– Почему остановились? – спросила принцесса.

– Наверно, привал, – пожала плечами Эван.

Другой причиной для остановки могло быть только нападение на посольство, но нет ни встревоженных криков и громких команд, ни мельтешения охранников. Зато видно подходящее место для непродолжительного отдыха.

По левую руку от дороги началась дубовая роща, до которой с полсотни шагов. Между рощей и дорогой росла плотная сочная и невысокая трава. Эван захотелось пройтись по ней босиком. Аж пятки зачесались! Илвет и Тиамет тоже не терпелось поскорей выскочить из опостылевшего экипажа.

– Сидим здесь, – произнесла фрау Джора, она была насуплена. Увидев в глазах учениц немой вопрос, экономка добавила. – Выходить покамест не велено!

Капитан Ленар подвел жеребца к двери экипажа. Стянув перчатку, герр Джон постучал костяшкой пальца в стекло оконца.

– Фрейлейн! Фрау Джора! – позвал капитан наемников. – Выходите! Привал!

– Теперь можно? – с надеждой в голосе спросила Илвет.

Экономка недовольно поморщилась, но крыть было нечем.

– Раз велено, – сказала она, – то можно.

Девушки выпрыгнули из экипажа быстрей, чем оттуда могла бы вылететь стрела из разряженного арбалета. Ну, почти… Эван с упоением глотнула свежего воздуха и вместе с подругами шагнула на траву. В самом деле хотелось пробежаться по ней босиком или просто побежать, но негоже благовоспитанным девицам и ученицам самого арханта темной силы и декана оной школы скакать на лужайке, будто малолетним детям. Оглянувшись на экономку, Эван увидела ее осуждающий взор.

– Не разбредайтесь, лисоньки, – фрау Джора тоже спустилась.

Она еще хмурилась, однако чистый чуть прохладный воздух и возможность пройтись на своих двоих подействовали на настроение экономки наилучшим образом. Все-таки фрау Джора по натуре не была ворчливой и склочной женщиной. Но не признавать же поражение столь легко! Фрау Джора бросила на учениц укоряющий взор и с нарочитым осуждением покачала головой. Пусть все видят, что она недовольна!

Почувствовав вкус победы, фрау Джора почти успокоилась и направилась к экипажу, что предназначался для гардероба Калиссандры ди Каллис и также вез двух ее горничных.

Экономка думала обронить еще пару фразу, предназначенных для ушей трех девиц, да те позабыли о ней. Раз так, то фрау Джора тоже махнула на них рукой и последовала, наконец, по собственным необычайно важным делам. Как никак она старшая служанка в посольстве.

– Хорошо-то как! – сцепив пальцы в замок, Илвет вытянула вперед руки, и, запрокинув назад голову, подставила лицо солнечным лучам.

– Угу, – буркнула Тиамет, – прямо, как дома. Как будто опять на войне.

Эван удивленно посмотрела на нее. Пепельноволосая девица сложила руки на груди, закрывшись от окружающей благодати, и хмуро оглядывалась. Что на нее нашло?

– Не нравится мне это, – сказала Тиа.

– Ты о чем? – Илвет тоже заметила, что одна из ее подруг напряжена. – Что случилось?

– А вы не видите? – настала очень удивляться Тиамет. – Оглянитесь! Посмотрите на рыцарей и сержантов!

Эван и Илвет увидели, что охрана посольства спешилась. Воины окружили поезд цепью. Все при оружии и в доспехах. Кто-то косится по сторонам, кто-то переговаривается или ругает оруженосца, за то, что не спешит дать лошадям овца!

– Привал-то на час! Не более! Давай шустрей!

Не сказать, что рыцари и сержанты ожидают нападения с минуты на минуту, но они чего-то ждут, и это нечто определенно представляет опасность для декана темных, трех учениц и слуг. С сегодняшнего утра меры предосторожности повышены, Эван восприняла это буднично. Илвет тоже не придала им особого внимания – в королевском дворце и не такое, поди, видала. Но отчего столь сумрачна Тиамет?

– Не нравится мне это, – повторила рослая девушка.

– Забудь! – отмахнулась Илвет. – Что с нами станется? Посмотри сколько рыцарей нас охраняет! Да еще их сержанты и оруженосцы! И люди капитана Ленара!

– Магию фрау Калиссандры не забудь, – добавила Эван. – Эта сила легко побьет сотню с лишним латников.

