Джордан соизволила появиться лишь в среду, и то выбежала из аудитории уже через десять минут после начала занятия. На Риза она даже не взглянула.

И о чем я только думал все это время! Больше двух дней потрачено, чтобы придумать как оттолкнуть Джордан, а оказалось ей совершенно плевать. Мы всего лишь подержались за руки, почему я, кретин, думал, что это может что-то значить?

До конца занятия оставалось еще двадцать минут, но Риз больше не мог здесь находиться. Монотонный голос преподавателя, скрипящие половицы под подошвами его дешевых туфель, мерцание люминесцентной лампы – все это выводило Риза из себя. Он раздраженно поднялся на ноги и выскочил из аудитории, хлопнув дверью так, что посыпалась застарелая краска. Не пройдя и двух шагов, юноша ощутил, как кто-то маленький и хрупкий врезался в его грудь. Ему даже не нужно видеть лицо, чтобы сказать кто это. Аромат цветочных духов защекотал ноздри. Риз ощутил, как приятное тепло в душе приходит на смену раздражению.

– Риз, – выдохнула девушка, отступая на шаг назад. – Хорошо, что я тебя встретила.

Риз с сожалением заметил тени, что легли под ее большими глазами – девушка провела очередную ночь без сна, может даже в слезах. Боже, как же сильно Риза бесило то, что все вокруг игнорируют ее слезы. Будь он на месте Линн или Кайсона, не отходил от Джордан ни на минуту, чтобы не дать ей шанса поддаться грустным мыслям. Он бы стал чертовым клоуном, лишь бы Джордан улыбалась. Но он не на их месте.

– Привет, – говорит Риз подчеркнуто не глядя в ее сторону. Голос его, словно сталь.

Давай же, уходи.

– Я надеялась тебя увидеть.

Черт.

Урсула бы плюнула в сторону русалочки, услышь она голос Джордан. Тонкий и грустный, словно сплетенный из болезненных воспоминаний и одновременно теплый, как кашемировый плед. Риз сжимает челюсть, чтобы не поддаться этому чарующему голосу и не крикнуть "я тоже надеялся".

– В пятницу родители Кайсона проводят ежегодный благотворительный вечер. Я впервые участвую, и к слову, чувствую себя до ужаса неловко. Не хотел бы ты составить мне компанию?

Риз так удивлен, что его броня невозмутимости падает. Он встречается с Джордан взглядом, и готов поклясться, что она смеется, хотя уголки ее губ и опущены вниз.

– Знаю, перспектива так себе, – вдруг смущается девушка, – но это же благотворительность. Плюс у них будет вино за три сотни!

– Спорю, это решающий аргумент, – шутит Риз, потому что, как и Джордан, больше не может выносить этого напряжения между ними.

Девушка смеется, нелепо играя с широким ремешком часов на своем запястье. Когда она радуется, ее глаза становятся на тон светлее.

– Что ж, кто я такой, чтобы не обобрать богачей на три сотни.

Это звучит как да, хотя парень даже не понимает почему соглашается. Все его нутро кричит – в этом году ты умрешь, как и ее брат. Уходи прочь.

– Одной бутылкой мы не обойдемся, – на прощание обещает Джордан и пятится спиной к лестнице. Риз остается один в пустом коридоре университета. Ему хочется ударить кулаком в стену и хорошенько выругаться, но вместо этого он глупо улыбается и принимается отсчитывать часы до пятницы.

***

– Значит Риз Роял? – с плохо скрываемой улыбкой спрашивает Линн, закалывая последний локон в прическу. Шпилька с крупной золотистой бусиной в ее руках выглядит словно кусочек солнца.

– А ты идешь с Кайсоном, – напоминает Джордан, выглядывая из ванной.

Последние пару часов девушки готовились к предстоящему благотворительному вечеру. В комнате Джордан витал клейкий запах лака для волос и парфюма.

– Я не иду с Кайсоном! – твердо отвечает Линн, ища подругу в отражении зеркала. – Он просто заберет меня и потом привезет домой. Тебя, кстати, тоже!

– Только не я торчу у зеркала два часа.

Закончив с прической, Линн отступает назад и разглядывает свое отражение. Она медленно проводит рукой по юбке, убирая невидимую пыль.

