– Тужься, милая! Тужься! Я уже вижу головку!

Но роженица уже обессилела – роды длились вторые сутки.

– Ах, ты ж, беда какая! – прошептала повитуха. – Что делать? Постарайся, Русана, иначе твоё дитя не увидит свет, не вздохнёт… Оно почти родилось, нужно последнее усилие, и ты сможешь прижать его к своей груди!

Женщина шевельнулась, собирая остатки сил, и тут громкий вопль разорвал  повисшую тишину.

– А-А-А-А!!!  Где все? Немедленно помогите мне!

Бросив на первую роженицу полный тревоги взгляд, повитуха кинулась на вопль.

– Да, Ваше величество! Я здесь!

– Светлоликая, за что мне всё это? Ты, бестолочь,  сделай уже что-нибудь! – взвыла вторая роженица. – Мне больно!

– Так и должно быть! – повитуха осторожно осмотрела женщину. – Вы же рожаете!

– Убери боль, дура! Дай мне отвар, – визжала роженица. – Реал, мой супруг, прикажет тебя казнить, когда узнает, что ты позволила мне  так мучиться!

– Так заведено не мной, Ваше величество! Женщина в муках рожает дитя, любая женщина, хоть праведница, хоть грешница, райли или последняя крестьянка – все проходят через одно и то же.

– Несправедливо! Дай отвар, ей же ты дала, – роженица ткнула пальцем в сторону закрытой пологом второй кровати. – Молчит, значит,  не больно!

– Нет, моя райли,  я ничего ей не давала, – возразила повитуха. – Просто девочка мучается уже больше суток, у неё уже сил кричать не осталось, а у вас только-только начались потуги. Ваш ребёнок появится не раньше, чем через два-три часа, придётся немного потерпеть!

– Девочка, – фыркнула высокородная роженица, когда её отпустила очередная схватка. – Наложница! Как же унизительно, что у нас с ней роды начались одновременно! Унесите её куда-нибудь, я не желаю  ни видеть, ни слышать  эту девку и её отродье!

– Никак невозможно – Русана вот-вот разрешится, мне не углядеть за вами обеими.

– Где реал? Почему он до сих пор не пришёл? – взвыла райли. – Где Главный целитель?

– Простите, Ваше величество, но никто не предполагал, что ваши роды начнутся сегодня, поэтому реал уехал со спокойной душой, и целителя с собой забрал.  Но мы уже отправили ему вдогонку срочный вестник. Надеюсь, Главный лекарь уже на пути к замку.

– Тогда ты должна смотреть только за мной! Девка сама родит или не родит – невелика потеря!

– Увы, Ваше величество, вы не осознаёте, что говорите! Ребёнок наложницы не менее важен, чем ваш.  Реал Харрис ещё восемь месяцев назад, как только ваши   беременности подтвердились, ясно дал понять, что мы головой отвечаем за обоих детей.  Разве вы не знали, что по его приказу  Русану окружили такой же заботой, как и вас? Простите, но если с  любым из малышей что-то произойдёт, король прикажет сбросить меня со скалы в море!

– Дай мне сонный отвар! – прорыдала райли, кусая губы от волны новой боли.

– Простите, Ваше величество, но отвар вам  нельзя, он снизит силу схваток, и роды затянутся. Вот как только дитя родится, так сразу и получите зелье! Тогда оно пойдёт на пользу, а сейчас никак нельзя. Простите!

   Слова доносились, как сквозь туман, рожающая за занавеской Русана слушала, почти не понимая их значения. Внезапно её тело изогнулось.

– М-м-м! – застонала женщина, не в силах противостоять давящей силе.

Повитуха, мгновенно уловив изменения в её состоянии, тут же оставила королеву и бросилась за занавеску.

– Давай! Давай! Алиста, скорее, держи!

Вдвоём с  помощницей они приняли ребёнка. И пока  мать ловила ртом воздух, приходя в себя, повитуха очистила младенцу ротик и звонко шлёпнула его по попке.

Помещение огласил  сердитый крик.

– Ну, слава Светлоликой! – радостно произнесла акушерка,  передавая младенца помощнице. – Справились. Вымой ребёнка и запеленай, а я посмотрю, что с мамочкой.

Только что родившая женщина лежала с закрытыми глазами и тяжело дышала, время от времени напрягаясь.

