— Аня, открой! — голос Игната непривычно глух, — эта коза у тебя? Открывай! Или я сам дверь выломаю.

Переглядываюсь с Соней. Та, как струна приросла к стулу.

— Хочешь, я не буду открывать? — опускаю руку на ее слегка согревшуюся ладошку.

— Соседи тогда полицию вызовут.

— Плевать! Скажем, что на нас псих напал. Уверена, его даже в тюрьму не заберут. Откупится.

Девушка колеблется буквально секунды. А потом сама встает и идет открывать. Поворачивает щеколду. Дверь распахивается, и Игнат, как медведь, вваливается внутрь. Какой же он огромный. Особенно рядом с Соней. Маленькой лисичкой, замеревшей в моей крошечной прихожей.

— Ты совсем охренела уходить ночью в таком виде?! — орет он на бедную сжавшуюся в комок девушку. — А если бы что-нибудь случилось. Если бы тебя…

— Какая разница? — Соня тоже начинает кричать, — не делай вид, что тебе есть до этого дело! Пользуйся моим телом пока можно, а потом…

— Кхе-кхе, — даю я о себе знать, — мне очень неловко, но это моя квартира. Если хотите устраивать ссору двух влюбленных…

— Мы не!.. — хором поворачиваются ко мне они.

— Идите на улицу, — спокойно заканчиваю, — но лучше пойдемте пить чай. У меня мама варенье недавно очень вкусное сварила.

Подхватываю Соню за руку и тащу за собой. Хочется закрыть эту маленькую хрупкую девушку от грозного огромного медведя, сопящего сзади. Игнат топчется в коридоре. Но в конце концов скидывает ботинки и проходит следом.

В моей маленькой кухне места ему остро не хватает. А меня пронзает мысль о том, как вот так же еще совсем недавно здесь сидел другой мужчина. Мужчина, которого я люблю. Мужчина, который меня обидел. И я думала, что предал. А теперь правда не знаю, что думать и как дальше быть.

Мы укладываемся с Соней на диване. А Игнат наконец уезжает. Правда выпроводить его получается с трудом. Он даже рвется ночевать на полу. Но я против. Все-таки это даже не моя квартира. А он пускай и мой начальник, но левый мужик. В конце концов, что соседи потом моей маме расскажут, и как я буду оправдываться.

В общем лишняя головная боль мне ни к чему. Поэтому Игнат идет лесом. А точнее к себе домой. Уверена в его шикарных апартаментах места гораздо больше, и он там отлично устроится.

Мы еще немного болтаем с Соней перед тем как уснуть. Как настоящие подружки. Хотя знакомы без году неделя. Говорим о всяких пустяках. Но не касаемся тем о мужчинах. Я не рассказываю, потому что не вижу в этом смысла. Я и сама толком ничего не понимаю. Там чем мне Соня поможет, которая с Маратом даже не знакома. Да и не хочу грузить девушку своими заботами.

А почему Соня не говорит? Не знаю. Быть может по тем же причинам. А может… Может я просто ошиблась насчет ее влюбленности в Игната. Может с ее стороны там и правда только холодный расчет. Особенно учитывая ее последние слова брошенные совсем недавно в пылу ссоры про тело, которое он может использовать пока дают. Ведь фраза вполне однозначная, даже для такой ромашки как я.

Думать так, конечно, не хочется. Пытаюсь понять, смогу ли общаться с ней так же и дальше, если вдруг выяснится, что она не более чем охотница за деньгами. Но не могу. Не могу представить себе, что что-то изменится. Мне нравится Сонин живой характер и нрав. Ее кипучая, бьющая через край энергия. Ну, не может она быть прожжённой стервой. Или я совсем ничего не понимаю в людях.

Засыпаем глубоко за полночь. Мне снится огромный черный внедорожник. Двери которого открыты, а внутри зияет пустота. Она манит и в тоже время пугает. И из ее черного нутра на меня смотрят глаза. Большие, блестящие и смутно знакомые. С искорками золотого сияния внутри. И вытянутым как у змеи зрачком.

Просыпаюсь резко от звука будильника. Рядом недовольно пыхтит девушка. Вспоминаю все, что было вчера. Зареванную Соню. Взбешенного Игната. Что же между ними случилось?

