло? Это ведь очень красиво!

Эдвард в упор смотрел на Лиссу. Девочка оказалась далеко не первым человеком, который уверял Эда в том, что разные глаза – вовсе не изъян, но почему-то именно из ее уст комплимент прозвучал искренне. Так или иначе, всю жизнь Эдвард безумно стеснялся своего, как он считал, дефекта.

Ребята отвлеклись друг от друга, когда услышали крик отца на третьем этаже.

– Я сказал, что ты останешься дома и будешь учить материал! Никаких гулянок!

– Что это? – испуганно спросила Лисса.

– Терри, наверное, не выполнил задание, которое ему дал папа.

Терри тем временем спустился на второй этаж и зашел в коридор, где разговаривали его брат и Филисса.

– Достал! Как же достал! – бурчал он себе под нос.

При виде Эда он остановился.

– Я думал, что ты не дома. И вы уже познакомились, я так понимаю.

– Да. Твоя подруга немного в шоке.

– Как-то не довелось рассказать об Эдварде. Теперь будешь знать.

– Удивительно! Вы же как две капли воды, – восторгалась Филисса, глядя то на одного, то на другого.

– На самом деле мы очень разные, – ответил Эд.

– Да. Тут не поспоришь. Кстати, Лис, у меня проблемы. Мне нужно остаться дома и сделать одну работу. Давай завтра погуляем?

Лисса заметно погрустнела и вздохнула.

– Конечно. Но только позвони.

– Безусловно! А сейчас я тебя до дома провожу. – Терри взял ее за руку, и они направились вдоль коридора.

– Эй, стой! А где она живет? – произнес Эдвард, направляясь следом за ними.

– В Шотле.

– Это далеко. Пока туда дойдете, пока обратно. Папе не понравится. Ты лучше делай работу, а я ее провожу.

Лисса уже мысленно проклинала Эда – ведь ей хотелось хоть немного побыть с Терри!

– Хм, может, ты и прав. Лис, ты не против?

– Нет, не против, – еле выдавила из себя Филисса. – Тогда до завтра. – Она обняла Терри и побрела к лестнице.

Эдвард последовал за ней.

На улице моросил дождь. Ребята шли и молчали. Лисса витала в своих мыслях, а Эдвард пытался понять, о чем с ней вообще можно говорить.

– А ты тоже музыкой увлекаешься? Мне Терри часто рассказывает о разных композиторах и прочем, очень занятно его слушать.

В этот момент Эдварду стало до жути неудобно: ведь его совершенно не интересовало музыкальное искусство.

– Если честно, то из музыки я знаю только то, что «Лунную сонату» сочинил Бетховен и вот эти биозы и фемоли. Или как их там…

Лисса звонко засмеялась и посмотрела на Эдварда.

– Вы и правда очень разные. Чем тогда ты увлекаешься?

Всю дорогу Эд рассказывал Лиссе о занятиях спортом. О любви к художественной литературе. О том, что он легко учит разные языки, а в будущем, несомненно, станет крутым бизнесменом, как и отец. В конце концов девочка окончательно убедилась, что Эд – практически полная противоположность Терри.

Они подошли к дому Филиссы. Эдвард посмотрел на нее.

– Вы завтра пойдете гулять?

– Да, конечно! Очень жаль, что сегодня не получилось.

– Понятно, – усмехнувшись, ответил он и продолжал смотреть на Лиссу, ожидая, что она позовет и его.

– Спасибо тебе большое, что проводил. Мне было приятно с тобой пообщаться! Я не предполагала, что у Терри есть такой брат.

– Такой? Что ты имеешь в виду?

– Имею в виду, что вы совершенно разные, и это очень интересно. Внешность одна, а души…

– Вот и хорошо. Я бы не хотел быть как он. Да и брат не хотел быть таким, как я. Мы прекрасно дополняем друг друга.

– Точно. Ладно, еще раз спасибо. До встречи!

Эд сделал к ней шаг, чтобы приобнять на прощанье, но Лисса к этому моменту уже развернулась и побежала к особняку. Эдвард с грустью вздохнул, поглядел ей вслед и побрел домой.

Филисса открыла глаза, очнувшись от воспоминаний, и посмотрела на рисунок, на котором изобразила мальчиков. А потом со злостью отодрала ту часть, где был Эд, и разорвала ее на мелкие кусочки.

Осень набирала обороты. В вечно холодной Алегрии стало совсем промозгло. Найти теплое место для сна было по-настоящему сложной задачей. Еще труднее, когда ты хилый парень, который особо не может постоять за себя из-за нехватки сил. Вспоминаю времена, когда в лицее меня все боялись и уважали. Нет, я никогда не обладал суперсилой. Эта способность, скорее, досталась Эдварду: брат с самого раннего детства занимался спортом. Он был в разы сильнее меня. А я с некоторых пор очень мало ем. Мой организм не может привыкнуть к помоям, которыми питаются жители Алегрии. Вот почему я стал терять вес, а вместе с ним – и силы. Именно поэтому мне приходится продолжать спать на улице и умирать от холода, который пронзает до самых кишок.

Господи, кто бы только знал: как бы мне хотелось, чтобы все оказалось сном! Я хочу умереть при мысли о том, что, возможно, всю оставшуюся жизнь проведу в этом адском месте. За что судьба ко мне так жестока?! Что я сделал плохого? Почему убийцы и маньяки порой остаются безнаказанными за свои преступления, а люди вроде меня даже не понимают, за что расплачиваются.

Неподалеку раздался до жути громкий кашель. Снова Армо. Когда пару недель назад у него начались эти приступы, я подумал, что он простудился, но с каждым днем недомогание усиливалось.

– Армо, совсем плохо? – Я привстал с земли и посмотрел на него.

Друг лежал, свернувшись в клубок, пытаясь защититься от холода, что, похоже, не особо ему помогало.

– Кажется, я подыхаю, – хрипло ответил он.

Я подошел к нему и дотронулся до лба, присев на корточки.

– Ты вроде не горячий, температуры, значит, нет. Интересно, где ты мог подхватить такую простуду?

Армо привстал и посмотрел на меня как на последнего придурка.

– Действительно! Где я мог подхватить такую простуду? Мы ведь живем в сказочной стране, где текут кристальные ручьи, дышим чистейшим воздухом и едим продукты без единого химиката.

Армо сказал это с таким выражением на лице, что я не сдержался и невольно хмыкнул.

– Чего? Смешно тебе? Вот и мне весело от такой жизни, – добавил он. – Я каждый день жру тухлятину, моюсь раз в столетие в луже и дышу радиоактивными гадостями. Тут не то что кашель, скоро третье ухо вырастет. На лбу!

Да, и смешно, и грустно.

– Ладно, ладно. Я понял, что сморозил глупость. Но просто ты ведь сам рассказывал, что редко болеешь, а теперь кашель долго не проходит.

– Я же говорю, скоро… – Армо резко зашелся кашлем и упал на землю. – Сдохну! – выкрикнул он и захрипел.

Черта с два! Сумасшедший Армо – мой единственный друг. Куда я без него? Если бы не он, я бы точно не выжил. Мужик без возраста стал для меня братом, родственником, заменил мне всех. В лепешку разобьюсь, лишь бы помочь ему.