– Могу я присесть тоже здесь?

– Да, конечно! – ответил я ей.

Она сказала, что в прошлый раз она сидела именно на этом же месте и не хотела изменять этой традиции. В свою очередь, я поделился мыслями о том, что здесь все друг друга хорошо знают и, видимо, каждый сидит на своем месте. Улла опровергла мои предположения и сказала, что по большей степени они знакомы больше с Маркусом чем друг с другом. На ее ответ моему предположению я сказал, что мне все ясно, и достал термос, и предложил горячую кружку кофе моей новой знакомой. На предложение выпить кофе на вершине скалы Улла охотно согласилась. Улла была женщиной средних лет с большими голубыми глазами и четко выраженными чертами лица, цвет ее волос был белым, и на ее руке виднелось золотое колечко – она была замужем. В то время как я занимался складыванием дров в месте для костра, трое мужчин устанавливали большой телескоп на треногу и настраивали его. При подготовке запала из бумаги для розжига костра мне пригодились специальные спички для выживания в диких природных условиях. Когда все устроились по своим местам и костер уже горел, мы с Уллой сидели, и пили кофе, и периодически поглядывали то на небо, то на костер, то на других участников восхождения. Я спросил Уллу, что интересного в этом восхождении, кроме божественного вида. На что она мне ответила: «скоро узнаешь», и продолжила пить кофе.

После некоторого промежутка времени Маркус встал с места и подождал немного, чтобы все обратили на него внимание. Мы сидели компактно, так, чтобы тепло от костра доставало почти до каждого. И когда взор всех был обращен в его сторону, Маркус произнес слова приветствия:

– Я приветствую всех в этом замечательном и уникальном месте! – произнес он. В ответ все сказали: «И мы приветствует тебя, Маркус». Маркус продолжил:

– Итак, мы здесь собрались, чтобы я вам снова рассказал одну и ту же историю, в которую невозможно поверить, и вы снова хотите ее выслушать, хотя я ее уже рассказывал вам всем не раз, – озирая всех взглядом, заключил он.

– Потому что, каждый раз слыша её приходится испытывать новые чувства. – высказала короткое мнение Юань по поводу неоднократности услышанной ею истории.

Своим высказыванием эта женщина поселила интригу в моем сознании: «Что за история, которая может вызывает постоянно новые чувства?»

И вот наступила тишина, только костер испускал языки пламени, и от треска дров ввысь вздымалось множество искр, постепенно затухая в высоте над нами. Маркус стоял у костра, а мы все сидели, образовав полукруг, мини-амфитеатр, в центре которого был Маркус. Он еще раз посмотрел на всех и, поднимая правую руку вверх и оставив только указательный палец, направленный в сторону неба, произнес: «Где-то там существуют другие миры, и их очень много». После его слов откуда-то появился резкий порыв ветра, он лишь сильнее раздул пламя в костре. Раздался треск дров, и в сторону разлетелись небольшие куски углей, ввысь взвились сотни искр. Отражение играющего пламени на одежде и лице Маркуса делало его грозным и пугающим. Я немного напрягся, возможно, ветер и искры из костра появились в результате банального совпадения. Его слова на меня произвели впечатление. Сказанное им и вправду вызывало во мне определенные чувства: удивление, волнение, страх.

Такого просто не может быть, подумал я тогда: возможно, это была такого рода шутка, которую я в этом обществе не понял. Но это была не шутка: никто даже не улыбнулся. Все, словно под каким-то необъяснимым гипнозом, смотрели в его сторону.

Маркус продолжил. Он поведал нам, что существует огромная галактика, которой очень много лет, и что в ней находится множество миров, похожих на наш, и в этих мирах живут такие же люди, как и мы с вами. Мужчины, которые устанавливали и настраивали телескоп, медленно привстали и подошли к нему, как будто хотели проверить его слова, вдруг он ошибается. Мне стало не по себе.

Мне показалось, что речь пойдет, как в обычной книжке про фантастику, о других мирах, других инопланетных расах с причудливой внешностью и их космических кораблях, бороздящих нашу вселенную вдоль и поперек. Но описание этих миров было непродолжительно: там не оказалось каких-либо других рас и чудовищ с тремя головами или руками, каких-либо интересных планет с необычной растительностью и животными, ничего такого не было. Было сказано, что миры, а правильнее, если процитировать его слова, планетарные системы, были похожи на ту планетарную систему, в которой находится наша планета Земля. Да, разница этих миров заключалась только в одном, продолжал Маркус, миры различались по степени промышленного загрязнения и формам правления, но в целом это были земли такие же, как та, на которой мы стоим. Я был просто убит его словами, я не мог просто сидеть и молчать, я по-другому представлял свое путешествие на эту скалу и совсем не хотел слушать этот бред. Эмоции меня переполняли: я взрослый человек, и представление о мире у меня совсем иное, наши ученые прекрасно знают о том факте, что существуют планетарные системы, и планеты в этих системах могут находиться в обитаемой зоне для более или менее возможного проживания или существования, но эти планеты никак не могут быть похожими на планету Земля. Планета Земля считается уникальной так же, как и сама планетарная система, в которой она находится. Это же просто смешно, о чем он говорит. Сказанное не давало мне покоя, что-то во мне закричало: «останови этот бред!» Не выдержав, я сформулировал, на мой взгляд, безобидный вопрос, дабы услышать на него вменяемый ответ.