Лиф платья приподнимает грудь, а корсет затянут так сильно, что глубоко вдохнуть просто невозможно. Юбка-колокольчик, сшитая из десятков слоев ситцевой ткани, шуршит при движении и покалывает бедра. На девушке громоздкие босоножки с толстой подошвой и высоким устойчивым каблуком. Она выглядит словно маленький черный лебедь, а бледность из-за корсета только играет на руку. Татуировка – маленькая веточка с розовыми цветами, набитая прямо под правой ключицей, делает образ более дерзким.

Линн настоящая красавица, но нуждается в постоянном напоминании об этом, поэтому Джордан щедро одаривает подругу комплиментами до тех пор, пока Линн не начинает чувствовать себя уверенной. Джордан даже не приходится лукавить, однако она скрывает свое беспокойство о бледности Линн. Эта девушка готова терпеть любые неудобства в одежде, будь то лишающий дыхания корсет или неудобные туфли, лишь бы приковывать к себе взгляды.

– Я знаю, вы с Кайсоном дружите, но он придурок, – продолжает незаконченную тему Линн, – Маленький мальчишка, обожающий игры. Ему ничего не стоит разбить девушке сердце, но мое сердце под надежной защитой.

– Твое сердце едва не вываливается из лифа, – шутит Джордан намекая на откровенный вырез подруги. Линн с улыбкой поправляет корсет повыше и заявляет: – То, что я не собираюсь пополнять его список "побед", не значит, что ему обязательно об этом знать.

– Значит план: заставить Кайсона пускать слюни?

– Кайсона, и всех на этом вечере, – смеется Линн, а потом поспешно добавляет, – Так уж и быть, Рояла можешь оставить себе!

Джордан закатывает глаза и вновь скрывается в ванной, потому что, в отличии от подруги, еще совсем не готова. Сегодня вечером Джордан не собирается заставлять Риза «пускать слюни». Она вообще не имела ничего подобного в виду, приглашая парня в качестве сопровождающего. Он нравился Джордан – это правда, но в свете последних событий, заводить отношения с парнем, чья личность покрыта тайнами, очень опасная идея.

Едва не запутавшись в атласной ткани, Джордан впрыгивает в платье. Пока подруга помогает с молнией на спине, она одной рукой поправляет естественные локоны, которые хаотично ниспадают на спину, точно живут своей жизнью.

– Лучше их собрать, – улыбается Линн и не дожидаясь одобрения, собирает темные волосы в пучок, закалывая выбившиеся пряди невидимками.

– Так-то лучше, – улыбается она, оглядывая Джордан. – Если Роял не наброситься на тебя при встрече, с ним явно что-то не так!

– Это последнее, что мне нужно на благотворительному балу, – смеется Джордан и накидывает светлое пальто на плечи. – Ты пойдешь так?

– Я приехала к тебе в спортивной куртке и лыжных ботинках, конечно я пойду так! Не переживай, от дома до машины – всего пара метров.

Линн выбегает из комнаты прежде, чем подруга скажет что-то еще. Аманда встречает их в столовой и оглядывает с ног до головы.

– Что это за прекрасные девушки, и куда вы дели моих малышек?

Словно по команде подруги кружатся, чтобы продемонстрировать свои наряды. Аманда притворно хватается за сердце, сраженная красотой, и комната наполняется счастливым смехом. Стены этого дома давно не видели так много искренних улыбок.

Перед выходом Джордан обнимает маму.

– Мы закончим поздно. Я не хочу тебя будить, поэтому останусь на ночь у Линн.

– Я все равно вряд ли усну, пока ты не будешь в кровати, – честно признается Аманда, и улыбки уходят с лиц. До пропажи Шона Аманда не отличалась тотальным контролем, и не устанавливала правила, но теперь требовала, чтобы дочь отчитывалась о каждом шаге.

– Я напишу тебе, как мы будем в постели, – обещает девушка, и когда мама кивает, направляется к выходу. Линн машет мисс Милс на прощанье, и в ответ получает добродушную улыбку.

Когда девушки выходят наружу, автомобиль Кайсона уже припаркован напротив дома. Сам парень стоит, прислонившись к двери и с восхищением оглядывает девушек. В свете фонаря его взъерошенные волосы кажутся медными. Первые снежинки падают на них, и тут же тают. На Кайсоне одежда, совершенно не подходящая для благотворительного вечера – свободные синие джинсы и футболка с Кобейном. Это шокирует Линн до глубины души.