– Вот и послед, – довольно заключила повитуха, принимая детское место. – Молодец, Русана!

– Кто… у меня? – едва шевеля искусанными губами, прошептала женщина. – Кто?

– Дочка.

– Дочка, – прошептала женщина. – Спасибо, Светлоликая!

– Да, повезло, что не мальчик. Мальчика бы…

Повитуха оборвала фразу и принялась убирать испачканные простыни.

– Как она? Зачем её забрали?

– Ребёнка помыть надо, запеленать. С ней Алиста. Как управится, принесёт обратно. Не переживай, дочка у тебя совершенно здоровенькая. Слышишь, какая голосистая? Вон, – акушерка подняла палец и повторила, – слышишь? До сих пор возмущается. Тебе теперь сил набираться и отдыхать. Полежи, поспи, я укрою. А помоем тебя попозже, у меня там её величество рожает.

– Райли? – роженица повернула голову в сторону дверного проёма, вспомнив услышанный разговор. – Там?

– Повитуха-а! – раздался вопль, словно в подтверждение слов акушерки. – Немедленно ко мне! Казню-у!

– Видишь? Побудь одна, хорошо? Скоро Алиста принесёт твою дочку, положит рядом.  Вам обеим надо отдохнуть. Как смогу – наряжу кого-нибудь помыть тебя и накормить, а пока – поспи, милая! Ты хорошо потрудилась, реал будет очень доволен.

Но Русана не позволяла себе заснуть, пока помощница акушерки не принесла ей ребёнка.

– Дай её мне! –  мать протянула дрожащие руки к вошедшей.

– Уронишь, – буркнула та. – Или заснёшь, а ребёнок упадёт. Нет уж, рядом положу, как митрис Ритана велела!

Она пристроила малышку в переносную колыбель, которую придвинула вплотную к кровати наложницы и вышла.

Кроха спала, причмокивая губками.

«Голодная?» – встревожилась молодая мать, чувствуя, что грудь распирает от молока.

Но некому было помочь, а у самой не было сил даже руку поднять, вдруг она уронит малышку? Нет, лучше подождать, когда вернётся повитуха или её помощница.

Русана жадно рассматривала личико ребёнка, не веря своему счастью.

Светлоликая  к ней благосклонна – позволила стать матерью здоровой дочки!  Наложницам под страхом смерти запрещалось иметь детей,  за этим строго следили. Но если  алее разрешили забеременеть и родить, то, может быть, реал позволит ей самой растить дочь?  Или хотя бы видеть, как она растёт…

Мать ещё несколько минут не сводила глаз с малышки и не заметила, как  сама заснула, словно провалилась в вязкий туман.

      Спустя два часа она очнулась от низких, выворачивающих душу  стонов, переходящих в вопль.

– Тужьтесь, Ваше величество! Тужьтесь! – приговаривала акушерка, а супруга реала, уже не сдерживаясь, визжала, словно её режут.

Русана  торопливо скосила глаза в колыбель и улыбнулась – моя  доченька!  Спит…

 Сомнения и переживания вернулись с новой силой.

Всё-таки  почему король позволил ей оставить беременность, ведь наложницам было строго запрещено рожать?  Правилами предписывалось, чтобы во избежание неприятных сюрпризов,  прежде чем алея  попадёт на ложе,  её  подвергали магической стерилизации.  Но Русане повезло – или не повезло? – её не тронули.  Сначала из-за особого положения алеи, а потом, наверное, забыли? Но она еженедельно   получала  чашку пряного напитка, который не позволял ей зачать.  И приставленная к наложницам целительница лично следила, чтобы Русана выпила всё до капли.

Но десять месяцев назад, король как раз вернулся из поездки в Страну  дэвсов, Русане перестали давать противозачаточный отвар. Она очень удивилась, попробовала узнать, что это значит, но лекарка только отмахнулась.

– Распоряжение реала. Наше дело повиноваться.

Предсказуемо через некоторое время у Русаны появилась утренняя тошнота, и повитуха после осмотра подтвердила – алея беременна.

В тот же день жизнь наложницы переменилась. Во-первых, её переселили в главный дворец, ещё и  в смежное с королевским этажом  крыло.  Теперь в распоряжении алеи оказались целых три комнаты и отдельная купальня. А ещё с ней постоянно находилась одна из двух служанок.