В конце мы оба влажные, счастливые, запыхавшиеся.

Он выдыхает мне в губы:

— Ну как твой первый урок вокала?

Я отвожу глаза, вспоминая про свое фиаско. Мне надо это как-то объяснить.

— Слушай, этот Роман… он же… гомик? — ничего лучше в голову не приходит.

Даниил отстраняется и хохочет.

— В интернете прочитала?

Я приподнимаюсь.

— Да.

— Вот скажи мне, про нас там тоже одну правду пишут?

Я поджимаю губы. Вот же я дура!

— Аня? — шепотом произношу я.

— Ей парня надо было с престижного места подвинуть. Представляешь, как он ее ненавидит, да? Только поэтому и взялся. Нос ей утереть.

Как хорошо, что я не успела спросить его, к примеру, про парня! Хватаюсь за телефон.

«Готова поработать», — набираю я.

Только бы Роман не передумал теперь.

Утром я сразу же проверяю мобильный.

Первым бросается в глаза сообщение от Романа: «В десять на Арбатской. Не опаздывай»

Я смотрю на экран. Девять ноль пять. Черт!

Рывком выскакиваю из постели.

Добираюсь до центра на такси. Даниил настоял на этом.

Честно сказать, я истосковалась по тем временам, когда могла проехаться в подземке и никто не обратил бы на меня внимания. Теперь я жена того самого мужика, который кинул известную актрису.

Я завернута в шарф так, что видно одни глаза. Отпуская меня, муж сказал, что будет волноваться. У Даниила во второй половине дня в банке дела, но он доверяет Роману, они вроде как старые друзья. Я вспоминаю слова мужа о том, что он растерял все прежние связи. Первым вернулся Лютов.

Хорошо бы и Роман оказался таким же надежным другом как Денис.

Выскакиваю у метро. Роман дожидается в условленном месте у старого особняка.

Место для занятий вокалом очень необычное. Роман снимает с головы наушники и делает мне жест следовать.

Ничего другого не остается.

Не так я себе представляла нашу новую встречу! Думала, он заставит меня танцевать в бикини.

Роман молча цедит кофе из небольшого пластикового стакана с эмблемой модной кофейни, и я вспоминаю о том, как мы с Даниилом познакомились. Сыплет снег. Мне кажется, с того дня, когда я трудилась в офисе, минула целая жизнь. Я сейчас на пороге чего-то нового. Мне страшно.

Роман бросает на меня короткий взгляд и тогда я решаюсь:

— Что вы заставите меня делать?

— М-м?

— Вчера вы сказали мне нужно будет что-то доказать!

Я всегда ощущаю себя неуверенно с незнакомыми, поэтому стараюсь сейчас держаться чуть более бойко чем обычно.

Роман растирает лоб ладонью.

— Вчера я был в расстроенных чувствах, — я замечаю, как поблескивают стекла его очков. — Вечером мы с Даниилом созвонились и все обсудили.

Поджимаю губы. Если все на свете и дальше будет делать за меня муж, значит, злопыхатели правы — я просто красивая кукла, которой Даниил ищет развлечение.

Я опускаю взгляд на свои ботинки, вспоминая о том, что понаписали про нас.

— Договорились, что я проведу тебе экскурсию, — говорит Роман, ловко огибая угол здания. — И только после этого ты решишь, на что ты там готова.

На крышах невысоких домов чистят снег, я едва уворачиваюсь от летящей сверху белой охапки.

Я думаю предупредить Романа, но он шагает вперед, как будто ничего не замечая впереди. А я тем временем слышу звуки музыки. Они словно по волшебству летят над переулком. Задираю голову, пытаясь вычислить источник.

Откуда здесь мог взяться оркестр?

Роман останавливается и указывает вверх.

— Здания принадлежат Консерватории.

Перевожу взгляд на него. Мне знакомо это название — одно из самых престижных учебных заведений, выпускающих музыкантов. Проблема в том, что в Консерваторию без начального музыкального образования не берут.

Вспоминаю заштатный факультет, который я закончила, и мне хочется подавиться решением быть как все. Мама уверяла, что экономист — отличная профессия. Она не знала, что меня тошнит от отчетов и цифр. Я никогда не говорила и не делала того, что было бы по-настоящему мне по душе.

