— Без рук, — я приподнимаю бровь, — у нас же с тобой тест на доверие. Это потому, что ты сильнее.

Я демонстрирую ему галстуки.

Даниил кивает и улыбается. Он спокойно дает себя привязать к спинке кровати и наблюдает за мной с нескрываемым интересом.

— И что же ты собралась делать?

Я обхватываю рукой его член, присаживаясь на бедра. Смотрю Даниилу в глаза, массируя его. Я просто хочу, чтобы у него был более сильный стояк.

Он немного щурится, откидывает голову назад. Бывшему нравились мои минеты.

Его член уже достаточно твердый, тогда я наклоняюсь и обхватываю его губами. И слышу удовлетворенный вздох.

В моих прошлых отношениях был только один плюс. Бывший научил меня оральным ласкам. Он вообще сходил с ума по минетам и теперь я делаю их действительно хорошо.

Мне никогда раньше это не нравилось. Я считала это чем-то вроде супружеского долга — удовлетворять мужчину. Но сейчас мне впервые приятно. Я получаю удовольствие слушая, как он стонет. И я стараюсь не потому, что боюсь не понравиться, я хочу, чтобы он получил классный оргазм. Я впервые сосу, так сказать, от души.

И даже испытываю удовлетворение, когда он кончает мне в рот. В прошлом это казалось мне унизительным, но теперь я просто рада, что хорошо его трахнула.

— Извини, не сдержался, Алин, — говорит Даниил, когда я выпускаю его член и вытираю рот пальцем. — Ты делаешь это просто охрененно.

Я улыбаюсь и улыбка у меня сейчас пошлая как у шлюхи. И я впервые ловлю себя на мысли, что иногда и побыть шлюхой хорошо.

— Где ты этому научилась?

Я ложусь ему на грудь и обвожу пальцами соски. Сейчас мне хочется быть с ним максимально раскрепощенной. Я чувствую, что это мой мужчина, а значит, я могу не стесняться своих пошлых мыслей. Я опускаю руку к его паху и снова сжимаю член. Даниил прикрывает глаза.

— Извини, но, может, ты все-таки меня освободишь? — мурлычет он.

— Попроси, — улыбаюсь я, чувствуя, как он снова возбуждается. — А то так и буду тебя дразнить.

Даниил хмыкает.

— Если я назову тебя королевой минета?

Я приподнимаюсь и развязываю узлы на его руках.

Тогда Даниил отрывается от кровати, сжимает меня в объятиях и кладет на спину, подминая под себя. Он входит в меня почти сразу же и я совершенно не стесняясь кричу под ним. А когда мы оба кончаем, шепчу ему на ухо пошлости про его большой и очень желанный член.

А потом мы засыпаем, утомленные, довольные и сытые друг другом.

Тем больше я удивляюсь, когда Даниил собирается наутро.

Я приподнимаюсь на локте и рассматриваю его спину.

— Ты куда?

Он уже почти одет.

— Алин, вкладывать деньги. У меня осталось кое-что, но чтобы нам с тобой не голодать, мне нужно этими активами правильно распорядиться.

Я хмурюсь. Надеялась он останется дома, и мы снова с ним…

Я вздыхаю и сажусь на постель. Подтягиваю к себе мыском свою майку, которая валяется на полу. В самом деле, нельзя же жить только сексом.

— Тебе я тоже придумал занятие.

Я вскидываю голову, натянув одежду на голое тело. Взглядом ищу шортики и трусы.

— Какое?

— Помнишь, мы вчера говорили о сингле?

Киваю.

— Я совершенно серьезно.

Даниил разворачивается ко мне и опускается на колени рядом с кроватью. Его лицо оказывается напротив моей груди и так я могу спокойно смотреть ему в глаза.

— Все не так просто, как ты думаешь.

Пожимаю плечами. Я и не сомневалась.

— Я нашел тебе учителя.

Что?

— Вот прямо сегодня с ним связался, — добавляет Даниил. — Ты конечно самородок, но вокал это целая наука.

— Слушай, я в последний раз училась очень давно…

Я прикидываю. Года три назад. Это было скучно и тяжело. Вечные обязательства. Бег по кругу. Сессии, зачеты, не ударить лицом в грязь. И опять начинать это заново?

Он вздыхает.