Подхожу к окну. Во двор выглядываю. Но огромного внедорожника там больше нет. Он испарился, как и мое сновидение. А может быть и вчера просто привиделся. Последнее время в моей жизни слишком много стресса. Вот и мерещится всякое.

Окунаюсь в работу с головой. Из-за увольнения двух сотрудниц ее заметно прибавилось. А замену пока не нашли. Поэтому мы с Соней отдуваемся по полной. Иногда к нам забегает Игнат. Но только лишь за тем, чтобы взять нужные договора. Поставить несколько подписей.

В такие моменты в нем не узнать нахального балагура, плюющего на условности и тыкающего своим подчиненным. В такие моменты он превращается в настоящего начальника. С цепкой хваткой и волчьими замашками. Хотя, Игнат, он скорее не волк. Дракон. Зеленоглазое огнедышащее чудовище с серебристой чешуей. Которое хватает красавиц и утаскивает в свою пещеру. И делает там с ними такое… Такое от чего дети потом рождаются. Вот как у меня, например.

Дом работа. Работа дом. Таким становится мой маршрут на следующие пару недель. В офисе настоящий аврал. Горит какая-то крупная сделка по покупке земли для постройки торгового центра. Словно кроме торговых центров и строить больше нечего.

— Лучше бы садик построили или школу, — ворчу, разбирая очередную папку с документами.

Рассортировать. Приготовить на подпись. Отправить.

— Вот, ты только о детях думаешь, — усмехается Соня, занятая той же работой за соседним столом, — сразу видно будущая мамочка. Ты главное яжматерью не стань.

— Слово то какое дурацкое, — возмущаюсь, — сразу видно, кто тут чайлдфри!

— Я и очень горжусь! Не всем дано детей няньчить. Я лучше строить карьеру буду, чтобы стать независимой. Знаешь, дети — это не мое.

Ее слова ничуть не задевают. Ведь Сонька говорит не со зла. Она правда так чувствует. За то короткое время, что мы вместе, я успела узнать, какая она независтливая. А еще отличный товарищ. Человек на которого всегда можно положиться. Который всегда подставит свое плечо.

— А что плохого в том, чтобы быть зависимой? — спрашиваю.

— А что хорошего?

— Если зависимость взаимная — много чего.

— А если нет?

— А если нет — это называется нераздельная любовь.

— Ну, и зачем мне она?

— Ты про любовь, что ли? Любовь делает нашу жизнь лучше…

— Или хуже, — снова передразнивает девушка.

— Да ну, тебя!

Рукой отмахиваюсь. Порой этот бесенок просто невыносим. Я не знаю, что ей сделали мужчины, но она их явно терпеть не может. Поэтому ее отношения с Игнатом выглядят еще более странными.

Только это не мое дело. В тысячный раз подряд повторяю себе я.

— Дамы, сегодня идем на банкет! — как обычно врывается в наш маленький мирок Игнат и кричит с порога, — у кого из вас есть платье?

Смотрит, конечно, на Соню. Но та складывает руки на груди и губы поджимает. Неужели они опять поцапались. Когда успели? Как кошка с собакой, честное слово.

— Тебе надо, ты и иди! Можешь даже в платье!

— Ты как с начальством разговариваешь? Забыла, что я…

Очень быстро между ними оказываюсь. Поворачиваюсь животом в сторону Игната и тот морщится.

— Это запрещенный прием, — бурчит недовольно, — но на вечере мне нужна спутница. Ведь у моего партнера она есть. Некрасиво получится.

Он не произносит имя. Тактичный какой. Но я, итак, догадываюсь. Ведь единственный с кем не побоялся сотрудничать Игнат, кому, можно сказать, доверил, известно кто. Конечно, Басманов Марат. Он у нас и по документам такой один. Мой бывший. Наверное…

— Я пойду, — шаг вперед делаю.

А Игнат, конечно, назад. Не любит он мой живот. А может боится. Боится навредить? Думает беременная женщина — хрустальная ваза, вокруг которой плясать надо? Заранее незавидную той, кто решится ребеночка ему родить. Он ведь ей дышать спокойно не даст с таким-то чувством собственничества.

— На тебя платье не налезет? — поддевает.

— Не смей обижать мою подругу! — тут же вступается Соня, — хочешь сказать, если у женщины отсутствует талия, то она сразу уродина?

— Спасибо, дорогая, — ворчу.