Сейчас я смотрю как в конце переулка краснеет кирпичная стена Кремля. Я же сто раз ходила по Манежной Площади и даже не знала, что Консерватория всего в одном шаге! Как и другая жизнь…

Роман не дает додумать эту мысль, он ведя меня к дверям.

— Мы в Консерваторию? — вырывается у меня, когда мы проходим в здание.

— В Главный зал, — кивает спутник.

«Что мы тут будем делать?», — думаю я, снимая в фойе верхнюю одежду. «Он же не поведет меня на прослушивание к какому-нибудь профессору?»

Роман о чем-то договаривается с охраной и нас пропускают внутрь. Я боюсь что-либо вообще говорить спутнику. Сегодня я в святая святых и надеюсь, что пойму цель нашего визита как можно позже, иначе у меня сердце уйдет в пятки и я рискую не дойти.

Я обычный менеджер среднего звена, коих в московской подземке ежедневно толкутся тысячи. Никому не нужный винтик в системе…

Я замираю. Роман открывает передо мной дверь на балкон.

Из зала льется музыка. Я понимаю, что идет концерт. Сцена ярко освещена, на ней юноша за роялем и девушка в вечернем платье. Она поет.

— Отчетное выступление, — на ухо говорит мне Роман, чтобы, видимо, не мешать зрителям.

Мы останавливаемся у стены.

— Это, — он указывает вперед, — моя подопечная. Я обещал прийти.

Оборачиваюсь к нему.

— Я тут преподаю, — шепотом поясняет Роман, сложив руки на груди. — С тех пор как вылетел с телевидения на ставку. Раньше это была моя халтура.

Я выдыхаю, а Роман продолжает:

— Музыка куда сложней, чем кажется на первый взгляд. В ней есть своя теория и это, — он снова указывает на сцену, — то, с чего многие начинают. Классическое образование. Готова поработать?

Даже в темноте я замечаю, как блестят его глаза. Он же не может предложить мне поступить в Консерваторию!

— Я возьму тебя на свой семинар.

От переизбытка чувств я хватаю Романа за руки.

— Супер! — конечно же я готова!

Зрители оборачиваются. Серьезная тетка шикает на нас. Роман улыбается и продолжает тихим голосом.

— Для начала. Если убедишь меня в том, что сможешь раскрыть, так сказать, свои таланты, тогда сработаемся. По рукам?

Крепко сжимаю его ладонь.

— А…

Музыка заканчивается, зажигается свет.

Мы выходим из зала.

— Откуда вы знаете Даниила? — мне кажется это важным.

— Мы оба закончили Гнесинскую школу — престижное место для одаренных детей. Одно время я даже музыку для его группы писал, но потом…

Собеседник отходит к окну и смотрит на улицу.

— Наши пути разошлись.

Я чувствую себя чужой в этом месте и жмусь к собеседнику, он, к счастью, не спешит бросить меня одну.

— Даниил, — продолжает собеседник, — ты же знаешь, что он в семнадцать остался сиротой?

Киваю.

— Его бабушка страдала онкологией. Он мечтал в первую очередь деньги на лекарства найти. С лечением не успел и как-то тогда ожесточился что ли. Помню, мы с ним спорили, что важнее: деньги или душа и он почему-то выбрал деньги. Потом встретил Аню, и ее отец хорошо парню мозги промыл на предмет того, каким должен быть настоящий мужик. Сделал бизнесменом. Я говорил, что это кончится плохо.

Я замечаю, как к нам спешит та самая певица, которую мы только что видели. Роман кивает ей.

— Он потерял мечту, которой жил. И тут Даня мне недавно говорит, что нашел человека, которому не хочет дать упустить шанс также как он упустил свой.

Мне кажется, у меня сердце замирает, когда я слышу это. Так Даниил увидел во мне себя?

Девицу, к счастью, перехватывает брюнет во фраке, и я радуюсь тому, что мы с Романом можем договорить.

— Вы, получается, выбрали другой путь?

Роман кивает.

— Сказал ему, через десять лет увидимся и сравним, кто стал более счастливым. Лет девять с тех пор друг про друга не вспоминали после того, как он через меня все связи с миром музыки порвал. Я был уверен, что мы с ним теперь люди совершенно разные, но… на днях поговорили, вспомнили прошлое.