— Ты бы предпочла вернуться в офис?

Точно нет. Но к офису я привыкла. Просто не знала, как может быть иначе. Однако неизвестность пугает. Что если я не справлюсь?

— Попробуй, — говорит Даниил, — ты всегда успеешь соскочить.

Тут с ним не поспоришь.

— Хорошо.

— Тогда жди в четыре. Он обещал пораньше освободиться.

— Он?

Почему-то преподаватель по вокалу представлялся мне строгой дамой бальзаковского возраста со старомодным пучком на голове.

— Мой старый знакомый, — Даниил приподнимает бровь, — Роман Верховский. Очень приятный мужик. Был. Большую часть времени пока мы с ним общались. А главное, со связями и талантливый.

Тут я невольно вспоминаю про признание Даниила о том, что он со всеми рассорился. И с Романом тоже? Но как тогда он его уговорил.

— Вот я не слышал чтобы он в последнее время он за кого-то брался лично. Поговорите о перспективах твоих. Его чутье на вес золота, — говорит на прощание муж, — но если тебе не понравится, просто вежливо попрощаешься. Окей?

Вот мне сейчас стало еще более неудобно.

— Слушай, а если он настолько крут… Роман этот, то как ты его заманил?

Даниил невесело улыбается.

— А у него проблемы возникли из-за Ани. Алин. У нас, так сказать, общий противник.

Мы с Даниилом прощаемся долгим поцелуем. Он не позволяет завалить себя в постель, сказав, что опаздывает.

Я разрешаю ему уйти.

Потом поднимаюсь и иду в ванну.

Воспоминания о Данииле жгут. Я снова хочу его. Поэтому, чтобы отвлечься, беру свой телефон и забираюсь в воду.

Как выясняется, я выбрала верный способ.

Открыв инстаграм, я погружаюсь в поток грязи, которым стараниями Ани нас с Даниилом поливает толпа. Она покинутая мать, а мы — два обдолбанных урода, укравшие у младенца счастье, и, соответственно, полную семью.

Я откладываю аппарат на бортик и откидываю голову назад.

Прикрыв веки, я скольжу в воде. Количество подписчиков подскочило на двадцать тысяч за ночь. Это не остановится. Людей привлекает грязь.

Я открываю глаза и, упираясь взглядом в потолок, проговариваю себе слова царя Соломона: «Все пройдет, пройдет и это».

Потом бью кулаком по воде. Если стану известной, не позволю больше никому так обходиться с собой!

Потом мучительно жду четырех.

Я привела себя в порядок, и успела выяснить, чем Роман Верхновский, которого выискал для меня Даниил, знаменит.

Скандалом. Так-то он бывший музыкальный редактор, автор песен, пианист, преподаватель.

Эта информация добавляет нервозности. Я в сравнении с этим человеком серая мышь. А если прибавить скандал… Роман Верховский куда красивее вляпался, чем даже мы с Даниилом.

В четыре я сижу в прихожей, словно школьница сложив руки на коленях. И я не знаю, чего ждать.

Открываются двери лифта, я смотрю на Романа снизу вверх. Я не успела поискать его фото. Понимаю, что немного приоткрыла рот.

Я ожидала увидеть кого-то вроде Бориса Моисеева — эксцентричного, экстравагантного. Передо мной невысокий кудрявый блондин, одетый модно, но неброско. Он похож на парня, с которым приятно выпить кофе и поболтать о том, о сем. Только я вот с парнями еще никогда по-дружески в кафе не зависала. Не думала бы, что так может выглядеть гей.

Вид у Романа безобидный. Я боялась он сразу попытается взять меня на понт. Вместо этого гость молча разматывает шарф, за стеклами его очков поблескивают голубые глаза, на кудрях таят снежинки. Он скорее напоминает сейчас усталого студента.

— Что-то не так?

Я вскакиваю. Нет!

Просто одно дело в мечтах представлять себя певицей, а другое — попробовать по-настоящему. Этот парень из мира, к которому я даже не надеялась когда-нибудь прикоснуться. А еще он очень непохож на все, что я себе о нем надумала.

Помогаю Роману с вещами, опасаясь касаться его, даю тапочки.

— Пройдемте?

Роман садится за инструмент.

Я опускаюсь на диван и снова складываю руки на коленях, как примерная девочка.