– Но от случайной стрелы не убережет! – Тиа продолжала нагнетать. – Вы не подумайте, я не сумасшедшая, но иногда ощущаю… Как это объяснить… Словно кто-то сдавливает сердце, и тоска такая, что хоть плачь, хоть вой на луну.

Улыбка сползла с лица Илвет. Легкомысленное настроение Эван тоже исчезло. Видно же, что Тиамет рассказывает о терзающем ее предчувствии совершенно серьезно. Если она и ошибается, то точно верит в то, о чем говорит.

– В карете не было заметно, что тебя что-то беспокоит, – заметила Илвет.

– Ничего не беспокоило, – ответила Тиамет, – а как сделала первый шаг по траве, так и нахлынула тоска.

Пепельноволосая девица с подозрением оглядела округу. Дорога в оба конца оставалась пуста, в роще тоже никого не видно и не слышно. Сотня закованных в железо рыцарей, сержантов и оруженосцев на своем месте. Считай, при посольстве маленькое войско, и не каждый лорд Кольца в силах дать такому отпор. Разорившийся барон Огюст ди Рокк, седовласый отец Эван, к примеру, был способен вывести в поле не больше десятка всадников, из которых полный доспех был только у него. Собственно, он был единственным рыцарем на все баронство, которое выставляло на ежегодный сбор лишь одно рыцарское копье. Но зато отец с гордостью заявлял, что его копье ажно из десяти конных. Милый отец… Эван скучала по нему.

– Может… – она не знала, что сказать. Приятные сердцу воспоминания мешали Эван, а надо придумать, как успокоить подругу.

– Может все ерунда, – докончила фразу Тиамет.

– Я вовсе не это хотела сказать! – воскликнула Эван.

– Ничего, – вздохнула Тиа, – я не обижаюсь. Мне бы самой хотелось, чтобы эти предчувствия оказались пустыми девичьими страхами… Я вам расскажу… Потом.

Тиамет замолкла, погрузившись в себя, но задумалась она ненадолго.

– А ладно! – всплеснула руками Тиамет, отмахнувшись от собственных мыслей. – Чего тянуть! Сейчас и расскажу! Рассказать?

Эван пожала плечами. По правде говоря, она и Илвет не требовали от подруги этого рассказа. Не успели даже заинтересовать им. А сей рассказ был нужен прежде всего самой Тиамет.

– Со мной не часто такое бывает, – начала она. – Я уже говорила об этом? Что не так часто гложет под сердцем от плохого предчувствия?

– Говорила, – принцесса взяла подругу за руку. – и не волнуйся. Ничего страшного не произошло.

– Не произошло, – как бы нехотя согласилась Тиамет и с благодарностью посмотрела на подруг, а те ободряюще улыбнулись.

Эван старалась придать себе уверенности. Хоть бы глаза не выдали! Стало вдруг не по себе – от Тиамет передалась растерянность. Илвет тоже было неуютно. Принцесса вздрогнула, но не позволила слабости взять над собой верх. Нужно помочь подруге, и для этого нельзя показывать, что в душе смятение.

Но как Тиамет столь странно подействовала на нее и Илвет? Эван вымученно улыбнулась, чтобы снова приободрить Тиу. Хвала Девятерым! Она не заметила растерянности Илвет и Эван.

– Это бывает редко, – повторилась пепельноволосая девушка, – и раньше все по пустякам случалось. Хотя тогда мнилось, что произошло что-то очень значимое в моей никчемной жизни.

Эван показалось, голос Тиамет дрогнул. Неужели он сейчас расплачется? Что с ней?

– Не начинай, – произнесла Илвет, – самобичевание сейчас ни к чему.

– Не буду, – Тиа шумно втянула носом воздух и посмотрела исподлобья на подруг. – В общем, каждый раз мои дурные предчувствия оправдывались. Уж если начинала грызть тоска, то обязательно случалась крупная неприятность. Еще меня мамка порола!

– За что?

– Говорила, что это я такая-сякая глазливая. Будто я порчу на людей навожу.

– А ты?

– А что я? – вдруг рассердилась Тиамет. – Не было никакой порчи! Порча – это когда одному плохо. Ну или нескольким, коль уж я сглазила. Только в последний раз было все иначе! Я расскажу!

Высокая девушка оглянулась. Не хочется, чтобы кто-то кроме двух подруг услышал ее. Эван и Илвет тоже начали озираться, поддавшись настрою Тиамет.