– Как такое может быть, что в одной галактике такое количество одинаковых миров? Это просто невозможно! – произнеся этот вопрос вслух, я успокоился, как будто выполнил сложную миссию по разоблачению лжецов.

Маркус улыбнулся и сказал:

– Да, в той галактике вообще не было ни одной планетарной системы с планетами, подходящими для возможного существования нам подобных, – произнес Маркус, при этом улыбнувшись.

Все, кто сидел вокруг костра, даже не обратили внимания на то, что я спросил, как будто они ожидали этого от меня.

Его ответ породил еще вопросы, но Маркус продолжил:

– Такое возможно, – говорил он, – только если вы умеете создавать такие миры, а именно планетарную систему с планетами-спутниками и звездой. Создание миров, – продолжал Маркус, – даже обуславливается не тем, что нам, людям, нужно больше, а тем, что нам без этого не выжить. Когда-то люди, живущие там, остались без дома, то есть без планеты, и долгое время ютились, где только могли. Речь идет о планетах, не предназначенных для полноценной жизни. Всему виною было то, что в космосе постоянно все меняется: галактики сталкиваются с другими галактиками, зарождаются и умирают звезды. В этом космическом хаосе тяжело выжить, и только по этой причине человеку пришлось научиться создавать свои миры, такие, как нам нужны. Да, они тоже были не вечны, но мы делали их много, так, чтобы всегда существовала жизнь, – закончил отвечать Маркус на мой вопрос.

– Значит, этот мир, где мы с вами сейчас находимся, был создан кем-то? – сделал я вывод от услышанного.

– Да, верно, Эрик, так и есть, – продолжил Маркус.

– Этого не может быть, – я был удивлен его ответом. – Так кто «мы»? – снова я задал вопрос.

– Вот об этом и будет мой рассказ, – проговорил Маркус, обращая взор на меня.

Чем больше говорил Маркус, тем больше возникало вопросов. Мне порой казалось, что я попал в какую-то секту – я был напуган, но одно меня успокаивало: со мной был рюкзак, и в нем были средства для выживания в диких местах. Я вспомнил, что приобрел охотничий нож из первоклассной стали. Сейчас на вершине скалы, слыша такие слова, я надеялся, что никого в жертву приносить не будут, от таких мыслей становилось не по себе. Я, конечно, взял себя в руки, решил налить еще кофе и предложил это моей соседке по каменной скамейке, она охотно согласилась.

Маркус продолжал свой рассказ под шум легкого ветра на вершине скалы и треск дров, испускающих периодически искры ввысь к небесам. Он говорил, что для создания миров необходимо много знаний, но без чего точно не создать подобный мир, так это без «условного бессмертия» (это когда люди научились продлевать жизнь бесконечно). Эта технология также появилась вследствие потери людьми родного дома. Наша галактика столкнулась с другой галактикой, не очень большой, но этого было достаточно, чтобы уничтожить наш мир, похожий на этот, – развел руками Маркус. Но потеря мира не уничтожила людей: они стали жить в огромных кораблях под названием Ковчеги Брауна, о которых я расскажу позже. Но жизнь в космосе – это тяжелое испытание, человек не смог привыкнуть и смириться с мыслью о потере своего дома, мы начали сходить с ума, росло количество самоубийств. Ученые изо всех сил пытались спасти остаток человечества, но все было безуспешно. Им нужно было придумать, как спасти людей от безумства, охватившего их в космосе. Тогда и появилась такая технология, как «условное бессмертие», с оговоркой на то, что если не спасем всех, хоть оставим сильнейших, и в эту группу стали попадать люди с сильной психикой, устойчивые к сложностям жизни в космическом пространстве. Впоследствии технология «условное бессмертие» привела к другим важным открытиям, что позволило человеку снова обрести свой дом. Но с появлением технологии «условного бессмертия» наша цивилизация приобрела новые проблемы, связанные с ней, и я о них расскажу немного позже.